Игорь Волознев - Мы на «чертовом» катались колесе

Зазвонил телефон. Она машинально взяла трубку и едва не вскрикнула от неожиданности, услышав голос Ронни. Не произнеся ни слова, тут же бросила трубку. Через пару минут телефон опять зазвонил. Марина заставила его умолкнуть, подняв и тут же положив трубку. С гулко бьющимся сердцем она простояла у телефона еще минут двадцать. Звонков больше не было…

Оставив Настю смотреть телевизор, Марина ушла на кухню и занялась мытьем посуды. «Я ненавижу Сэндза и выхожу замуж за Алексея», — твердила она как заклинание. Перемыв тарелки, она принялась скоблить раковину. «Я ненавижу Сэндза и выхожу замуж за Алексея. Я выхожу замуж за Алексея».

Утром она пришла в магазин запыхавшаяся, опоздав почти на десять минут. Невольным виновником этого был Ронни. Вспоминая его, она не спала полночи, а под утро забылась сном так крепко, что даже будильник не мог ее разбудить. Ее насилу растолкала Настя. Пришлось поторопиться со сборами на работу, и все равно она опоздала.

Сегодняшний выпуск «Московского комсомольца» она, конечно, не читала, да и журналисты, подкараулившие ее вчера у детского сада, совершенно вылетели у нее из головы. Мысли ее были заняты совсем другим. Сегодня в четыре часа Ронни уезжает из Москвы, и сегодня же ей надо поехать в ЗАГС с Красильщиковым. Она сама не знала, какая из этих проблем для нее важнее, какая волнует больше. Она заставляла себя думать об Алексее, но мысли невольно возвращались к Ронни. Он улетит к себе в Америку, и она его больше никогда не увидит. В ее душе нарастала горечь, а сердце сжималось от тоски.

Когда она вошла в магазин, среди продавщиц возникло оживление. Все взгляды обратились на нее. Утренний номер «Московского комсомольца» уже успел пройти по рукам. Газета вышла под огромной «шапкой»: «У РОННИ СЭНДЗА В МОСКВЕ ЕСТЬ ДОЧЬ!» Ниже помещалась фотография, на которой красовался Ронни, державший на руках Настю, и рядом — она, Марина. В пространной статье на третьей странице рассказывалось о стажировке Сэндза в Москве, его участии в театральных постановках и о знакомстве с Мариной, в результате которого появилась на свет девочка, точная копия знаменитого киноартиста. В статье говорилось и о том, что во время своего нынешнего приезда в Москву Сэндз нашел время встретиться со своей подругой. Статья сопровождалась фотографиями: отдельно Насти, отдельно Ронни и Марины и всех троих, стоящих возле «ягуара».

Пройдя в раздевалку, Марина наскоро переоделась в служебную униформу и вернулась в торговый зал, заняв свое обычное место у стенда с обувью фирмы «Поллини». Продавщицы, работавшие в одном с ней отделе, забыли про посетителей. Все, включая охранника Леонида, смотрели только на нее.

Узнав о ее приходе, подошли продавщицы из других отделов и, перешептываясь, тоже начали ее разглядывать. Невыспавшаяся, занятая своими мыслями, она поначалу не обращала внимания на окружающих, а когда наконец заметила устремленные на нее взгляды, смутилась. Украдкой посмотрела в ближайшее настенное зеркало. С одеждой все вроде бы в порядке. Прическа и косметика тоже в норме. Особенно Марину удивила посетительница, которая, задержав на ней взгляд, вдруг остановилась и как-то странно уставилась на нее.

Марина облегченно перевела дыхание, увидев Татьяну. Та боком, почему-то озираясь, приблизилась к ней. Только Марина раскрыла рот, чтобы задать вопрос, как Татьяна тоненько пискнула:

— И что же ты все время молчала?

— Про что молчала? — не поняла Марина.

— Да про Сэндза!

Она обомлела.

— Про Сэндза? А… в чем дело?

— Ты же его знала раньше! И молчала, да?

— Откуда ты узнала?

— Как — откуда? Ты что, газет не читаешь?

Газет! Только тут наконец Марина вспомнила вчерашних журналистов. Она почувствовала, как по ногам у нее разливается предательская слабость. Подруг окружили продавщицы, кто-то сунул Марине номер «Московского комсомольца». Она дрожащими руками развернула страницы.

— Так я и знала… — пролепетала она, глядя на фотографии.

— Ну как у вас было? — нетерпеливо расспрашивали девушки. — Он хоть любит тебя?

— Меня? — Марина опомнилась. — По-моему, нет…

— Ну что я говорила! — Татьяна с победным видом обернулась к подругам. — Иначе бы он ее не бросил!

— Значит, ты с ним встречалась вчера? Что он тебе сказал? — спрашивала Светлана, продавщица из Марининого отдела.

Марина лихорадочно собиралась с мыслями.

— Да так, ничего особенного…

— Ты бы хоть стребовала с него алименты, — рассудительно заметила старшая продавщица Анна, уже дважды разведенная. — Он в Голливуде миллионы гребет, а ты тут одна с ребенком!

У Марины слегка закружилась голова. Случилось то, чего она опасалась больше всего на свете. Ее тайна выплыла наружу, и теперь ей не дадут покоя…

Увлеченные разговором, девушки не заметили, как из своего кабинета вышла толстая директриса Милица Аркадьевна.

— Что за митинг? — прикрикнула она сурово. — Быстренько разошлись по местам. — Милица Аркадьевна сквозь очки посмотрела на Марину. — А ты не волнуйся, работай спокойно. В обед зайди ко мне, поговорим насчет премиальных…

Директриса понимала, что Марина теперь — знаменитость, стало быть — реклама для магазина. А реклама, как известно, требует «финансовых вливаний».

Но после того как Милица Аркадьевна удалилась в кабинет, Марина вновь превратилась во всеобщий центр внимания. То одна, то другая из девушек подходили к ней и вполголоса интересовались:

— Как ты его подцепила?

— А в постели он хорош?

— Долго ты жила с ним?

— Вчера он предлагал тебе с ним переспать?

Марина отвечала односложно: в постели хорош, жила с ним недолго, переспать не предлагал. Больше всего ей хотелось, чтобы ее оставили наконец в покое.

Но сегодня этому желанию исполниться было не суждено. В магазин один за другим наведывались корреспонденты газет и журналов. Она пыталась отказываться от интервью, ссылаясь на работу, но Милица Аркадьевна, намекая на премиальные, просила «не отказывать людям, это же их хлеб», а заодно сфотографироваться для них на фоне витрины с надписью «Салита».

По мере того как шло время, Марина все чаще смотрела на часы. Ронни выезжает из гостиницы в четыре. Еще можно успеть. Конечно, это безумие — ехать туда, но так хочется его увидеть! Может быть, это в последний раз. Она бросит на него только один взгляд, и все, говорила она себе. А потом навсегда вытравит его из своего сердца.

Милице Аркадьевне Марина сказала, что у нее разболелась голова, и та ее отпустила. Она на такси помчалась к гостинице «Балчуг-Кемпинский», где остановился Ронни.