Фэй Уилбик - Выстраданное счастье

– Я попросил Нэнси принести сюда старую кроватку Сузи. Я подумал, что Тиму будет лучше спать в одной комнате с тобой, во всяком случае, первое время. – Он пропустил ее вперед. – Когда он немного привыкнет, мы переведем его в соседнюю комнату.

– Что ж, хорошо. – Клэр поправила волосы, опустилась на кровать и усталым взглядом обвела комнату. За исключением детской кроватки в углу, все здесь было так, как три года назад.

– Я принесу твои вещи из машины, – сказал Тони.

– Все самое необходимое в красной сумке. – Глаза Клэр слипались, она слегка откинулась на подушки.

С невыразимой нежностью Тони положил Тима рядом с ней, и она почувствовала, как слезы навернулись ей на глаза.

– Я сейчас вернусь.

Она кивнула. Как только Тони скрылся в дверях, Клэр закрыла глаза. Она отдохнет несколько минут, пока он отсутствует. Она подвинулась поближе к Тиму и обняла его. Только несколько минут…

Когда Тони вернулся, Клэр лежала поверх покрывала, одной рукой обнимая сына. Оба сладко спали.

Мать и дитя. Светлые волосы Клэр разметались по подушке рядом с темными кудрями Тима. Его щеки порозовели от сна, ротик был приоткрыт. Он, казалось, даже во сне чувствовал, что ему нечего бояться. Так и должно быть, подумал Тони.

Он коснулся кончиками пальцев нежной щечки. До сих пор ему не верилось, что это он создал такое совершенство. Клэр рядом с сыном выглядела еще более бледной и хрупкой.

Он вспомнил, как Роджер Смайт сказал, что она чуть не умерла. Тогда он был в ярости, узнав про Тима, и не придал особого значения словам о болезни Клэр. Теперь же Тони вдруг понял, что относится к ней не только как к матери своего ребенка. Его чувство к ней было неизмеримо глубже и сильнее.

Тони взял стеганое одеяло, заботливо накрыл спящих, выключил ночник и вышел из комнаты.

Клэр не раз удивлялась, как легко они с Тимом приспособились к жизни на ранчо.

Она наблюдала за сыном, который копал землю на клумбе с розами. Кент Уилс и Дик Браунуэл на следующий день после их приезда натянули проволочную сетку между садом и хозяйственным двором, чтобы любознательный малыш не пробрался во двор. Увидев ее, ковбои приподняли шляпы в знак приветствия, но заговорить с ней не пытались. Клэр терялась в догадках: то ли это врожденная сдержанность, то ли они считали, что она совершила неслыханное преступление, утаив ребенка от Тони.

Клэр со вздохом признала, что не может осуждать их. Видя, как терпелив Тони с Тимом, как его лицо озарялось любовью всякий раз, когда он видел сына, она недоумевала, почему она решила убежать от него. Почему три года скрывалась от него? Чего боялась? Клэр опять вздохнула. Может, если бы здесь была Сузи… Но Сузи, возможно, осуждает ее больше всех. Они с братом были очень близки, и вряд ли она одобрила бы поведение Клэр. Ведь та обидела ее старшего брата. Так что, пожалуй, даже хорошо, что она гостила этим летом на ранчо у друзей.

– Мамочка. – Тим вывел ее из задумчивости.

Улыбнувшись, она спустилась с крыльца, присела на корточки рядом с ним и ахнула от восторга – какую ямку он вырыл! Обрадованный ее похвалой, с еще большим усердием он стал демонстрировать свои способности. Клэр решила, что обязательно приведет в порядок кусты роз, когда малыш днем ляжет спать.

– Копаете червей? – окликнул Тони с другой стороны забора. Он сидел верхом на Франте и, улыбаясь сквозь усы, смотрел на них.

Клэр встала, отряхнув руки. Критически оглядев ее, Тони решил, что выглядит она лучше, чем две недели назад: щеки порозовели, она немного поправилась, – словом, ее здоровье шло на поправку, и он был вынужден признать, что с каждым днем она становилась все прелестнее.

Она поймала его взгляд и поняла: три года разлуки ничего не изменили в их отношениях, их по-прежнему неудержимо влекло друг к другу.

– На лошадку, хочу на лошадку! – Тим протянул ручки навстречу Тони.

– Ты еще маленький, солнышко. – Клэр наклонилась и подняла его.

– Папа, на лошадку! – Он вырывался из ее рук и тянулся к Тони.

Первые дни в «Керли-лайн» Тим опасался Тони, но быстро догадался, что, несмотря на большой рост и зычный голос, он стал таким же его рабом, как и многие взрослые в его маленьком мире. Тони не был уверен, что малыш распознавал разницу между ним и Нэнси, но каждый раз таял, когда тот называл его папой.

– Давай я посажу его перед собой, – предложил Тони.

– Но ему только два года, – заволновалась Клэр.

– Мне было меньше, когда отец взял меня с собой, – заметил Тони.

Она колебалась, беспокойно разглядывая огромного Франта. Тони ждал. Последнее слово всегда оставалось за Клэр, когда дело касалось их сына.

– С ним ничего не случится, – успокоил он ее.

– Знаю, – нерешительно проговорила Клэр. Она все еще боялась.

Тим нетерпеливо крутился у нее на руках. Для него все было ясно – он хочет покататься, как же кто-то может возражать?!

– Кататься! – снова потребовал он.

– Ну хорошо. – Клэр робко улыбнулась подняла малыша, а Тони, наклонившись в седле, принял его из рук матери, их пальцы соприкоснулись.

Как только Клэр отдала Тима, она тут же захотела вернуть его. Он ведь такой маленький. Вдруг лошадь сбросит его или понесет? И хотя Франт стоял как вкопанный, лениво отгоняя хвостом мух, она не переставала волноваться.

Закусив губу, Клэр смотрела, как Тони посадил Тима перед собой. Мальчик казался совсем крохотным на огромной спине черной лошади. Широко раскрытыми глазами он смотрел на голову Франта. Одной рукой Тони обхватил Тима поперек груди. Тот нерешительно покосился на мать, готовый передумать, но Клэр ободряюще улыбнулась ему.

– Что будем делать? – спросил Тони, наклоняясь к сыну. Низкий, ласковый голос успокоил мальчика. Он нетерпеливо заболтал ножками. Ему было известно, что лошади ездят, и вот он сейчас заставит ее поехать. Засмеявшись, Тони пришпорил Франта, и тот пошел легкой рысью.

Прижав руки к груди, Клэр стояла у забора и смотрела на двух самых дорогих ей людей; слезы навернулись на глаза. Роджер был прав: можно тысячу раз написать на классной доске любую ложь, но правда останется правдой. Она все еще любила Тони Олдуса.

Вечером, уложив Тима спать, Клэр спустилась вниз: ни читать, не смотреть телевизор не хотелось… После ужина, закончив уборку, Нэнси обычно уходила к себе; Клэр не искала ее компании. За две недели они поладили с суровой домработницей, хотя приятельницами не стали. Из-под двери кабинета Тони пробивался свет, но его компании Клэр искала еще меньше.

В темноте она вышла на крыльцо и села на свой любимый диван-качалку. На небе сияла полная луна. Клэр оперлась подбородком о согнутые колени и погрузилась в размышления.