Кэрол Грейс - Замуж за шейха

Эмили с интересом смотрела по сторонам и задавала множество вопросов, хотя все внутри сжималось от страха. Зачем она приехала? Ведь Бен сказал, что решение за ней и он заранее согласен с любым. В конце концов, поездка на его родину не входила в условия их сделки. Но Эмили была слишком честной и обязательной. И по отношению к Бену, и по отношению к его семье. Кроме того, ей было очень интересно побывать на его родине.

Несмотря на спор по поводу существования любви, отношения между ними выровнялись и вошли в обычное деловито-отчужденное русло. Она дала себе слово дотерпеть до конца года и выполнить условия сделки, несмотря на душевную боль, усиливающуюся с каждым днем. Теперь еще эта церемония! Хотя Бен и убеждал ее, что волноваться не о чем, Эмили слышала напряжение в его голосе, видела глубокие складки, залегшие в уголках рта. Если не о чем волноваться, почему же он так переживает?

Машина въехала в ворота, и Эмили поняла значение слов «оазис среди пустыни». Дворец шейха представлял собой огромную виллу из итальянского мрамора в окружении оливковых деревьев. На лужайках зеленела свежая трава. Множество зданий поменьше было построено вдоль берега залива, вода в котором под ярким солнцем была ослепительно голубой и прозрачной. Не успела машина подъехать, как из дома высыпали многочисленные родственники, одетые в национальные наряды.

— Вы, должно быть, Эмили, — на английском, хотя и с сильным акцентом обратилась к Эмили пожилая женщина. — Добро пожаловать в нашу семью.

Из одних объятий Эмили немедленно попадала в другие — все кузены, дяди и тети считали своим долгом прижать ее к сердцу и сказать слова приветствия. Она чувствовала, что гостеприимство и доброта идут из глубины сердец всех членов этой большой и дружной семьи. Страх выглядеть и чувствовать себя чужестранкой развеялся как дым, но ей было очень горько осознавать, что она обманывает этих людей, потому что их брак с Беном — сделка, фарс.

— Какие прекрасные люди, — сказала Эмили Бену, когда они остались наедине в отведенной для них комнате.

В центре комнаты стояла огромная кровать под балдахином, словно перенесенная со страниц сказок «Тысячи и одной ночи». Эмили бросила на нее тоскливый взгляд. Она представила, как они будут лежать спинами друг к другу, каждый на своем краю… Эмили знала, что Бен не прикоснется к ней, не сделает ни одного движения навстречу, потому что теперь была ее очередь. А она никогда не сделает этого!

— Спасибо. Я очень благодарен, что ты согласилась на эту поездку. Кроме того, все члены моей семьи очень полюбили тебя.

Все, кроме тебя, подумала с горечью Эмили. Но несмотря на это, а может, именно из-за этого она была очень рада, что семья Бена так тепло приняла ее.

Несколько дней, предшествовавших церемонии, Эмили провела как в сказке. После дождливого Сан-Франциско она наслаждалась жаркими солнечными лучами. Они с Беном ходили под парусом, до изнеможения плавали в огромном бассейне, играли в крикет на лужайке вместе с многочисленными детьми, ездили верхом. Кожа Эмили приобрела золотистый оттенок, волосы выгорели. Она никогда еще не была такой расслабленной, свободной и счастливой, как в эти несколько дней.

Спрыгивая с большой, но очень спокойной и доброй кобылы, которую Бен выбрал для нее, Эмили попала в его объятия. Он привлек ее к себе и легонько поцеловал в приоткрытые губы.

— Или я ошибаюсь, или ты чувствуешь себя здесь дома даже больше, чем я? — спросил он, убирая с ее щеки прядь волос и вглядываясь в глаза.

— Мне здесь очень хорошо, — просто ответила Эмили. Она не хотела говорить, что полюбила и членов его семьи, и этот дом, но именно так и случилось, хотя она изо всех сил противилась этому.

Бен кивнул.

— И тебя здесь приняли и полюбили. Твои глаза сияют, твоя улыбка такая веселая, такая жизнерадостная. Ты выглядишь потрясающе красивой. Не один я это заметил.

Эмили посмотрела Бену в глаза и тут же оказалась затянутой в их омут.

Когда он вот так глядел на нее, Эмили чувствовала себя красивой, желанной, нежно любимой. Даже если знала, что это не так. Да, его родственники полюбили ее, но не Бен. Как жаль, что в конце года она перестанет быть частью этой дружной и шумной семьи. Конечно, у нее останется ее собственная, не менее большая и не менее дружная, а главное, такая же шумная семья, но для своих она старая добрая Эмили, вечная палочка-выручалочка. Для семьи Бена она — нечто особенное, экзотическое, из далекой Америки, почти инопланетянка.

Каждый вечер был праздником. Длинные столы ломились от яств; в один из вечеров на свежем воздухе приготовили барбекю из ягненка и кускус, а еще подали баклажаны и козий сыр.

Бен наполнил тарелку всеми этими деликатесами и принес Эмили.

— Что с тобой? — спросил он ее, усаживая за столик под навесом. — Откуда в глазах эта грусть?

— Я просто представила, как бы моим родным понравилось здесь, и пожалела, что они не со мной. Я чувствую себя героиней «Тысячи и одной ночи».

И Бен, и Эмили ощущали себя счастливыми вплоть до дня церемонии, их последнего дня в доме шейха Мансура. Мысль о необходимости произнести лживые слова перед лицом всех родных во время столь торжественного обряда угнетала их обоих, заставила снова задуматься, в какой лжи они живут. Они не говорили об этом, но снова стали далеки и избегали друг друга. Поднявшись в свою комнату, они молча переоделись для церемонии: Бен в смокинг, она — в подвенечное платье, как и остальные жены.

Часы отсчитывали минуты. Четыре часа, четыре тридцать. Жара усиливалась, а вместе с ней и влажность, пока воздух не превратился в сплошное влажное одеяло. Казалось, достаточно еще одной капли, чтобы разразился ливень.

Ритуальная церемония началась ровно в пять часов. Родители Бена постарались превратить ее в торжественное и незабываемое празднество. Чтобы защитить участников от палящего солнца, специально был построен восьмиугольный шатер из бело-голубого шелка. Пол был выложен мозаичной плиткой. Старый шейх выглядел очень представительным в традиционном арабском наряде, включая алую феску с черной кисточкой. Он обнял Бена за плечи и что-то сказал ему по-арабски, тот рассеянно ответил.

Эмили была прелестна в своем свадебном платье. Самая красивая из всех присутствующих жен, самая красивая из всех жен вообще. И она была его, Бена, жена. Он не мог отвести от Эмили глаз. Он крепко держал ее за руку, а прикосновение кружев ее платья казалось ему нежнейшей из ласк. На Бена нахлынули воспоминания об их свадьбе — обеты, поцелуй. Маленький оркестр заиграл национальные мелодии. Сердце Бена билось все быстрее по мере приближения их очереди.