Сандра Мартон - Ради счастья дочери

Затем ушла, купила обратный билет до Коннектикута и проплакала, сидя в полупустом самолете, всю дорогу домой.

Единственное, чего хотел Чейз, – это секс. Что нормально. Она тоже хотела от него только секса. Теперь она это поняла. Пять лет без мужчины – слишком много для здоровой женщины. Кроме того, холодно подумала Энни, Чейз превосходен в постели. Плохо то, что, несмотря на царящую в обществе свободу сексуальных отношений, ей было необходимо, прежде чем переспать с ним, убедить себя, что она его любит.

Нет, это больше не повторится, как бы ему ни хотелось повторения. Пусть предается любовным утехам со своей невестой. Хотя тогда его не остановило то, что он помолвлен… Но что тут удивительного? Верностью Чейз никогда не отличался. Он это доказал пять с половиной лет назад.

– Сексуальный маньяк, – пробормотала Энни в тот момент, когда дверь открылась и вошел пожилой человек.

– Простите?.. – сказал мужчина, с его лохматых седых бровей стекала вода.

Энни густо покраснела.

– Я не о вас, – торопливо произнесла она. – Я думала о…

А, что толку! Она глубоко вздохнула, выскользнула в открытую дверь и нырнула в поток дождя.

Из-за непогоды поезд на Стратэм опоздал на полчаса, что было даже хорошо, потому что Энни добиралась до вокзала в два раза дольше, чем обычно.

Ей удалось занять место, хотя поезд был переполнен. Но на этом везение закончилось. Толстый мужчина, который сидел рядом с ней, занимал не только свое место, но и часть ее сиденья. К тому же мужчина оказался ужасно разговорчивым. Начав с погоды, он, не переводя дыхания, перешел к политике, а потом к проблемам воспитания подростков в наше трудное время, и тут Энни схватила оставленную кем-то газету и, пробормотав извинения, уткнулась носом в первый попавшийся раздел, который оказался новостями бизнеса.

Возможно, это было некультурно, но она не была настроена на разговор с посторонним человеком. Встреча с Лорел выбила ее из колеи. Она, Лорел и Сюзи, соседка Лорел, сидели за кухонным столом, пили кофе и разговаривали, и из них троих только у Сюзи был муж, хранивший клятву, данную при венчании в церкви.

Энни слепо уставилась в газету. Что происходит с мужчинами? А с женщинами? Они что, ничему не учатся? Сколько огорчений приходится испытать, прежде чем ты наконец поймешь, что мужчины просто не…

У нее перехватило дыхание.

Это фотография Чейза? Точно, его. Чейз улыбался в камеру и выглядел ужасно довольным собой и всем на свете. А почему бы нет? Рядом с ним стояла потрясающая и совершенная, как фарфоровая кукла, Дженет Пендлтон.

Глаза Энни наполнились слезами, хотя она не понимала почему. Чейз ровным счетом ничего не значил для нее.

– Черт тебя побери, – сказала она дрожащим шепотом.

Сидевший рядом с ней мужчина замер.

– Это вы мне?

Энни подняла глаза. Мужчина смотрел на нее, как будто она сбежала из сумасшедшего дома.

Энни сморгнула слезы и ответила:

– Вы ведь мужчина, не так ли?

Она скомкала газету, бросила ее на пол, поднялась со своего места и пошла через вагон к выходу.

В Стратэме тоже шел дождь. Ну а почему бы и нет? Чудесное окончание чудесного дня, с усмешкой подумала Энни, пробираясь через стоянку к своей машине. Бежать уже не имело смысла – она все равно промокла насквозь. Что изменится еще от двух-трех капель?

К тому моменту, когда Энни въехала на дорожку, ведущую к дому, она дрожала, чихала и испытывала острый приступ жалости к самой себе. Приняв горячий душ и надев теплый халат и шлепанцы, она почувствовала себя лучше. Хорошо было бы поужинать, но ни в кухонном шкафу, ни в холодильнике не нашлось ничего подходящего. В конце концов пришлось бросить эту затею, достать из морозильной камеры упаковку диетического питания и поставить в микроволновую печь.

Она как раз ставила «блюдо» на стол, когда во входную дверь позвонили.

Энни посмотрела на часы. Начало восьмого. Кто это может быть? Наверное, Дон. Энни радостно улыбнулась. Дон с Ником жили в получасе от нее и иногда забегали ненадолго. Слава Богу, у них все в порядке. Дон вернулась из свадебного путешествия, светясь от счастья, и стойко приняла новость о том, что примирение родителей не состоялось.

Но за дверью оказалась не Дон. Под дождем, держа в руках огромную коробку с пиццей, стояла Дебора Кент.

– Ну? Меня пригласят войти? Или я должна сидеть в машине и в одиночестве поглощать девятьсот миллионов калорий этой пиццы?

Настроение Энни слегка улучшилось.

– Разве настоящий друг может заставить тебя так страдать? – сказала она, беря коробку из рук Деб. – Входи.

– Разве настоящий друг не отвечает на телефонные звонки? – ворчливо проговорила Деб, стягивая плащ. – Эта штука насквозь мокрая. Куда повесить?

– Повесь на стул, – сказала Энни, направляясь в кухню.

– С него будет капать.

– Ничего, пол не пострадает. Входи и располагайся поудобнее, а я принесу тарелки и салфетки.

Брови Деб полезли вверх от удивления, когда она увидела маленькую коробку на столе.

– Вижу, я помешала ужину гурмана, – сказала подруга, отодвигая коробку наманикюренными ногтями.

– Ммм. – Энни достала из холодильника две банки диетической колы и поставила на стол. – Ты даже не представляешь себе, какую жертву я приношу, променяв его на кусочек пиццы.

– Кусочек? – Деб открыла коробку, достала огромный треугольный кусок и водрузила его на тарелку Энни. – Я рассчитываю на половину. – Она вынула из коробки еще один ломоть для себя. – Итак, что у тебя нового?

– А, ничего особенного. – Энни присела на стул. – Как дела у тебя?

– Хорошо, что ты этим поинтересовалась, – произнесла Деб с достоинством. – Считаешься моей лучшей подругой, но в последнее время явно уделяешь мне не слишком много внимания. Ты когда-нибудь перезваниваешь, если тебя просят?

– Конечно. Я просто была занята, и все. У-у-у, пальчики оближешь. Подумать только, а я собиралась поужинать какой-то обезжиренной, безвкусной ерундой. Пусть мне теперь придется голодать до конца недели! Но такую жертву стоит принести.

– Не заговаривай мне зубы, Энни Купер. Я тебя насквозь вижу.

– Вот тебе крест, я прибавлю два дюйма в бедрах, – сказала Энни. – Но это очень вкусно.

Деб достала из коробки еще кусок.

– Если у тебя находится время есть и спать, значит, ты не так уж занята. Что происходит? Ты не хочешь идти в кино, даже если там играет твой любимый актер. Ты не хочешь идти в торговый центр, даже если там распродажа.

– Извини, Деб. Это правда, но я действительно была…

– И… – продолжала Деб, отправляя в рот кусочек перца прямо из коробки с пиццей, – вместо того чтобы поделиться со мной хорошими новостями, как полагается старому доброму другу, ты заставляешь меня узнавать все от других.