Шэрон Кендрик - Идеальный любовник

Но вместо этого он всего лишь взял ее безжизненные пальцы и медленно поднес к губам. Это какая-то пародия на дворцовые манеры. Тепло его дыхания коснулось кожи, и у нее по позвоночнику прокатилась дрожь… дрожь желания.

— Прощай, Кэти. — Их глаза встретились. — А теперь иди на встречу с королем.

Ей удалось выйти из комнаты, не споткнувшись, но слезы текли по щекам, и пришлось скрыться в одной из туалетных комнат, чтобы привести себя в порядок.

Она бросила беглый взгляд в зеркало. Ну и вид. Мертвенно-бледное лицо и темные круги под глазами. Напряжение, в котором она жила в течение всех дней после выздоровления Казимиро, не прошло для нее даром.

Все это время ее муж проводил с братом, пока тот восстанавливал здоровье и силы. Помимо этого Ксавьеро занимался приготовлениями к путешествию в Южную Америку, а также оформлением доверительной собственности для Кэти на владение домом в Лондоне. Она заявила ему, что немедленно продаст георгианский особняк и пожертвует все деньги на благотворительность. На это он лишь пожал плечами и процедил:

— Мне все равно, как ты с этим поступишь.

К своему ужасу Кэти чувствовала, что он отдаляется от нее, как будто она уже была в прошлом. Как будто перестала существовать. Близость у них осталась только в постели, где их соития были подобны взрыву. Конечно, у Кэти не было другого опыта, помимо секса с Ксавьеро, но тем не менее она понимала, что мужчины и женщины по-разному смотрят на это. Ксавьеро продолжал наслаждаться ее телом, она тоже получала свою долю чувственного удовольствия, но для него это было просто занятие сексом и больше ничего. А для нее…

Для нее все было по-другому. Каждая изощренная ласка и прикосновение дарили ей счастье. Извиваясь в экстазе под его крепким, мускулистым телом, она знала, что уже никогда не познает такого блаженства. Но также знала, что причины, по которым она его оставляет, серьезны и разумны. Что касается Ксавьеро, то он не сделал ни малейшей попытки отговорить ее.

Смахнув последнюю слезинку, Кэти, переживая, что заставляет короля ждать, торопливо вышла из туалета и направилась в дальний конец дворца, где находился его кабинет. Помощник сразу же провел ее к Казимиро.

Король сидел за огромным письменным столом и, когда она вошла, поднял голову:

— Кэтрин. Наконец.

Она присела в глубоком реверансе:

— Прошу прощения за опоздание…

— Такое происходит не часто, — сухо заметил он. — Входите и садитесь.

Кэти устроилась в кресле напротив. Она поймала себя на том, что помимо воли слишком пристально на него смотрит. Конечно, неучтиво так разглядывать монарха, но ведь его выздоровление — это чудо. Такое бывает в кино, а не в реальной жизни. Белая, неподвижная фигура, подключенная к бесчисленным проводам и трубкам в реанимационной палате, теперь преобразилась, и перед ней был полный жизни человек.

Черные волосы, которые в больнице были сбриты, успели отрасти и даже начали виться. Оливковая кожа утратила бледность и выглядела загорелой, как у здорового человека, часто бывающего на солнце. Мышцы у него снова прибрели упругость — это результат сеансов физиотерапии и занятий гимнастикой.

Он очень похож на Ксавьеро — такой же красивый. Но глаза у Казимиро темнее, а губы хотя и складываются в самоуверенную улыбку, но не такую саркастическую, как у Ксавьеро.

— Итак, Кэтрин, — произнес он немного насмешливо, — вы очень внимательно изучаете короля. Каков ваш вердикт?

— Вы прекрасно выглядите, ваше величество.

Он улыбнулся.

— Чувствую я себя тоже прекрасно. — Прищурившись, он задумчиво добавил: — Такая оценка дорогого стоит, потому что исходит от вас — ведь вы видели меня в плачевном состоянии. — Он вздохнул. — Я обязан вас поблагодарить.

— Ваше величество, вы не должны меня благодарить.

— Нет, должен, — не терпящим возражений тоном — совсем, как Ксавьеро — возразил он. — Врачи не понимают — наверное, так и не поймут, — каким образом я вышел из комы. Но они говорят, что нельзя недооценивать живительную силу человеческого голоса. А ваш голос я слышал чаще других. — Помолчав, он уточнил: — Ваш голос был единственным, который я слышал постоянно.

— Но Ксавьеро был так занят государственными делами, что не мог…

— Как преданно вы его защищаете! Конечно, женщины лучше умеют утешать, чем мужчины. Это ведь ваши слова.

Кэти почему-то покраснела:

— Он вам это сказал?

— Да.

Самое главное сейчас — это не расплакаться перед королем. Кэти крепко сжала губы и сцепила пальцы.

— Кэтрин, почему вы уезжаете?

— Потому что нет причин, по которым мне следует остаться. Вы поправились, ваше величество, и снова заняли свое место на троне. А Ксавьеро скоро покинет остров.

— Вы же знаете, что я не это имел в виду.

— Разве?

Он внимательно вглядывался в ее лицо:

— Ксавьеро рассказал мне, как вы познакомились.

— Да?

— Да. Он рассказал, что притворился обычным человеком. Он с юности играл в эти игры.

Кэти с трудом удалось сглотнуть.

— В самом деле?

— Да. — Король откинулся на позолоченном кресле и сложил кончики пальцев. — Видите ли, младшему сыну такие фокусы удаются легче.

— Но, полагаю, не наследнику.

— Нет, не наследнику. Обычно все внимание приковано именно к нему. Мой отец проводил большую часть времени со мной — готовил меня к королевскому трону, а Ксавьеро был частенько предоставлен сам себе. Да и мать его обожала.

Казимиро помолчал, но на этот раз Кэти ничего не сказала.

— Никто не сообщил Ксавьеро о том, как тяжело больна наша мать, — медленно продолжал король. — Он верил, что она поправится. Думаю, что с детьми не раз так поступали, оберегая их от темных сторон жизни. Ему даже не позволили пойти на похороны — решили, что для него это будет сильным потрясением. А после ее смерти отец все внимание уделял мне, обучая всему необходимому для роли короля. Вот так и получилось, что в какой-то мере Ксавьеро потерял обоих родителей.

Кэти закусила губу:

— Почему… почему вы рассказываете мне об этом?

— Потому что вы поведали мне о своей жизни, пока я лежал в коме, Кэтрин. Часть ваших слов запала мне в голову, а иначе как бы я их вспомнил, когда пришел в себя? — Он улыбнулся. — Вы рассказывали о своем доме и чудесном садике в Англии. О том, что вам пришлось сдать их в аренду. И о том, как вы с Ксавьеро любили сидеть в этом самом саду длинными, летними вечерами и пить вино из дешевых стаканов.

— Вот об этом я вам не рассказывала, — пролепетала Кэти.

— Нет, не вы, а Ксавьеро. Мы с братом много и подолгу беседовали после моего выздоровления.