Линн Харрис - Обманчивая внешность

– Зак? – позвала она.

Он не пошевелился. Тогда она приподнялась и прикоснулась к нему. Он дернулся, резко повернулся и повалил ее на спину. Его лоб был покрыт испариной, глаза неистово сверкали. Он пробурчал что-то нечленораздельное.

– Зак, caro, – сказала она. – Это я, Лиа.

Он замер.

– Лиа?

– Да.

Его тело расслабилось. Застонав, он отпустил ее, лег на спину и прикрыл глаза рукой.

– Боже мой, – пробормотал он. – Я мог сделать тебе больно.

Приподнявшись на локте, она посмотрела на него и произнесла с убеждением:

– Ты не сделал бы мне больно.

Убрав руку, он тяжело вздохнул и пробормотал:

– Как ты можешь быть в этом уверена? Я себя не контролирую. У меня с головой не все в порядке.

Лиа испугалась, и этот страх был никак не связан с возможной физической болью.

– Я так не думаю.

Зак горько рассмеялся:

– Ты слишком наивна и доверчива, черт побери. Ты понятия не имеешь, что происходит в этом жестоком мире.

Встав с кровати, он надел шорты и вышел на террасу, не обращая внимания на ливень.

Первым побуждением Лиа было остаться на месте и позволить ему успокоиться, но она не могла. Она слишком его любила и чувствовала его боль как свою.

Поэтому она вылезла из постели, накинула халат, подошла к стеклянной стене и остановилась в открытом проеме. Зак стоял на террасе. Струи дождя стекали по его загорелой коже. Он выглядел одиноким и потерянным. Лиа были хорошо знакомы эти чувства, и она очень хотела ему помочь.

– Зак, прошу тебя, поговори со мной.

Повернувшись, он посмотрел на нее:

– Ты вряд ли захочешь услышать то, что я могу сказать.

Лиа сделала шаг к нему. Он поднял руку, чтобы ее остановить:

– Не надо выходить на улицу. Ты промокнешь.

– Не сахарная, не растаю, – ответила она, но все равно остановилась. – Ты ошибаешься. Я хочу тебя выслушать.

Зак откинул со лба мокрые волосы, но в дом не пошел. Вспышка молнии рассекла небо пополам. Вдалеке раздался раскат грома.

– Мне следовало с самого начала понять, что это ошибка, что у нас с тобой ничего не получится.

Ее грудь так сильно сдавило, что она с трудом могла дышать, но она заставила себя сохранить внешнее спокойствие.

– Ты не можешь всерьез так думать, – произнесла она, несмотря на то что инстинкт самосохранения побуждал ее повернуться и уйти. – Эти две недели мы прожили в идиллии.

– Именно поэтому я так и думаю, – отрезал он. – Рядом со мной идиллия невозможна.

– Потому что ты не заслужил свои награды? – бросила она, чувствуя, как гнев внутри ее нарастает. – Потому что тебе снятся кошмары?

Зак направился к Лиа, остановился в шаге от нее и сжал опущенные руки в кулаки. Похоже, он хотел к ней прикоснуться, но почему-то не сделал этого.

– Хочешь знать правду?! – пророкотал он. – Я расскажу тебе, как все было.

Отвернувшись, он отошел от нее. Гроза постепенно удалялась, но дождь не прекращался.

Когда Зак снова повернулся к ней, черты его лица были напряжены.

– Ты знаешь только часть истории. При приземлении я сломал ногу. Было очень больно, и я почти не мог двигаться. К счастью, я приземлился рядом с траншеей, и мне хватило сил в нее сползти. Я думал, что враги меня обнаружат. Наши морпехи немного их опередили.

Лиа представила, как он, раненый, лежал один в траншее и мысленно готовился к худшему. Несмотря на то что она уже слышала эту историю, ее бросило в дрожь. Она хотела подойти к нему и обнять его, но знала, что не должна сейчас этого делать, что он этого не одобрит.

– Медик вколол мне обезболивающее. Я то терял сознание, то приходил в себя и не мог вместе с ними защищать нашу позицию. Я понятия не имел, как долго это продолжалось. По моим ощущениям, целую вечность. Враги вели по нам огонь, забрасывали нас гранатами. Ребята несколько раз вызывали подкрепление с воздуха, но его все не было. Враги положили одного за другим пятерых ребят. Остались только сержант и я.

Зак остановился, но Лиа знала, что он не закончил. Он снова отвернулся. Все его тело было напряжено.

– Зак?

Он опять посмотрел на нее:

– Теперь то, чего ты не знаешь. То, чего никто не знает. Сержант вложил мне в руку пистолет и снял его с предохранителя. Сказал, что, когда придут враги, выбор будет за мной. Я смогу либо стрелять в них, либо застрелиться сам.

– Нет, – в ужасе прошептала Лиа.

Выражение лица Зака не изменилось.

– Я никого не застрелил. В какой-то момент сержант погиб, и я остался один. Мне захотелось убить себя.

– О, Зак… – На ее глаза навернулись слезы.

– Я пытался это сделать, Лиа. Я подставил ствол пистолета под нижнюю челюсть, – он прижал палец к тому месту, которое назвал, – но не смог нажать на спуск.

Страшные слова повисли между ними в воздухе.

– Я рада, что ты этого не сделал, – произнесла она с жаром, несмотря на ком в горле.

– Я не могу забыть ту ночь. Не могу забыть, что все они погибли, защищая меня, а я ничего не смог для них сделать. Я не могу простить себя за то, что не погиб вместе с ними. Я должен был тогда нажать на спуск.

Лиа машинально положила ладонь себе на живот.

– Ты не должен был умереть, Зак. Ты должен был выжить. Ради меня. Ради нашего ребенка.

Он горько рассмеялся:

– Почему ты так думаешь, черт побери? Как после всего, чего я только что тебе рассказал, ты сможешь подпускать меня к ребенку?

Лиа охватила внутренняя дрожь. Здесь происходило что-то, что она не могла остановить. Она чувствовала, что теряет его. Спустя две недели у нее появилась надежда на то, что их брак может стать счастливым. Видимо, сочетание моря, солнца и бурного секса одурманило ее.

– Ты не нападал на меня. Я испугала тебя. Ты меня схватил, но тут же отпустил.

– А что, если бы не отпустил? Ты не можешь мне доверять, Лиа. Я сам себе не доверяю.

– Тогда обратись за помощью! – крикнула она. – Борись за меня. Борись за нас.

Он внимательно смотрел на нее. Его грудь вздымалась и опускалась. В ее сердце начала возрождаться надежда. Он сможет это пережить. У него все получится.

– Все не так просто, – сказал он. – Думаешь, я не пытался?

– Тогда попытайся снова. Ради нас.

– Почему ты так упряма, Лиа? – бросил он. – Я говорил тебе, что не гожусь на роль мужа и отца, и ты получила подтверждение этому. Почему ты не можешь просто принять правду?

Ее охватили ярость и страх.

– Потому что я…

«Я люблю тебя».

Лиа не смогла произнести эти слова, потому что боялась их. Всю свою жизнь она запрещала себе любить тех людей, которые не любили ее. Она замкнулась в своей скорлупе, чтобы защитить себя от боли.

Так было до встречи с Заком. До того, как он проник сквозь ее защитные барьеры и затронул уязвимое место. Заставил ее его полюбить. Сделал ее уязвимой для ужасной боли, от которой она так старательно себя ограждала все эти годы.