Эва Киншоу - Русалка из Винсема

Через четыре часа молодая женщина покинула вполне благоустроенное помещение нотариальной конторы, в которой ей пришлось соорудить небольшую оранжерею и согласовать с мебельщиком цвет обивки диванов. Все, что она обещала Корнелиусу, было сделано.

Беатрикс вышла на узкую улочку средневекового городка — такие улочки обожают дотошные туристы, села в автомобиль и опустила голову на руки, сложенные на руле. Тошно.

Решение пришло неожиданно. И ничто теперь не могло остановить молодую энергичную женщину.

Шел дождь. Фонари светили через водяную мглу и туман, и казались призрачными звездами.

Беатрикс медленно шла по Роттердаму в гостиницу от дома своей подруги Стеллы, с которой она училась на курсах Лейденского университета. Они вместе мечтали стать непревзойденными ландшафтными архитекторами, грезили о восхитительных садах и парках, которые создадут. Но жизнь диктовала свои условия.

Стелла через полгода после окончания курсов вышла замуж и уехала в Роттердам. Ее сады и парки остались девичьими радужными воздушными замками.

Ну и что? Разве Стелла чем-то обделена? — думала Беатрикс. Моя подруга замечательно устроилась в жизни. У нее — любящий муж, двое детей, прекрасный дом. И сад она все же посадила. Но единственный — для себя и своей семьи.

Дождь продолжал лить, его холодные капли попадали Беатрикс на щеки, лоб, подбородок. Но она не раздражалась, душа ее возрадовалась, когда она вспомнила, какой чудесный сад создала Стелла.

В нем не было каких-либо необычных растений. Но каждый уголок был с любовью продуман, и везде царила буйная фантазия.

В укромных местах стояли садовые скульптуры. Пестрые анютины глазки росли не на клумбах, а в старых горшках, те, в свою очередь стояли на ступенях дома. Забавные сердечки из проволоки, окутанной плющом, висели на плодовых деревьях и стенах веранды. Везде благоухали розы. Ползли по опорам и ограде таинственные клематисы.

Стелла не поленилась и сделала для своего милого сада бубенцы из морских раковин.

— Мои дети так любят собирать раковины на берегу моря, когда мы с семьей там бываем! — радостно поделилась она с Беатрикс. — И однажды я решила сохранить настроение этих прогулок: подвесила просверленные ракушки на пальмовое волокно — рафию, развесила эти бубенцы по всему саду. Они так нежно звякают, Беатрикс, на легком ветру!

Подруга и ее муж создали несколько мозаичных композиций, украшающих их сад.

А когда гостья вечерами пила на веранде чай с хозяевами, вокруг мерцали и плясали огни свечей, помещенных в раскрашенные стеклянные банки, старинные оправы фонарей, в аквариум с водой… Что и говорить! Стелла собственными руками создала сказку. Так почему же Беатрикс не смогла ничего сделать для себя?

К подруге фиктивная жена господина Мидволда приехала специально, чтобы отвлечься от печальных мыслей, чтобы сменить обстановку. И, главное, наконец-то прекратить мечтать о Корнелиусе. Эта поездка необходима ей была как лекарство. И Беатрикс, прогуливаясь по мокрым улицам, вдыхая влажный воздух и ощущая на лице капли дождя, уже не радовалась началу новой жизни, — она смирилась.

Стелла — молодец. Не приставала с расспросами, не делала сопереживающе-круглыми глаза, не вздыхала, просто ждала, что Беатрикс поделится собственными переживаниями. И пришел вечер, когда они сидели на крохотной веранде вдвоем, попивали кофе, уютная лампа отбрасывала на скатерть мягкий, теплый круг света.

Беатрикс взяла да и рассказала о причине своей внезапной поездки в Роттердам, к Стелле. Рассказала об адвокате Мидволде, о странном завещании банкира Ван дер Мея, затем о предложении Корнелиуса. стать его фиктивной женой, чтобы сохранить Винсем и карьеру преуспевающего юриста.

Рассказала о том, как она обнаружила в квартире любимого человека женские халат, ночную рубашку и три черных волоса на расческе. О том, как хороша бывшая невеста адвоката — Виктория, уверенная в себе женщина, настоящая принцесса. А она-то, Беатрикс — типичная неудачница, Золушка, чьи мечты никогда не сбудутся…

— Постой, — мягко остановила подругу Стелла, положила на ее руку свою нежную ладонь. — Ты сильно нервничаешь, а я, между прочим, не вижу никаких поводов для расстройства.

— Как?! — почти крикнула Беатрикс. — Он не любит меня! Наш брак — фиктивный!

— Дурочка, — снова мягко и очень убедительно проговорила Стелла. — Твой Корнелиус тебя любит. Поверь мне. Просто он не из тех мужчин, которые о своих чувствах говорят вслух.

— Но это же необходимо — сказать женщине о том, что любишь ее! — горячо возразила Беатрикс.

— Необходимо другое, — во имя любимой творить чудеса. Работать. Стараться сделать ее жизнь лучше. Делами и поступками доказывать свою любовь и нежность.

— Ты так думаешь? — неуверенно переспросила Беатрикс.

— Я в этом уверена. Ты считаешь, мой Роберт говорит мне о любви каждый день или хотя бы раз в неделю? Нет. Но он не может жить без меня, без детей, и все время доказывает это делами… А твой Корнелиус — посмотри правде в глаза! — горы сворачивает, чтобы выиграть процесс против Константина Ван дер Мея. Посуди сама, адвокат Мидволд достаточно богат, чтобы наплевать на Винсем… Дурочка, он же для тебя старается, потому что с некоторых пор тоже не мыслит без тебя собственной жизни.

— Но его женщины? Эта Виктория… И он так на всех женщин смотрит, прямо раздевает их глазами… — сделала слабую попытку защититься Беатрикс.

— Вот-вот, я еще об одной вещи хотела тебе сказать. Ты, дорогая моя, ревнива. Бешено ревнива! Пусть Корнелиус смотрит хоть на весь Амстердам. На то он и здоровый мужчина, чтобы замечать нас, таких привлекательных. Что бы ты сказала, если бы адвокат вообще не поднимал глаз на представительниц противоположного пола?

— Не знаю, — пролепетала Беатрикс, она не ожидала, что Стелла с горячностью примется ее отчитывать.

— А я знаю! Ты бы сказала, что он — больной!.. Кстати, я недавно читала одну книжку о семейной жизни, о взаимоотношениях между супругами, там есть замечательные мысли по поводу ревности.

Стелла встала со своего места, прошла в дом и вернулась на веранду, держа в руке толстый томик, на обложке которого были изображены веселые мужчина и женщина, держащие в руках громадное, перевязанное ленточкой сердце.

— Вот, — открыла она фолиант на нужной странице. — Глава семьдесят пятая, называется «Оставьте ревность». Запоминай, Беатрикс: «Любовь не ревнива. По правде говоря, нет ничего более разрушительного для добрых отношений между партнерами, нежели ревность. Однако именно она относится к самым понятным человеческим эмоциям. Ревность рождается из чувства незащищенности, неуверенности в себе, которая появляется в результате постоянного сравнивания себя с другими».