Мой форвард - Аделина Дэвис

class="p1">Когда мы выбежали из дома Дима уже подходил к подъезду: все лицо его было опухшим, под левым глазом начинал цвести фингал, а глаз был заплывший, верхняя губа рассечена. Нес на плече мою сумку, а в руке свою, порванная лямка свисала с нее. Джинсы тоже были порваны на коленке, но сам он был безумно довольный.

Недолго думая, я бросилась к нему и обняла его. Он ахнул, и я, поняв, что синяки не только на лице, отстранилась от него. Он засмущался от этой моей выходки. А я так сильно за него испугалась, боялась, что не успеем и с ним случится что-то страшное. Сердце сжалось от этой мысли. Его отец ни слова не сказал в упрек ни мне ни ему. Задал только один вопрос, при этом лицо его было такое мрачное. Таким я его никогда не видела.

- Кто это был?

Дима замялся на минуту, перекидывая взгляд с него на меня, затем вздохнул и все-таки ответил:

- Алиевские, они здесь часто теперь появляются.

Ира

С тех пор этих парней я больше на районе не видела. Но мое отношение к Диме изменилось кардинально.

В первый же день после инцидента я сама села к нему за парту. Была отличницей и все были не прочь, чтобы я их тянула в учебе. Но это я решила сделать только для него. Он, конечно, от этого моего странного поведения смущался, да и мне было в новинку, что решила взяться за его учебу, но как ещё отблагодарить его за поступок я не знала, поэтому делала то, что умела.

Давала ему списывать, подтягивала по предметам, которые давались ему совсем тяжело. Однажды он словил меня на перемене и, смотря прямо в глаза, произнес фразу, после которой я поняла, что влюбилась:

- Ты ведь не обязана мне помогать, я сделал это бескорыстно.

Я выдохнула тогда, пытаясь взять себя в руки, чтоб не выдать своих чувств и беззаботно улыбнулась.

- Я знаю. Ты хороший парень, знаю, как любишь футбол, и понимаю почему у тебя не хватает времени на учебу. Я тебе просто помогаю, тоже бескорыстно.

Единственный слабый предмет, который был у меня это физическая культура. Ну не давались мне эти прыжки с «козла» и подтягивание на канате. И, однажды, когда я, в очередной раз, висела на конце каната, пытаясь подтянуться, учительнице позвонили и она вышла. Дима подошёл к канату, подставил руки чтобы я смогла подтянуться выше и произнес «лезь давай, пока ее нет, я помогу». Я подтянулась, он тоже забрался на канат, снова подставил мне свои руки, чтобы я могла ногами встать на них и снова подтянуться. Так, удивительным образом, я добралась до самого верха. Он со словами «держись» резко скользнул по канату вниз и отбежал от него. В этот момент появилась учительница, с удивлением посмотрела на меня и поставила отметку «отлично».

В другой раз после учебы, ничего не говоря, он схватил меня за руку и потащил в сторону спортзала. На вопрос, где он раздобыл ключ, ответил, что если он и полный профан в учебе, то со спортом и с тренерами в школе он на «ты». Также бесшумно закрыл с внутренней стороны дверь и повел меня к «козлу». Учил как настоящий тренер, терпеливо. Обговаривал неправильные моменты. И к концу нашей тренировки я все-таки преодолела боязнь прыгать и научилась делать это правильно.

Он начал за мной присматривать в школе, хотя виду не подавал. Если бывал какой-то конфликт с моим участием, он незаметно вставал на мою защиту. От этого его жеста теплело на сердце.

Мы, не договариваясь, теперь шли вместе домой. Я угощала его ирисками, а он рассказывал интересные истории о футболе и приемах, которые в этой игре используются.

Для него я была хорошей одноклассницей. Но для меня он был почти всем.

Я всегда чувствовала себя одинокой, папа постоянно был на работе, ему было некогда, маме просто было на меня плевать. Одна бабушка для меня была отдушиной. Мы были с ней близки с самого детства. Подружками я особо не обзавелась. Скорее были те, кто постоянно пытался использовать меня, чтобы подтянуться в учебе, списать. Поэтому, когда появился Дима, он для меня стал не просто другом. Он стал, практически, моим кумиром. Я, конечно же, ему об этом никогда не говорила, но у меня не было ни единого шанса в него не влюбиться. Его планы находили отклик в моем сердце, он также как и я стремился к своей цели, делал для этого возможное и невозможное. Я мечтала стать врачом. И делала для этого все. Но мама моя мечтала, чтобы я стала певицей, поэтому два раза в неделю я тратила свое время на ненужное, по моему мнению, фортепьяно и сольфеджио. Единственное, что мне нравилось, это вокал. На него я ходила с удовольствием. Не потому, что собиралась связать свою жизнь с эстрадой, а потому что это просто приятное времяпровождение.

Так прошел, практически, целый учебный год нашей дружбы. И для меня было большим ударом, когда папа сказал, что мы срочно переезжаем в другой город потому, что его повысили. Я два дня, пока шли сборы, пыталась вырваться к бабушке, чтобы попрощаться с Димой, но мне этого не позволили. Родители удивлялись, зачем идти к ней, если при отъезде мы все равно заедем и попрощаемся. И когда мы приехали туда, я бросилась к подъезду и поднялась на нужный этаж. Мне уже было все равно, что обо мне подумают родители. Я так мечтала с ним попрощаться, но открыл дверь дядя Саша и сказал, что его отправили в футбольный лагерь на месяц. Я смотрела на него со слезами на глазах, понимая, что все закончилось. Попросила у него листок с ручкой и негнущимися пальцами, схватив ручку, начеркала всего пару предложений. Но в них вложила всю свою тоску и горечь. «Ты навсегда останешься моим лучшим другом. Никогда не сдавайся! Я уезжаю, но, когда-нибудь, обязательно вернусь. Прощай.»

И сейчас по прошествии длительного времени я все ещё хорошо помнила свое послание.

Я вернулась, как и обещала.

Дима

- Ты изменилась…- я просто не могу не сказать ей этого. Нас столько всего связывало когда-то. Я так прикипел к ней, пока мы учились вместе последний год. Воспринимал ее как сестрёнку, которую надо защищать и оберегать.