Острота тайных ласк - Донна Хилл

Монтгомери видел, как ее тонкая рука сжалась в кулак.

— Это так. Я скрыла это. Это все, что важно. Причины — это всего лишь отговорки, а я не оправдываю себя.

Она сделала паузу, вздернув подбородок:

— Что бы между нами ни было… очевидно, это не может продолжаться. Однако, что бы ты ни думал теперь, я лучшая в своей работе. Ты это знаешь. Все готово для продолжения работы. Я хочу довести этот проект до завершения. Ашанти и Ниа абсолютно компетентны. Я буду работать удаленно.

Лекси заколебалась: первый раз она казалась неуверенной.

— Нам не придется взаимодействовать.

Лекси взяла свою сумку с дивана и поправила ремешок на плече, затем целеустремленно направилась к двери. Когда она остановилась перед ним, он впервые увидел вспышку боли в ее глазах.

— Прости, Монти, — тихо сказала она, затем прошла мимо него и вышла.

Он стоял спиной к улице, пока не услышал, как отъехала ее машина. Наконец он закрыл дверь. Аромат ее духов все еще витал в воздухе. Монтгомери бросил свой телефон на диван, прошелся по комнате, провел рукой по лицу, как будто мог каким-то образом стереть весь этот беспорядок. Внезапно он начал смеяться. Черт, она действительно была хороша. Она была на пять ходов впереди, уже предвидя любую атаку. Он не мог обвинить ее во лжи. Лекси признала, что солгала. Нет смысла придумывать причины, поскольку это были всего лишь отговорки. Лекси признала это. Он не мог сказать, что Лекси не была квалифицированной. Была. Он не мог выгнать ее. Она уже уходила. Постепенно он протрезвел. Может показаться забавным, как прошли последние несколько мгновений, но в реальности случилось то, чего он поклялся не допустить снова. Она вывела его из себя. Лекси была права. Стерлинг был прав. Слишком поздно начинать все сначала.

Лекси едва могла видеть из-за слез. Она шмыгнула носом. Вот во что превратилась ее жизнь. Ей не следовало возвращаться в Вашингтон. С того момента, как ей позвонил отец, она должна была понимать это. Она скрыла правду, чтобы спасти свой семейный бизнес, и теперь они заплатят за это. Черт возьми, о чем она только думала! Что было еще более душераздирающим, чем обращение, которое она получила от своего отца и брата, так это боль, которую причинила Монтгомери. Он доверял ей. Он открыл ей свое сердце и свой дом. И она предала его. То самое, что ненавидела в других. Въезд на подъездную дорожку к дому ее семьи с чемоданами на буксире только усилил ее ярость и унижение. Ползет обратно — вот на что это было похоже. Она припарковалась за отцовским джипом, достала из багажника свои сумки и вошла внутрь. Ее отец был на кухне, готовил себе кофе. Он выглядел совершенно ошеломленным, увидев ее.

— Лекси… все в порядке?

— Нет, папа. Не все в порядке. Мне нужно, чтобы ты сел. Мы собираемся поговорить.

Через час Лексингтон выложила все, что сделала с момента своего приезда, чтобы спасти семейный бизнес, в спасении которого была заинтересована только она. Она солгала. Причинила боль мужчине, в которого влюбилась. Создала этот образ платежеспособной компании, и все это обернулось против нее. Ее волновало, не как это повлияет на нее, но как это повлияет на Монтгомери, его положение и репутацию в обществе. Она показала своему отцу один из заголовков с новостного интернет-сайта, в котором говорилось, как фиктивная наследница обманула короля недвижимости. Единственный известный ей способ все исправить — это выполнить свое обещание относительно концепции Эссекс-Хаус. Но в то же время она попросила Ниа тщательно разобраться в финансах компании. У нее были свои подозрения, но она не могла их доказать. Она заключила сделку с судебным процессом о залоге, и всем старым поставщикам было выплачено сполна. Как только компания полностью стабилизируется и ее работа в Эссекс-Хаус закончится, она вернется к своей жизни и бизнесу в Париже. Она вскочила.

— Все, чего я хотела, — это твоей любви и уважения. Вы видели только Максвелла, пытались превратить его в того, кем он никогда не хотел быть, и это искалечило его и чуть не разрушило этот бизнес в процессе. И для чего, папочка, — просто чтобы ты мог сказать, что передал семейный бизнес своему сыну?

Она яростно заморгала, слишком быстро, чтобы услышать прошептанные отцом слова: «Что я наделал!»

Лексингтон провела виртуальную встречу с Ашанти и Ниа. Она сообщила им, что из-за плохой рекламы собирается отойти на второй план. И хотя она дает окончательное одобрение, с этого момента они будут заниматься всеми работами на месте в будущем. Они прикрывали ее спину.

Лекси тихо вздохнула с облегчением. Отложив эту трудную задачу в сторону, она налила горячую ванну и насыпала в нее свою любимую лавандовую соль. Погрузившись под горячую воду, положила голову на край ванны и заплакала.

Прошло больше недели. Мысли Монтгомери никогда не уходили достаточно далеко от Лекси, чтобы позволить ему спать по ночам, не видеть ее в отражении витрин магазинов, не слышать ее гортанный смех или дрожать от ощущения ее тела, свернувшегося калачиком рядом с ним. Он колебался между гневом и болью и обратно.

— Ты выглядишь дерьмово.

Он взглянул на Стерлинга и отвел взгляд. Стерлинг вошел и сел, не спрашивая разрешения.

— Ты с ней разговаривал?

— Нет. Мы сказали все, что нужно было сказать.

— Хм. Вот почему ты выглядишь как отогретая смерть.

— Я справлюсь с этим. Стелла сейчас на пути сюда. Я собираюсь посмотреть, что она может исправить.

— Мне неприятно напоминать, что я тебе это говорил, но Стелла была проблемой с того момента, как она вернулась в твою жизнь.

— Это ее вина, что Лексингтон Рэндалл врала? — огрызнулся он.

— Ух ты! Трансформация завершена.

— Что, черт возьми, это значит?!

— Это означает, что Стелла каким-то образом обратила тебя на темную сторону, заставив защищать ее. Стелла хочет, чтобы ты вернулся. Это было ясно с самого начала, и, если она сможет использовать это интервью и беспорядок с пиаром, она это сделает. Я тебе гарантирую это.

— Я думаю, ты придаешь ей слишком много значения, — сказал Монтгомери с полуулыбкой.

— Говори, что хочешь, но я остаюсь при своем убеждении. Я знаю, что у вас с Лекси все пошло наперекосяк, но я встречаюсь с Ашанти, ее помощницей.

— Будь счастлив. Только предупредите, если Лекси будет поблизости.

Стерлинг посмотрел на свой «ролекс»:

— Я должен встретиться с Габриэлем примерно через пятнадцать минут,