Кристи Голд - Жаркая ночь

– Ты не думаешь, что говоришь. Ты знала, что наши отношения временны.

Санни захватила буря неприятных эмоций, ей захотелось плакать.

– Да, я знала, что это не навсегда. Я не знала, что буду настолько глупа, чтобы влюбиться в того, кого считала достойным парнем, способным на сильные чувства. Я жалею, что так получилось. Я пойду соберу свои вещи.

Санни была готова уйти, но Раяд взял ее за руку.

– Я хотел бы сказать, почему мы не можем быть вместе, – сказал он, когда она посмотрела на него, – но я не могу.

– Ты можешь. Более того, ты должен это сделать для меня.

Раяд помедлил, как будто начал действительно колебаться.

– Это секретная информация.

Санни решила сделать еще одну попытку:

– Правительственные секреты не волнуют меня. Ты знаешь, что все, что ты скажешь, не выйдет за пределы этой комнаты.

– Ты никогда не будешь относиться ко мне по-прежнему, а я предпочел бы, чтобы ты, расставаясь со мной, считала меня человеком чести.

– Ты говорил, что работаешь в разведке. Я всегда считала, что это значит усмирение мятежников и другие тайные действия.

– Ты права, но мои обязанности не заканчиваются на этом.

– Если ты боишься признаться мне в том, что убил кого-то, в этом нет необходимости. Мне знакомы реалии войны, и я понимаю, что у солдата не всегда есть выбор. Убей или будь убит. Если ты говоришь об этом, то я обещаю, что не буду думать о тебе хуже.

На его скулах заиграли желваки.

– Прошу тебя, Санни, не спрашивай.

Но она не могла успокоиться:

– Скажи мне, что ты скрываешь, или я сейчас же покину тебя, даже если мне придется идти во дворец пешком.

Раяд молчал в течение нескольких мучительных моментов. Сердце Санни забилось быстрее, в то время как она ждала, что он наконец посмотрит ей в глаза.

– У меня всегда был выбор.

– Я не понимаю.

– Если ты желаешь знать все, то я расскажу.

Санни увидела раскаяние в его глазах.

– Меня учили убивать.

– Ты наемный убийца?

В вопросе Санни содержалось обвинение, которое произвело неожиданный эффект на Раяда. Ему было необходимо ее уважение, но он должен был рассказать ей подробности, вне зависимости от того, какой это произведет эффект.

– Ты можешь мне верить, когда я говорю тебе, что моя служба является необходимостью.

– Верить тебе? – Она безрадостно рассмеялась. – Я стою в пещере с человеком, который намеренно убивает людей. Я спала с киллером. Заранее прошу извинить, если это меня немного напрягает.

Он сделал шаг вперед, и когда она отступила, он почувствовал, будто получил из ее рук удар ножом.

– Понимаешь ли ты, что, если бы я хотел причинить тебе несчастье, я бы уже давно мог воспользоваться обстоятельствами?

Казалось, она обдумывала его последнее предложение несколько мгновений.

– Дело не во мне, а в том, чем ты занимаешься. Я не могу представить, как можно намеренно лишить кого-то жизни.

– Тебе станет легче, если я скажу, что мои услуги были редко востребованы?

– Сколько раз тебе приходилось это делать?

Если бы он ответил ей, то еще больше скомпрометировал бы себя.

– Когда я принял военную присягу, то поклялся молчать и быть верным своему делу. Любое заявление будет означать предательство моей страны.

– Если ты не признаешься, я поставлю под сомнение свое суждение о мужчинах.

Ему очень не хотелось, чтобы она стала сомневаться в себе либо в его намерениях. Он даст ей ответ на ее вопрос.

– Двух человек. Один из них пытался взорвать бомбу в центре деревни по распоряжению радикальной коалиции на севере Бажула. Другой планировал покушение на отца Рафика во время публичного мероприятия. Мне поручили охранять бывшего короля.

– Понимаю. Убийца убивает убийцу. Непоколебимая логика. – Цинизм в ее голосе говорил об обратном.

– Тебе будет непросто поверить этому, но я не по своей воле выбрал это занятие.

Теперь он рассказал ей слишком много и внутренне приготовился к шквалу вопросов.

– Объясни мне, как можно заставить человека стать киллером.

Раяд колебался между тем, чтобы промолчать и рассказать ей всю правду. Вернуться к той части его прошлого будет болезненно, ему не хотелось переживать эмоции, которые он давно и старательно прятал от всех, включая себя.

Он решил, что лучше будет показать ей все, вместо того чтобы пытаться подобрать слова.

– Если ты хочешь узнать ответы, тебе придется пойти со мной в одно место, где ты сама все увидишь.

Она сложила руки на груди:

– Прежде чем я соглашусь, ты должен сказать мне, куда мы идем.

Осознание того, что она больше не доверяет ему, сильно его ранило.

– Это место в пустыне недалеко отсюда. – Он опустил взгляд на ее босые ноги. – Переход потребует подходящей обуви. Когда ты будешь готова, я встречу тебя у входа в бункер.

– Хорошо. Я скоро.

Когда Санни ушла, Раяд стал сомневаться в своем решении, а также в том, сможет ли она понять, как он потерял свою душу и свой путь. Почему его сердце, однажды разбитое, не может быть склеено. Почему он не тот мужчина, который ей нужен.

Знойная жара не давала Санни покоя ни на минуту. Они сделали уже несколько небольших переходов в горной местности. Завернув за огромную каменную глыбу, она оказалась на краю пустыни. Она увидела Раяда, стоящего на гребне одной из дюн, и направилась к нему, чтобы узнать, почему он остановился. Она надеялась, что они уже прибыли на место, хотя не видела вокруг ничего, кроме пустынной равнины, лишенной любых форм жизни. Но когда она поднялась на песчаный гребень, она увидела настоящий оазис посреди пустыни, с оливковой рощей с одной стороны и пальмами и другими растениями – с другой. В центре этой буйной зелени она увидела еще что-то, что тоже шокировало ее, но по-другому. Центр оазиса был завален камнями и обгоревшим деревом.

– Что это за место? – спросила она, как только обрела дар речи.

– Ключ к моему прошлому.

Раяд стал спускаться вниз к руинам, Санни почувствовала прилив адреналина и догнала его. Он остановился около бесформенной массы железа, в которой угадывались ворота, и сел на один из камней.

Она встала рядом с ним и ждала дальнейших объяснений. Но он продолжал молчать, и она решила спросить:

– Расскажи мне об этом месте, Раяд, и о том, что здесь случилось.

– Когда-то здесь был мой дворец, – сказал он с удивительным бесстрастием. – Он был разрушен взрывом.

Она предполагала, что случился пожар. Но она могла и ошибаться.

– Кто-то пострадал?

– Двое из моих рабочих погибли, были и другие жертвы.

Как бы ей ни было жалко этих двоих, она поняла, что что-то не то кроется за его фразой «другие жертвы».