Саманта Сноу - Водоворот страсти

Больше всего Джесси хотела оказаться в его сильных объятиях, но вместе с тем ей хотелось есть. Когда первый шок отпустил, Джесси стала коситься на поднос с кофе и такими аппетитными булочками. «Важные дела» потребуют много сил, а их у Джесси от голода почти не осталось.

— Поешь, принцесса, — сказал Питер.

Он заметил, какие взгляды Джесси бросает на еду. Питер налил из кофейника кофе в чашечку и протянул Джесси. Она приняла ее, чувствуя, как дрожат его руки.

Аппетитные булочки и на вкус оказались отличными. У Габриеллы, кухарки Мадлен, всегда получалась очень вкусная выпечка, но она не шла ни в какое сравнение с теми, что Джесси проглотила сейчас в одно мгновение. Или она была просто очень голодна?

— Ой! — воскликнула Джесси, когда от булочек не осталось ни крошки. — А я тебе не предложила, все сама съела. Ты ведь тоже хотел? — Она виновато взглянула на Питера.

— Иди ко мне, — вместо ответа тихо сказал Питер.

Он снял поднос с кровати и поставил его на пол. Взял Джесси за руку и потянул к себе. Она послушно подалась к нему. Обхватив ее за талию, Питер усадил Джесси на колени и уткнулся лицом в ее грудь. Обняв его за шею, Джесси прижала голову Питера к себе посильнее и поцеловала в макушку. От переполнившей его нежности сердце Джесси готово было разорваться. Дыхание ее участилось, по телу прошла сладостная дрожь.

Питер оторвал голову от груди Джесси и нежно поцеловал в губы. Медленно расстегнул пуговицы на блузке Джесси, снял ее и резко опрокинул Джесси на кровать.

Когда страсть была удовлетворена, они блаженно растянулись на кровати. Джесси, положив голову на плечо Питера и обхватив его шею руками, прошептала ему в ухо:

— А теперь расскажи, как ты тут появился. Только не говори, что случайно.

Питер погладил Джесси по голове.

— Конечно, не случайно. Я приехал в «Три ивы», чтобы встретиться с одной девушкой.

— А вот тут поподробнее, пожалуйста. — Джесси поудобнее устроилась на его плече. — Очень уж мне интересно.

— А может, продолжим заниматься важными делами? — хитро посмотрел на нее Питер и провел рукой по бедру Джесси.

Она шутливо шлепнула по его руке.

— Займемся и ими, но сначала расскажи.

Питер поцеловал Джесси в губы.

— Вчера, когда мы расстались, я полночи гонял на мотоцикле. Признаюсь, Джесси, плохо мне было. А самое главное, я не мог понять, почему мне так плохо. Подумаешь, с девушкой распрощался. Да мало ли у меня таких девушек было да и будет еще. И вдруг до меня дошло, почему я так расстроен. Я понял, что ты не просто девушка, с которой я провел несколько часов в постели, а самая лучшая в мире девушка, встреча с которой происходит один раз в жизни. И когда я это понял, стало мне еще хуже.

— О, Питер! — только и смогла выдохнуть Джесси.

От его признания накатила такая волна счастья, что Джесси едва удержалась, чтобы не задушить Питера в объятиях. Но она смирила свой порыв, очень уж ей хотелось дослушать рассказ до конца.

— От одной мысли, что я больше тебя никогда не увижу, шевелились волосы на голове, — продолжил свой рассказ Питер, не сводя глаз с Джесси. — И тогда я решил, что обязан присутствовать на твоем бракосочетании. Узнав, что ты счастлива с другим, увидев, как вы целуетесь, как даете клятву любви и верности, мне было бы легче забыть тебя. Может, это и глупо, но я именно так тогда подумал.

Лицо Питера омрачилось, он вспомнил свои ночные переживания.

— А потом? — нетерпеливо спросила Джесси.

— Потом я вернулся в Биттаун, отсидел в какой-то забегаловке до половины двенадцатого и направился к церкви. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что церковь пуста. Я испугался, что перепутал время, что опоздал и все уже закончилось. В глубине заметил служку, подошел к нему и спросил о свадьбе. Он-то мне и рассказал, что свадьбу отменили. А потом добавил, что всякого он на своем веку повидал, но чтобы невеста убегала из дому в день своего бракосочетания, такого не приходилось. От удивления я не мог сдвинуться с места, не зная радоваться или печалиться, обессиленно шлепнулся на скамью. Я не знал, где тебя искать, куда ехать. Молил Бога, чтобы ты не наделала глупостей. И вдруг словно вспышка в голове: «Три ивы». Домчаться сюда труда не составило. Я просто хотел тебя увидеть хотя бы еще раз. Меня даже не волновало, будешь ли ты рада меня видеть или прогонишь. Я так тебя хотел увидеть, принцесса.

— Питер, я счастлива, что ты меня нашел. — Джесси поцеловала его в губы. — Я просто не представляю, что было бы со мной без тебя. Ты мне нужен, Питер.

Она вновь потянулась к нему, готовая отдаться ласкам. Но Питер остановил ее:

— Подожди, Джесси, не спеши. Ты говоришь, что я тебе нужен. Зачем я тебе? Я ведь не смогу создать для тебя той жизни, к которой ты привыкла. Ты же знаешь, что я всего лишь рабочий зоопарка. Да и то уже бывший, наверное. Хозяин не потерпит моей самовольной отлучки.

Джесси закрыла рот Питера ладонью, не давая ему продолжить, и произнесла:

— Не забывай, я же сбежала от той жизни, к которой, как ты говоришь, я привыкла. Я хочу быть с тобой, неужели ты не понимаешь? И мне абсолютно все равно, кто ты, миллиардер с виллами, яхтами и огромным счетом в банке или простой рабочий. Я безумно люблю тебя, Питер. Безумно!

— И я тебя люблю, принцесса.

Когда ты счастлив, когда любовь переполняет каждую клеточку твоего тела, когда сердце замирает от одного взгляда, от нечаянного прикосновения любимого, время перестает существовать. И ты перестаешь существовать в этом времени.

Питер и Джесси находились как раз в таком состоянии. Вся реальность сосредоточилась только в них, в их ласках, в их любви. Они никак не могли насытиться друг другом, и, когда утром, уставшие и счастливые от полубессонной ночи, выезжали из одного мотеля, все их мысли были направлены только на то, как вечером они окажутся в другом и окунутся вновь в тот водоворот страсти, от которого вспыхивают вселенные.

Желтый «шевроле» Джесси и огромный, рычащий мотоцикл Питера, словно связанные одной цепью, носились бок о бок по дорогам штата, останавливаясь лишь у бензозаправок, баров и мотелей.

Джесси, помня о своем дочернем долге, время от времени звонила домой и сообщала, что у нее все хорошо. Однажды она позвонила Бетти.

— Джессика? — удивилась та, услышав в телефонной трубке голос подруги.

— А что, не узнала? — шутливо спросила Джесси.

— Узнала, конечно. Как ты?

— У меня все просто прекрасно! Я так счастлива, Бетти! Просто ненормально счастлива.

— Рада за тебя. — В голосе подруге не слышалось ответной радости. — Но… Но я хочу сказать, Джессика, что ты поступила отвратительно. По отношению ко всем отвратительно: и по отношению к родителям, и ко мне, и к Дэниелу. — На последнем имени голос Бетти дрогнул.