Моя по закону и без ...Книга 1 - Милана Грей

Обняв всех по очереди, я поспешила в свою комнату, мысленно благодаря своего надзирателя, что он не последовал за мной.

Переступив порог, первым делом подумала, что ошиблась дверью.

Моя комната больше не моя, - пронеслось в моей голове… Вместо пастельно-бежевых тонов, на стенах красовались ярко-голубые обои, с белыми медведями. Все шкафы пусты. В них не осталось ни одной моей вещи. Столик с косметикой исчез. Его благополучно заменил пеленальный комод.

Горький нервный смешок вырывается из моей груди, когда до меня доходит весь смысл происходящего. Меня здесь никто не ждал… С моего отъезда и месяца не прошло, а меня уже выселили. Неужели отец не допускал мысли, что я когда-нибудь вернусь домой?

- Я надеюсь ты не против, дочь? – Слышу за спиной до боли знакомый голос. Желание бросится на шею такое же сильное, как и плюнуть в лицо человеку, который с такой лёгкостью избавился от меня.

- Что это значит, пап? – Обвожу рукой уже чужую комнату. Повернуться к нему по-прежнему не решаюсь. Боюсь столкнуться с безразличием.

- Ты вышла замуж и теперь живешь в другой стране, – оправдывается отец. - Я подумал, что эта комната как нельзя лучше подойдёт для твоего брата, который скоро появится у нас с Виолой.

- Тебе напомнить при каких обстоятельствах я вышла замуж? – Поворачиваюсь к нему и смотрю прямо в глаза. Не выдержав пристального осуждающего взгляда, отец отворачивается, и смотрит куда-то в стену.

- Что теперь об этом говорить? Ты замужем за одним из самых влиятельных людей в Турции. Живешь в достатке и ни в чем не нуждаешься. Как говорится «всё, что ни делается, – все к лучшему».

- Пап, я хочу развестись. Ты должен мне помочь. Ты обещал!

- Он тебя обижает? Поднимает руку? – Тревожным голосом спрашивает. Ну наконец-то, хоть какие-то эмоции появляются на его лице.

- А надо чтобы поднимал? – Горькая ухмылка появляется на моих губах. - Он мне изменяет, пап! У него любовница и скоро будет вторая жена.

- Значит сделай так, чтобы не было ни любовницы, ни второй жены. Мне что ли учить тебя подобным вещам? Ты красивая молодая женщина, а мужа удержать не можешь…

Не верю, что всё это слышу от родного отца… Этот человек на протяжении всей моей жизни оберегал меня и воспитывал как принцессу. Единственная дочь – его гордость и опора в будущем. Что же изменилось? Когда он успел стать таким?

- Я всё равно разведусь - нравится тебе это или нет. – с обидой и горечью ставлю его в известность.

- Это твоя благодарность за всё, что я для тебя сделал? – Каждое слово как нож в сердце. – Ты же знаешь, что он всё заберёт – пустит нас по миру!

- Не нас, а тебя. У меня в этом доме, как я заметила, ничего не осталось…

- Меня не жаль – пожалей брата, который еще не родился, – с угрозой рычит на меня. Раньше отец никогда не позволял себе так со мной разговаривать.

- Значит, не поможешь? – Предпринимаю последнюю попытку достучаться до него.

- Послушай совет взрослого, повидавшего жизнь человека: выбрось эту дурь из своей головы и возвращайся к мужу!

Молча обхожу отца, который по-прежнему стоит в дверях и иду на выход.

- Аяна! – Окликает меня, когда я уже спускаюсь по лестнице. – Несмотря ни на что, тебе всегда рады в этом доме…

- Ага…., я заметила…

Сбегаю по лестнице быстрее, чтобы не успеть разрыдаться. По дороге натыкаюсь на Семёна, которому всё же удается разглядеть пару слезинок на моём лице.

- Что случилось, Аян? – С тревогой рассматривает моё покрасневшее лицо. Из всех близких людей, которых я считала родными, только он, мой верный и добрый телохранитель, остался мне преданным несмотря ни на что. Недаром он прошел со мной огонь и воду… - Я могу тебе помочь? Скажи, кого пристрелить?

- Меня, Семён! Меня пристрели! Я так устала…

Аяна

Проведя бессонную ночь в роскошном номере, который так заботливо предоставил мне мой предусмотрительный муж, я поняла, что нахожусь в безвыходном положении. Помощь отца – была моей последней надеждой, которая вчера разлетелась в пух и прах. Его слабые попытки пробить на жалость, прикрываясь еще неродившимся ребёнком, меня не тронули. Может быть я поступаю эгоистично, но меня сейчас куда больше волнует моя собственная жизнь.

Ещё совсем недавно, я мечтала поскорее вернуться к прежней жизни, жить в доме где прошли мои лучшие годы, где меня любят и балуют. Сейчас же, окунувшись в глубокое разочарование, я мечтаю убраться отсюда подальше. Меня здесь больше ничего не держит…

В голове не единожды прокручивался ещё один план, который я оставляла на совсем уж крайний случай. Видимо сейчас он настал.

В этом городе осталось всего два человека, которые способны хоть как-то мне помочь.

Семён отдал мне свой телефон, когда понял, что дела мои совсем плохи, заверив, что я всегда могу на него рассчитывать.

Набираю свою подругу и прошу приехать сразу же, как только сможет. Пока её жду, по-быстрому принимаю душ и привожу себя в порядок.

Самое главное – не поддаваться эмоциям. Сейчас как никогда мне требуется холодный и расчетливый ум.

Через пару минут в дверь тихонько постучали. Услужливая гувернантка прикатила завтрак прямо в номер. Надо же, Темир и об этом позаботился.

Есть мне совсем не хотелось, но разум подсказывал, что организму требуется плотный завтрак, чтобы как следует набраться сил, которые мне в ближайшее время понадобятся.

Отпив несколько глотков ароматного кофе, мой взгляд непроизвольно падает на обложку журнала, который кто-то так заботливо принёс вместе с завтраком.

Мой муж, в безупречном элегантном костюме обнимает за талию не менее эффектную молодую девушку, которая не скрывая белоснежной улыбки, светится от счастья.

Дрожащими руками беру журнал и начинаю внимательно рассматривать свою соперницу. Несмотря на обворожительную улыбку, её заостренные черты лица выглядят слегка грубовато. Однако, это ничуть не отталкивает, а лишь подчеркивает её индивидуальность. Правая рука по-хозяйски легла на грудь моего мужа, отчего меня тут же передёргивает и я начинаю безжалостно разрывать глянцевую бумагу на мелкие кусочки.

- Ненавижу! – Кричу, что есть сил. – Лицемер, предатель, ненасытная скотина, сволочь!

Сметаю всё со стола, не думая о последствиях. Огромное желание вцепиться и расцарапать его смазливое лживое лицо, не покидает