Майя Бэнкс - Аромат страсти

— Стоп, — произнес Адам. — Кто‑нибудь что‑нибудь понимает?

Далтон и Карл обменялись беспомощными взглядами.

Ной вздохнул:

— Может, тебе рассказать нам все еще раз и начать с того, что опубликовала газета, о чем написано в блоге и почему твоя карьера и деловая репутация под угрозой?

— Это долгая история, — пробормотала Селия.

— У нас вся ночь впереди, — заявил Далтон.

Вздохнув, Селия принялась рассказывать историю от начала до конца, со всеми подробностями. Умолчала она только о сексе с Эваном. Для своих братьев Селия всегда была маленькой сестренкой. Если бы она поведала им о своей личной жизни, они свихнулись бы. И, вероятно, отправились бы к Эвану с одной из бейсбольных бит Ноя.

— Это безумие, — раздраженно заключил Адам.

Далтон кивнул, соглашаясь. Ной, который гораздо лучше остальных знал, как репортеры могут испортить карьеру и репутацию человека, выглядел подавленным. Его глаза вспыхнули от волнения, когда Селия пустилась в объяснения по поводу статьи и блога.

— Хреново, — коротко резюмировал Ной.

Селия кивнула:

— А то я не знаю.

— И при чем здесь этот Эван? — поинтересовался отец. — Мне кажется, что ты много чего недоговариваешь. Ты играла роль его невесты, и газеты написали про тебя всякую чепуху. И ты сказала, что он разозлился, так как думает, что ты считаешь его своей непристойной маленькой тайной. Я что‑то не знаю?

Селия вздохнула:

— Я влюблена в него, пап. А он теперь ненавидит меня.

Мужчины удивленно открыли рот. Наступило продолжительное молчание, и Селия пожалела о том, что выложила им правду. О любви можно болтать только с подружками, ибо мужчины в такой ситуации порой теряются.

— Слушайте, я признательна вам, ребята. Я обожаю вас. Не знаю, что делала бы без родных. Я не жду, что вы уладите мои проблемы. Мне тридцать лет, я уже большая девочка. Те дни, когда я прибегала к вам со ссадинами и детскими жалобами на «бо‑бо», давно миновали. Все уладится. Мне просто необходимо где‑то зализать свои раны и собраться с силами.

Адам нахмурился:

— А теперь, черт побери, выслушай нас. Ты член нашей семьи, Сес, и мне наплевать, сколько тебе лет.

Далтон нахмурился и кивнул в знак согласия. Ной лишь сжал ее руку.

— Ты всегда будешь моей маленькой дочкой и их младшей сестренкой, — мягко, но непререкаемо сказал отец. — Это неизменно, хотя ты окончила университет, получила какой‑то там диплом и устроилась на работу, которая выматывает тебя.

Селия вздрогнула, понимая, куда он клонит.

— Мы любим тебя и всегда будем рядом, когда тебе это потребуется, понимаешь?

— Да, пап, понимаю.

— А теперь иди сюда и обними своего старика. Похоже, у тебя была чертовски тяжелая неделя.

Селия медленно поднялась с дивана и бросилась в могучие объятия отца.

— Я люблю тебя, пап, — сдавленно произнесла она у его груди.

— Я тоже люблю тебя, Сес. И ты не забывай об этом. Теперь приди в себя и расскажи об этом парне по имени Эван. Выясним, не нужно ли твоим братьям его поколотить.

Служащие Эвана избегали его. Обвинять их за это он не имел права. Он вернулся в Сиэтл во вторник, ведя себя подобно раненому медведю.

Он снова и снова вспоминал свой последний разговор с Селией. В конце концов эта сценка стала проигрываться в его мозгу, как видеоролик. Как Эван ни старался, он не мог не думать о Селии.

Он виновен в том, что неотступно преследовал ее. Она колебалась с самого начала, а он игнорировал все намеки и предупреждения. Эван никогда не относился серьезно к тем женщинам, для которых не был объектом номер один. И он был абсолютно уверен, что не влюбится в ту, для которой мнение окружающих будет важнее их отношений.

Эван нахмурился, услышав стук в дверь. Одна из секретарш просунула голову в дверь, держа перед собой конверт, словно щит.

— Только что прислали для вас, сэр.

— Давайте.

Он быстро подошла, бросила конверт на стол шефа, а затем выскочила из кабинета. Эван покачал головой. До чего же он довел людей!

Вздохнув, Эван посмотрел на конверт. Письмо было датировано вчерашним числом и имело пометку «Срочно».

Внутри он, к своему удивлению, обнаружил только газету. Ничего более. Ни письма, ни объяс нения. Эван вытащил ее, и она упала на стол. Взглянув на газету, он увидел фотографию Селии. Но на этом снимке она выглядела иначе. Возможно, мо ложе? К тому же Селия казалась очень перепуганной. Она подняла руку, словно пытаясь закрыться от фотообъектива.

Нахмурившись, Эван пробежал глазами статью. Дочитав до конца, он разозлился настолько, что пришлось прочитать статью еще раз, внимательнее.

На фотографии в самом деле была молодая Селия. Снимок относился к тому времени, когда она жила и работала в Нью‑Йорке. Через год после окончания университета Селия начала работать в одной престижной рекламной компании. За отличную работу ее назначили на должность старшего администратора, и она стала начальником нескольких младших администраторов, проработавших в компании дольше ее.

О ее отношениях с главным исполнительным директором стало известно сразу, и имя Селии фигурировало на бракоразводном процессе исполнительного директора и его жены. Селия с позором бежала из Нью‑Йорка и вернулась домой, в Сан‑Франциско, где устроилась на работу в развивающееся небольшое агентство «Меддокс комьюникейшнс».

«Но на прошлой неделе интимные фотографии Селии Тейлор и миллиардера Эвана Риса появились в печати, и это после того, как фирма „Рис энтерпрайзиз“ подписала многомиллионный контракт с компанией Брока Меддокса».

Подобными пересудами была переполнена вся статья. Селия и «Меддокс комьюникейшнс» подвергались суровой критике. У Эвана сдавило живот, его затошнило.

Он взглянул на сегодняшний выпуск газеты «Рекламный бизнес», доставленный ему утром. Все происходило именно так, как говорила Селия: сообщалось о сделке двух компаний, а также были напечатаны уже известные фотографии.

Взяв присланную в конверте газету, Эван снова принялся читать статью. Не может быть! Она не способна на то, в чем ее обвиняют. Эван знал Селию недолго, но мог поручиться, что она не пойдет на подобный шаг. Даже если у нее в самом деле был роман с тем ублюдком, не из‑за этого она получила повышение по службе.

Эвану хотелось кого‑нибудь прикончить. Желательно того, кто начал клеветническую кампанию против Селии. Он покарает любого, кто посмеет очернить его любимую женщину.

Внезапно Эвану стало трудно дышать.

«Любимую женщину»?

Селия очень нравилась ему. Она красива, энергична и чертовски сексуальна. Она отличная любовница и партнер. Ему было весело с ней, нравилось ее общество. Но любит ли он ее?