Ребекка Тейт - Хрустальный цветок

А она-то себе вообразила! Теперь она понимала, откуда брался этот интерес к нему, почему так хотелось его увидеть. Не только из любопытства. И прикоснуться к нему все время хотелось…

Так это и есть любовь? Та самая, о которой говорил отец? Все, как он и описывал. Ты вдруг понимаешь, что любишь, и нет ничего больше, но нет и ничего страшнее.

Может быть, она просто обманула себя, поддалась выдумке, пошла за весело играющим на дудочке крысоловом? Тогда пора просыпаться, потому что Гаммельн уже далеко, а лес близко. Пора просыпаться, пока ее не завели в чащу, откуда уже не выбраться.

Она смогла заснуть только через пару часов. В душе клокотали обида и ярость.

Вайолет проснулась поздно и не удивилась, обнаружив на туалетном столике записку. Пока она спала, кто-то — наверное, Роза — принес плотный конверт и поставил его, прислонив к вазе с цветами так, чтобы Вайолет, проснувшись, сразу увидела. Она протерла глаза, села и взяла послание, на котором было написано ее имя. Почерк знакомый.

«Мисс Найтингейл!

Я хочу извиниться за вчерашний вечер, во время которого позволил себе и лишние высказывания, и лишние действия. Оправдываться бессмысленно, да и какие тут могут быть оправдания? Признаться, за время жизни в «Инее» я одичал и разучился общаться с женщинами. Простите меня за то, что я обидел Вас.

Ваш заказ будет готов завтра. Надеюсь, он придется Вам по вкусу. И также надеюсь, что Вы не станете держать на меня зло. Но если станете, это будет справедливо.

С уважением,

Рольф Старлинг».

Это было странное извинение. Вайолет перечитала записку два раза, но так и не поняла, за что именно просит прощения Рольф. За сказанную правду? Или он намекает, что просто наговорил ей ерунды? Но он слишком ясно выразился вчера. Слишком жестко. Да и прямого указания на то, что отказывается от своих слов, Рольф не дал.

— Ненавижу, — пробормотала Вайолет, скомкала записку и выбралась из постели. Она не могла бы сказать точно, что или кого именно ненавидит — Рольфа, его манеру общения или всех мужчин вообще. Наверное, просто подобные ситуации.

За завтраком к ней присоединился Джеймс.

— Вы не возражаете, если я составлю вам компанию? — Он мило улыбнулся и присел за стол.

Бен невозмутимо поставил перед Палмером тарелку.

— Не возражаю, — вздохнула Вайолет. — А ваша жена? Она не будет завтракать?

— Бинеси встает ни свет ни заря. Она уехала в Вудс-Бей по делам.

Вайолет кивнула.

Некоторое время они ели в молчании. Наконец Джеймс вытер губы салфеткой и заговорил:

— Мисс Вайолет… Между вами и мистером Старлингом что-то произошло вчера. — Он не спрашивал, а утверждал.

— Почему вы так решили?

— Вы сама не своя. И он тоже. Я всегда прихожу к нему рано утром. Мы разбираем бумаги, решаем текущие дела, ведь компания требует присмотра. Но сегодня он был очень рассеян. Я решил спросить у вас и вижу, что и вы чем-то озабочены.

— А какое вам до этого дело? — резко спросила Вайолет. Она понимала, что грубит, но не испытывала сегодня никакой тяги к дипломатии. Ей снова стало стыдно: так попасться! Повестись на красивую сказку, на игровую таинственность. Дура!

— Вы правы, вообще-то это не мое дело, но… Видите ли, я заинтересован в том, чтобы клиенты уезжали отсюда довольными.

— Клиент будет доволен, — отчеканила Вайолет. — Это все?

— Нет, не все. Простите, что надоедаю вам с этим. Мистер Старлинг очень сложный человек. Иногда он может сказать что-то, что может быть воспринято неправильно. Вы…

— Мистер Палмер… Джеймс, — сказала Вайолет, — я не имею ни малейшего желания обсуждать свои отношения с мистером Старлингом. Если у нас и есть трения, это наше личное дело. Я понятно объяснила? — Все-таки она была дочкой своего отца, железного бизнесмена.

— Да, — кивнул Джеймс, внимательно на нее глядя, — я понял.

Вайолет встала и вышла из столовой, не дожидаясь, пока Бен принесет десерт.

Она переоделась, взяла с собой Кено и ушла в лес, где долго бродила по дорожкам, засунув руки в карманы джинсов и никуда не торопясь. Стоял чудесный солнечный день, птицы устроили концерт по этому поводу, Кено гонялся за солнечными зайчиками, словно котенок. Пес не отходил далеко от Вайолет и иногда заглядывал ей в глаза, будто опасаясь, что она его бросит.

— Не бойся, — рассеянно сказала она псу, — ты теперь всегда со мной будешь.

Завтра она возьмет у Старлинга заказ, посадит Кено в машину и уедет домой. И больше никогда, никогда не увидит его!

Да она его и так не видела.

Может быть, для того чтобы его разлюбить, следует на него наконец посмотреть?

Эта простая и гениальная мысль настигла Вайолет внезапно. А что, если это действительно так? Вайолет нравился определенный типаж мужчин — а о Рольфе она ничего не знает, кроме того что он красиво говорит, отлично танцует, у него теплые руки и целуется он просто потрясающе. Вдруг он блондин? Блондинов Вайолет терпеть не могла. Хотя нет, волосы у него темные, она же видела. Ну а вдруг он крашеный блондин, а это еще хуже. Или у него мелкие черты лица, как у крысы. Или нос сворочен на сторону. Откуда ей знать. Она вообще ничего о нем не знает, кроме того что он рассказал. Может, он наврал с три короба.

Вайолет еще некоторое время бродила по лесу, обдумывая идею. Днем Рольф не выходит из своих комнат, а значит, нужно проникнуть туда. Ловить его вечером нет никакого смысла: он наверняка готов к тому, что гостья может посветить ему в лицо фонариком. Мало ли что взбредет на ум взбалмошной девчонке. Отвернется или уйдет. Его надо застать врасплох, в естественной среде обитания, так сказать. Тогда ему некуда будет деваться.

Поэтому Вайолет возвратилась в свою комнату, оставила дверь чуть-чуть приоткрытой и затаилась.

Она и раньше видела, что железная дверь в апартаменты Старлинга закрыта не всегда. Не считая того раза, когда она сама проникла внутрь, часто кто-то входил и выходил. Вот зашла Бинеси и через некоторое время вышла с подносом, на котором стояла чашка и тарелки. Наверное, убрала посуду после обеда. Затем зашел Джеймс, через три минуты вышел, потом снова возвратился и застрял надолго. Вайолет подглядывала изнывая. Больше всего она опасалась, что кто-то поймает ее за этим занятием, но пока везло. Никто не ходил по коридору в сторону ее комнат, даже Роза не заглянула. Да и что ей тут делать? Обед подадут через час-другой, а до ужина еще далеко.

Наконец Джеймс вышел, разговаривая по телефону. До Вайолет долетел его громкий голос: