Маргарет Уэй - Страсти в старинном поместье. Книга первая

Грустная, нелепая у меня семья, думала Бронте. Каждый божий день в ней случаются неприятности. Ее удивляло, что она так похожа на мать и так отличается от нее характером и манерой поведения. Гилли привила ей свои ценности, подарила ей понимание и любовь. Гилли была вылеплена из другого теста, чем мать Бронте, которую она все-таки любила, хотя и отчаялась встретить ответную любовь. Красавица Миранда могла превратиться в визжащую мегеру, если что-нибудь выведет ее из себя, как это произошло, например, в случае с расторгнутой помолвкой. Так как Брандт отличался мощью легких, он, бывало, мог равняться с ее матерью.

Бронте мужественно двинулась вперед, вспомнив, как Гилли всегда называла ее «важной». В детстве это слово смешило ее, напоминало о курах Гилли. Важная. Несмотря на многочисленные неудобства, Бронте упивалась видом окрестностей. Она всегда любила эти места. Райский сад, где водятся змеи. Чудесный сельский пейзаж. Прибрежная полоса к северу от Тропика Козерога настолько же богата и плодородна, насколько пустынны внутренние области континента, расположенные в районе Большого Водораздельного хребта[4]. Бронте восхищалась буйной тропической растительностью. Ярким оперением птиц. Пиршество красок!

Бугенвиллеи разрослись по обе стороны проселочной дороги. Собственно, ее и дорогой-то не назовешь. Почти непроходимая тропа среди джунглей. Лианы покрывали заборы, обвивались вокруг деревьев, покрывали старые резервуары для воды. Оранжевый. Вишневый. Багровый. Розовый. Голубые вьюнки «цвета твоих глаз, Бронте», как выразилась когда-то в ее детстве Гилли, свисают со стенок одного из резервуаров, стоящего в заброшенном поле.

Когда-то на этих полях рос сахарный тростник, который вырастал выше человеческого роста, но сельскохозяйственные работы были прекращены в «Гнезде иволги» еще до рождения Бронте, и Гилли унаследовала плантацию, которая в свое время была источником неплохих доходов. Земля Макалистеров располагалась по соседству с полосой джунглей, где желтые иволги вили свои глубокие гнезда, и их крики далеко разносились по лесу. В честь этих экзотических птиц плантация и получила свое название в конце 1880-х годов.

Когда-то я знала эту землю как собственную ладонь, подумала Бронте. Гилли повсюду водила ее за собой. В глубине леса она находила свои магические лекарственные травы. В эстуарии[5] реки, где текла солоноватая вода, обитали большие крокодилы-людоеды. Бронте любовалась прекрасными берегами, белым песком и бирюзовой водой, островами — истинным чудом природы — Большого Барьерного рифа[6]. Гилли научила ее ездить на лошади («Держись крепче, Бронте! Покажи ей, кто хозяин»), стрелять из винтовки 22-го калибра («На всякий случай!»). Бронте надеялась, что Гилли больше не держит в доме оружия. Не хотелось бы, чтобы она прятала ствол под половицей.

— К тому времени, как доберусь до дома, я развалюсь на части, — пробормотала Бронте. — Раздеться бы и прыгнуть вниз головой в лагуну с кувшинками.

И ни единой живой души вокруг. Дом Гилли находится у конца дороги. Вдали показалась высокая, увитая плющом стена, которой было обнесено владение. Массивные железные ворота украшало тщательно выполненное изображение иволги. Гилли вернется домой только поздно вечером; у нее назначен прием в городской клинике у приезжего окулиста. Бронте это беспокоило. Неужели острое зрение Гилли изменяет ей, несмотря на все ее уверения в обратном? Такое с возрастом случается. Кому хочется стареть? Бронте не позволила Гилли отменить визит — другой возможности получить консультацию не представится еще по меньшей мере шесть недель.

— Неудачный день, чтобы уезжать.

Бронте успокоила двоюродную бабку, сказав, что у вокзала возьмет такси. Она прилетела из Сиднея в Брисбен[7], но решила не продолжать путешествие самолетом и взошла на борт экспресса «Квинслендер», на котором отправилась на север. Ей нужно было время, чтобы подумать. Поезд для этого — самый подходящий транспорт. Во время путешествия ей представилась возможность полюбоваться все более великолепными видами, открывавшимися после пересечения Тропика Козерога. Поезд оказался комфортабельным. Кормили в вагонах вкусно, спать было удобно. А еще хорошо смотреть в окно. Конечно, Бронте рассчитывала, что водитель такси высадит ее у самых дверей, да помешали шуточки насчет «старой летучей мыши». Нет, она никому не даст спуску, если он посмеет подобным образом отзываться о Гилли.

Едкий пот заливал глаза Бронте.

— Черт!

Бронте пришлось поставить чемодан на землю, чтобы поплотнее натянуть на лоб соломенную шляпу.

И тут до нее донесся шум мотора. Она повернула голову и увидела, что с заасфальтированного шоссе машина сворачивает в сторону «Гнезда иволги».

Гилли! Ее спасительница! Как она сейчас обнимет свою Бронте! Но почему же так рано?

Бронте замерла, глядя на автомобиль, приближающийся к ней в облаке красной пыли. Но машины такой марки у Гилли нет. Насколько Бронте известно, Гилли все еще ездит на старушке, которая ни разу не сломалась за двадцать лет. А эта машина приближается очень уверенно. Можно ли сомневаться? Бронте из рода Макалистеров, и она со своего пути не сойдет. Это ее дом, коль скоро ее любимая Гилли отсутствует. Она будет жить здесь и станет бесстрашной, ни в ком не нуждающейся врачевательницей, как и ее двоюродная бабка. История человечества знала таких женщин во все времена.

Водитель автомобиля заметил, что Бронте решительно встала посреди дороги, и сделал попытку свернуть на зеленый газон. Хорошо еще, что облако красной пыли улеглось и не накрыло Бронте. Было это сделано намеренно? Водитель проявил предупредительность? В городе в дождливые дни, когда она стояла у пешеходного перехода, невнимательные водители, которые жали на газ, вместо того чтобы притормозить у лужи, частенько обдавали ее фонтаном брызг.

За рулем машины сидел мужчина. Молодой человек, чему Бронте немало удивилась. Что ему понадобилось во владениях Макалистеров? Тем более когда Гилли нет дома. И тут Бронте вспомнила о винтовке 22-го калибра. Насколько она себе представляла, этот человек может быть опасен; не исключено, что он скрывается от полиции. Несомненно, он нарушил границу частного владения, а плантация расположена в отдалении от всякого жилья. Бронте твердо поставила ноги, обутые в босоножки на нелепо высоких каблуках, на дорогу. Она решила не двигаться с места, и все ее самоуважение затрепетало в ней как струна.

Прямее спину, Бронте. Смотри прямо на него. Мужчины чувствуют, когда перед ними прирожденная жертва. Этому тебя научила жизнь с твоим чудовищем отчимом.