Джуди Тейлор - Прощание с прошлым

Уилфрид снисходительно улыбнулся и взял ее за руку.

— Присядем, — предложил он, подводя Беатрис к дивану. — Я хочу, чтобы ты выслушала меня.

— Не буду я садиться. — Она вырвала у него руку. — Это мой дом, ты не имеешь права здесь командовать.

Хотела она того или нет, но, вопреки голосу рассудка, тело ее мгновенно отозвалось на близость Уилфрида. Он получил неограниченную власть над ее телом и мог распоряжаться им по своему усмотрению. Молча взяв за талию, он усадил ее на диван и сел рядом. Его темные, как у Пола, глаза были устремлены на нее. Я не могу любить этого человека! — твердила мысленно Беатрис. Не забывай, как он поступил с твоей сестрой!

— Я любил Труди, — тихо заговорил Уилфрид. — Когда я впервые увидел ее, то подумал, что наконец встретил девушку, на которой хотел бы жениться. Она поселилась в моем сердце. Мы много времени проводили вместе, я возил ее отдыхать туда, куда ей хотелось, я дарил ей украшения, которые она выбирала. Нам было очень хорошо вдвоем. Но со временем стали проявляться черты характера Труди, которых раньше я не замечал.

— Что ты имеешь в виду? — мрачно спросила Беатрис.

— Я имею в виду ее эгоизм, гипертрофированное чувство собственности.

— Ты хочешь сказать, что ей не нравилось, когда она встречала тебя в обществе других девушек? Не забывай, что я прочитала ее дневник.

— Труди не хотела слушать правду. Ее устраивала собственная интерпретация событий. Я ни разу не изменил ей, но Труди не хотела ничего знать. Ей было достаточно увидеть меня с коллегой в юбке, как она устраивала сцены ревности, оскорбляя и унижая меня своей подозрительностью. Дошло до того, что она стала постоянно контролировать меня. Она даже шпионила за мной!

Беатрис вскочила на ноги, не желая больше слушать.

— Ты лжешь, Труди не могла опуститься до этого!

— Ты не знала ее. Она настолько была уверена в своем превосходстве, что любое несогласие с ее требованиями принимала за измену. Ее подозрительность приняла маниакальный характер. Она превратила свою жизнь в сплошной кошмар. Мне жаль говорить тебе об этом, но, по-моему, у нее было не в порядке с психикой. Я понимаю, ты мне не поверишь, но...

— Не поверю! — яростно бросила ему в лицо Беатрис. — Я покажу тебе дневник. Ты сам убедишься...

Уилфрид прервал ее.

— Я не хочу смотреть ее дневник.

— Потому что ты боишься правды!

— Потому что мы продолжим наш разговор в другой раз. После того как ты найдешь время задуматься над тем, что я сказал. Возможно, тебе стоит еще раз перечитать ее дневник, чтобы перестать заблуждаться на ее счет. — Уилфрид направился к выходу. — Вероятно, встретимся в больнице, — сказал он, не оборачиваясь.

— Пол не нуждается в твоем обществе, — сказала ему в спину Беатрис. — Его перевели из реанимации в обычную палату. Он поправляется.

Уилфрид остановился и обернулся к ней.

— Я знаю.

Беатрис нахмурилась, вопросительно глядя на него.

— Я навещал его вечером, после того как ты уехала из больницы.

Невыразимый ужас сковал Беатрис. Теперь, когда Пол больше не прикован трубками к аппаратам, Уилфриду ничего не стоит похитить его. Что делать?! Пока существует на свете этот мужчина, не будет в ее жизни минуты покоя!

— А ты считала, что я перестану интересоваться своим сыном? Естественно, тебе не хочется видеть меня рядом с ним, поэтому я вчера приехал позже. Пол обрадовался мне. У нас возникла связь с первой встречи, когда я еще не знал о своем отцовстве. — С этими словами Уилфрид вышел.

Беатрис без сил опустилась на диван. Связь! Черт бы его побрал! Уилфрид связал ее по рукам и ногам! Что теперь она может предпринять?! Разум подсказывал ей, что проще всего действительно выйти за него замуж. Но разве можно стать женой лжеца, виновника гибели ее сестры?! А если она любит его? Тогда в чем проблема? Если она совершит ошибку, то будет жалеть об этом до конца своих дней. Но что именно станет ошибкой? Замужество или отказ от него? Беатрис терялась в догадках, блуждая все в том же лабиринте. Нет, в том состоянии, в котором она находится, ей не разобраться. Пожалуй, лучше подумать об этом позже, когда она немного успокоится и сможет рассуждать беспристрастно. Беатрис уныло свесила голову: жизнь не уставала подбрасывать ей новые трудности.

Весь день в больнице Беатрис дергалась, оглядывалась, не стоит ли за спиной Уилфрид. Добавлял беспокойства и Пол. Мальчик взахлеб говорил о нем. Заметив недовольство на лице матери, он сказал:

— Уилфрид очень добрый, он подарил мне машину.

Беатрис только теперь обратила внимание, что на тумбочке рядом с кроватью Пола стоит точная копия машины Уилфрида. Игрушка была дорогая. Пол несколько раз просил ее купить, но Беатрис не могла пойти на такие траты.

— Ты не знаешь, когда он ко мне еще придет? — спросил он у матери.

— Пол, Уилфрид работает в городе, он не может часто навещать тебя.

Пол сразу заскучал и даже отвернулся.

— Что с тобой? — забеспокоилась Беатрис, заглядывая ему в лицо.

— Я люблю Уилфрида, — прошептал мальчик. — Он обещал приезжать ко мне после работы. — Он посмотрел на мать. — А ты его любишь, мамочка?

— Конечно, милый, люблю.

Возвращаясь вечером домой, она продолжала слышать голос своего сына: «А ты любишь его?». Ее ответ явно не убедил его, потому что в тот момент он заглядывал в ее глаза, а не слова слушал.

После ужина, чтобы избавиться от расспросов Памелы, Беатрис отправила ее в кино. Мысли о Труди снова вернулись к ней. Откинувшись на спинку кресла, она погрузилась в детские воспоминания. Ей было всего десять лет, но она хорошо помнила объект первой влюбленности Труди, юношу, который жил по соседству с ними. Кажется, его звали Алан. Он был старше Труди всего на год. Однажды она стала свидетелем ссоры, которую затеяла Труди со своей ближайшей подругой. Труди обвиняла подругу в попытке отбить у нее Алана. Подруга была потрясена тем, что ее недолгий разговор с Аланом на улице мог вызвать у Труди такой гнев. Попытка объяснить Труди, что ее разговор носил самый невинный характер, не увенчалась успехом. Они тогда надолго поссорились. Правда, потом Труди попросила у нее прощения. К тому времени увлечение Труди Аланом прошло. Она повзрослела, у нее появились новые друзья в колледже, куда она поступила в год гибели их родителей. Были у сестры и другие проявления собственнического инстинкта. Она запрещала младшей сестре брать ее вещи, хотя частенько забирала у нее без спроса то, что ей нравилось. Беатрис всегда уступала, она обожала старшую сестру и все ей прощала. После того как им пришлось расстаться, это чувство только усилилось. Первые годы в Нью-Йорке Беатрис тосковала по дому, где уже не было родителей, и сестра оставалась для нее единственным существом, связывающим ее с прошлым. Разумеется, все плохое быстро забывается, когда любишь, и Беатрис никогда не вспоминала о тех чертах характера Труди, о которых сегодня напомнил ей Уилфрид.