Путешествие в мир чувств - Шантель Шоу

Он хвалил стремление Лиссы заниматься дизайном интерьеров.

– Тебе не нужно работать, и вскоре у тебя родится ребенок, но ты удивительно талантлива и могла бы оформлять интерьеры, когда ребенок немного подрастет.

Лисса ликовала от гордости от похвалы Такиса. Долгое время верила дедушке, который говорил, что она ни в чем не преуспеет даже после его смерти. Но она доказала себе, что не бесполезна. Она больше не та девушка, которая прятала неуверенность за образом тусовщицы. Она стала уверенной в себе женщиной и женой, а вскоре будет матерью.

Следующим шагом на пути к счастью станет ее признание в любви. Когда‑то Лисса так боялась отказа, что даже подумать об этом не могла. Но теперь у нее появилась веская причина побороть свой страх. Даже если Такис не любит ее, она должна быть уверена, что он полюбит их ребенка.

Все эти мысли пришли ей в голову ранним утром. Она легла на бок в постели и встретилась взглядом с сонными глазами Такиса.

– Доброе утро, куколка.

При виде его сексуальной улыбки она едва не забыла, о чем хотела сказать.

– Я начинаю влюбляться в тебя.

Такис замер от страха. Любовь умерла в его сердце и оставила пустоту в его душе, когда он бросил горсть земли на гроб Янниса.

– Послушай, не надо, – отрезал он.

Лисса убрала руку с его груди, и он возненавидел себя за то, что обидел ее.

– Зачем все усложнять? – мягко спросил он, понимая, что должен убедить ее в том, что он неравнодушен к ней. – Мы стали хорошими друзьями и любовниками. Я уважаю тебя и восхищаюсь твоим талантом. Я надеюсь, что, когда ребенок подрастет, ты станешь работать консультантом по дизайну интерьеров в моей сети отелей «Персей».

Он поднял руку, чтобы отвести длинную челку с ее лица, и напрягся, когда разочарованная Лисса отвернулась и отодвинулась от него. Он чувствовал, как между ними с каждой секундой увеличивается пропасть. Но он не просил Лиссу любить его. Мысль об этом ужасала его. Лисса заслуживает лучшего. Он стал бесчувственным, и это неизменно.

– Наша семья будет такой же счастливой, как твоя. Мы сделаем это ради нашего сына. – Он пытался ее успокоить. – Я сделаю все возможное ради нашего сына и ради тебя.

Лисса кивнула и встала с кровати, не глядя на него.

Следующие две недели Такис делал все возможное, чтобы доказать, что он преданный муж, несмотря на невозможность подарить Лиссе романтическую мечту, на которую она надеялась. К счастью, она больше ничего не говорила о своих чувствах к нему. Они оба вели себя так, словно ничего не произошло, но он сердился и понимал, что Лисса отдаляется от него.

В одну из суббот Такис предложил ей съездить в Акрополь. Они бродили по выставочным залам несколько часов, потом поднялись по крутой тропинке на вершину холма Акрополя, чтобы увидеть захватывающий Парфенон, выстроенный как храм богине Афине.

– Какой невероятный вид, – тихо сказала Лисса, пока они стояли и смотрели на раскинувшийся перед ними город. Она потерла поясницу и вздрогнула, а Такис нахмурился.

– Тебе больно? – Он подвел ее к скамейке. – Посиди немного. Мы гуляем слишком долго.

– Боль в спине на поздних сроках – это нормально. – Она резко вздохнула. – Врач сказал, что при этом могут быть небольшие схватки.

– Лисса! Почему ты не сказала мне до того, как мы поднялись на вершину холма? – Сердце Такиса сжалось от страха.

– У меня все нормально. – Лисса старалась правильно дышать.

– Едем домой, – выдавил Такис.

Она не понимала, то ли он раздражен, то ли взволнован. Он помог ей встать, и она взяла его под руку. К тому времени, когда они спустились с холма и сели в машину, схватки Лиссы усилились.

– Такис… По‑моему, я рожаю.

Он выругался и стал звонить в роддом.

– Они знают, что мы в пути, – сказал он ей после того, как приказал шоферу прибавить скорость.

– Наверное, это ложная тревога. – Лисса стиснула зубы, когда ее пронзила острая боль.

– Мистер Папулис и его акушерская бригада готовятся к твоим родам.

– Я боюсь, – сказала она, всхлипывая. – Мне рано рожать.

Ей требовалось экстренное кесарево сечение. Артериальное давление Лиссы резко подскочило, и ребенок мог задохнуться, поэтому ей сделали эпидуральную анестезию. Такис все время был рядом с ней и держал ее за руку.

В какой‑то момент он сильнее сжал ее пальцы и произнес:

– Малыш родился.

– Как он? – испуганно спросила Лисса.

Казалось, тишина длилась целую вечность, прежде чем она услышала пронзительный крик своего сына. Слезы потекли по ее лицу, когда медсестра на несколько секунд положила младенца ей на грудь. Потом его унесли в отделение для новорожденных.

– Его зовут Элиас, – сказала Лисса медсестре, которая надевала бирки на хрупкие запястья и лодыжки ребенка. Она понимала, что ее малышу потребуется особый уход, но ей не терпелось взять его на руки.

Такис уставился на своего маленького сына, лежащего в инкубаторе, к его телу крепились провода и трубки. Не верилось, что эта кроха выживет. Он винил себя в преждевременных родах Элиаса. Лисса должна была отдыхать, а не слоняться по музею. Такис не дал ей той любви, которую она заслуживала.

Его сердце сжалось. У ребенка была копна темных волос, он напоминал ему Янниса. Такис не хотел быть отцом, но вот его малыш – хрупкий и беспомощный. Он пообещал оберегать и обеспечивать его, и он с радостью сделает и то и другое. Но этого мало. Он вспомнил, как Лисса сердито посмотрела на него и сказала, что он должен любить своего ребенка.

Любовь – самое непостоянное чувство, которое причиняет боль и разбивает сердце. Он не хотел рисковать и чувствовать боль утраты. Он не смеет любить своего маленького сына.

– Каким отцом ты станешь? – спросила его однажды Лисса.

Теперь у него есть ответ. Отец Элиаса – трус, и, если бы Лисса знала об этом, она горько разочаровалась бы в нем.

Лисса пережила бурю эмоций в первую напряженную неделю после преждевременных родов. Она одновременно радовалась и пугалась, глядя на своего крошечного ребенка в инкубаторе. Но Элиас был настоящим бойцом и с каждым днем становился крепче.

Она оставалась в больнице с малышом еще три недели и научилась кормить и купать Элиаса, поэтому материнские обязанности вскоре стали для нее естественными. Такис навещал их каждый день. Он принес ей цветы и подарил красивый браслет с сапфирами и бриллиантами, но на самом деле ей хотелось, чтобы он поцеловал ее, а не метался