Эмили Маккей - Дерзкая скромница

Склонившись, он вдохнул аромат ее кожи.

Она задрожала, прижавшись к нему.

Тогда он поцеловал ее шею, потом щеку, потом добрался до горячих губ.

Ловко усадив Джесс к себе на колени, он начал снимать с нее платье, поглаживая бедра.

– Знаешь, мне казалось, что произносить вслух слово «секс» очень стыдно. И я до недавнего времени никогда этого не делала, – сказала она.

– Почему?

– Считала, что это очень грубое слово и обозначает оно что-то грубое.

– А теперь ты так не считаешь?

– Теперь нет…

Он легко прикусил ее губу.

– Ты называешь секс грубым? Но в этом столько страсти! – Он дразнил ее ласками, она извивалась, крепче прижимаясь к нему.

На ней не было нижнего белья…

Это открытие еще больше взбудоражило Алекса. Когда Джессика начала нетерпеливо раздевать его, он прикрыл глаза, наслаждаясь ее ласковыми, страстными прикосновениями. Она застонала, взглядом умоляя Алекса о чем-то.

– Скажи, чего ты хочешь? – спросил он.

– Я хочу заниматься с тобой любовью, – едва выговорила она.

– Нет, Джесс. Занятия любовью – это слишком сладко, это утеха для спален. А ты хочешь горячего и грубого…

– секса! – простонала Джессика.

И тогда Алекс исполнил ее желание, но он знал, что лгал – и ей, и себе. Это не был всего лишь секс, но истинная любовь.

И он не сомневался в этом, ведя ее к пику блаженства.

Алекс стоял с группой мужчин, слушая рассуждения одного из членов муниципалитета, но внимание его было приковано к Джессике.

У него захватывало дух от того, как она выглядит в красном платье, которое он недавно снимал с нее. Ее волосы были распущены, от великолепной прически не осталось и следа, и он знал, чьих это рук дело. И воспоминания будоражили его, заставляли сердце биться чаще.

Джессика же беспечно разговаривала то с одним гостем, то с другим. Алекс заметил, что она не просто поддерживает беседу, а действительно слушает людей, внимательна к ним.

Да и гости тоже удивили его. Он представлял себе, что люди, посещающие такие вечера, сплошь и рядом снобы в шикарных нарядах.

Но это было не так. Здесь собралось, похоже, полгорода. Самая обычная публика.

Алекс внимательно пригляделся к присутствующим мужчинам – не все они были богаты или более успешны, чем он.

Кроме того, он знал: никто не будет любить ее сильнее.

Неожиданно к нему подошел сенатор, и Алекс понял, почему Джессика не хотела, чтобы он и ее отец встретились.

Самнерс смотрел на него словно на пустое место. Его надменности с избытком хватило бы на всех собравшихся.

– Кажется, ты пытаешься клеиться к моей дочери, – сурово заявил он.

– Да, сэр, – просто ответил Алекс, стараясь не обращать внимания на тон и выражение лица Самнерса.

– Ну что же, я надеюсь, ты поднабрался ума-разума после нашего последнего свидания в зале суда, – сказал тот все так же строго.

Глаза сенатора сузились, и в течение нескольких секунд он следил за Алексом.

– Да, поднабрался, – согласился Морено.

– Что ж… Я и мать Джессики очень волнуемся за нее, и нам бы не хотелось, чтобы ее кто-нибудь обманул…

– Джессика очень упряма и осторожна, и я с трудом представляю, чтобы кто-то смог ее обмануть. Это исключено.

– Может, и так, но все-таки…

– Позвольте мне сказать, сенатор, дабы сэкономить ваше время. Вы считаете, что у меня недостаточно средств для того, чтобы претендовать на руку и сердце Джессики, что мы из разных миров, и вы хотите, чтобы я держался от нее подальше, не так ли? Я недостоин ее, по-вашему…

Отец Джессики равнодушно смотрел на него:

– А ты считаешь, что достоин?

– Пока нет, но буду. – Алекс не был готов к этому разговору. Он пришел сюда из деловых соображений, а не для решения личных проблем, но отступать было некуда. – Я не богат и не могу обеспечить ей роскошную жизнь. Но я люблю Джесс так, как никто другой ее никогда не будет любить. И думаю, что и она меня любит.

– С каких пор ты уверен в этом?

– Как минимум с того момента, как мы вошли в это здание.

– Ну что ж, – нахмурился сенатор, – а теперь я кое-что скажу тебе. Если ты всерьез считаешь, что можешь сделать мою дочь счастливой, я должен предупредить тебя: Джессика действительно очень, упрямый и осторожный человек и доказывать свою любовь тебе придется не мне, а ей.

Джессика внимательно огляделась, ища Алекса. Он стоял и разговаривал с ее отцом. Они казались спокойными. Может быть, она зря за него переживала?

Алекс отлично вписывался в здешнюю атмосферу и был невероятно красив. Никому бы и в голову не пришло, что он волновался и боялся идти сюда…

И скорее всего, сделал он это не из-за своей карьеры, а из-за того, что она попросила его прийти.

Сзади к Джессике подошла мать.

– Так, значит, ты действительно влюблена в него? – спросила она.

– Не знаю, – честно призналась Джесс, – я не планировала влюбляться.

О том, что она планировала, рассказывать маме было как-то неловко.

Миссис Самнерс вздохнула:

– Ладно.

– Извини, если это расстроило тебя.

– Послушай, Джессика, я желаю тебе только добра. Но я не могу представить тебя счастливой с кем-то вроде Алекса Морено. Никогда не могла. Ни раньше, ни сейчас.

– Раньше? Что ты имеешь в виду, мама?

– Я про ту историю в школе…

– Ничего не понимаю.

– Дорогая, наш город очень маленький, и утаить что-либо невозможно. Нам все было известно о вас и о ваших записках.

– Как вы узнали? – Джессика никому не рассказывала об их школьной переписке, и Матти услышала об этом только сегодня.

– Горничная нашла их у тебя в комнате и принесла мне.

– И из-за этих несчастных записок вы решили, что мы с Алексом встречаемся? Да мы разговаривали с ним всего несколько раз. А записки подкладывали друг другу в шкафчики, да и то он очень быстро перестал отвечать мне. Ох, мама!

– Значит, вы не встречались тайно?

– Нет!

Мать Джессики выглядела искренне удивленной:

– Ладно, в общем, когда Алекс и Альберт Хиггинс подрались… папа предложил Морено покинуть город.

– Папа предложил Алексу уехать, потому что думал, будто мы с ним встречаемся, так? – требовательно спросила Джессика.

Мать ответила строго, в ее голосе слышалось негодование:

– Твой отец сделал все, чтобы защитить тебя.

– От чего защитить? Между мной и Алексом ничего не было!

– Он этого не знал.

– Можно было спросить у меня, – зло заметила Джесс. – Нельзя так поступать с людьми!

– Ну, мы действительно переживали за тебя. Влюбленность в юном возрасте влечет за собой непредсказуемые поступки. Мы боялись, как бы ты не наделала глупостей…

Миссис Самнерс удалилась, оставив дочь наедине с ее мыслями.