Энн Хампсон - Голубые холмы Синтры

Карлота хотела переписываться, и Элинор согласилась, не в силах сказать, что желает все забыть. Письма были довольно редкими, главным образом по вине Элинор.

Элинор снимала квартиру вместе с Джин. Она возвращалась домой раньше — Джин работала в офисе и уходила оттуда не раньше пяти часов. Так что Элинор готовила еду, всегда часам к шести. Джин мыла тарелки, а Элинор обычно проверяла тетради. Эта регулярность наводила скуку, занимала время, и Элинор оставалась довольна. Вот только любовь к Мигелу… Она не собиралась уходить из ее сердца. Она постоянно была рядом с Элинор. Даже находясь в классе, девушка ощущала боль, хотя тридцать два ее ученика отнимали много времени и сил.

Элинор только вошла домой, когда в дверь позвонили. Открыв, она в изумлении уставилась на высокую, стройную фигуру мужа Карлоты.

— Не пугайтесь, — успокоил ее Санчес. — Все в порядке. Могу я войти? — спросил он шутливо, видя, что она не может сдвинуться с места.

— Да… к-конечно. — У нее учащенно забилось сердце. — Почему вы приехали?

— Я сказал, что отплачу вам, если смогу, — Санчес не обратил внимания на протестующий жест, — а теперь, кажется, это время настало. Элинор, пожалуйста, ответьте мне на один вопрос. Вы любите Мигела?

— Санчес, — дрожащим голосом повторила она, — почему вы сюда приехали?

— Помочь вам. Как вы помогли мне, — серьезно ответил он. — Вы влюблены в моего шурина, не так ли?

— Да.

— Отлично. Если бы вы его не любили, мое путешествие оказалось бы бесполезным. Элинор, вы знаете, что он вас любит?

Она поджала губы, чтобы унять их дрожь.

— Пожалуйста, не тяните, Санчес. В чем дело?

— Вы знали, что он женат… что Дора еще жива, не так ли?

Горе в ее глазах уступило место ужасу.

— Все открылось? Все знают? Бедный Мигел!

— Она умерла, Элинор, — тихо перебил он.

— Умерла? Его жена у-умерла? — Прекрасное создание на портрете… молодая, щедро одаренная природой женщина. Элинор от всей души пожалела ее. Только потом до нее дошло, что это означает для них с Мигелом. — Как это произошло, Санчес?

— Несчастный случай. В машине были еще Лоренсо и горничная Мигела, которая оставила его и переехала к Доре.

— Жулия! Она оставила?.. — Это ее не удивило. Жулия сказала, что любит свою бывшую госпожу. — Лоренсо… — прошептала Элинор. — Лоренсо тоже?

— Он жил вместе с Дорой. — Санчес не проявлял эмоций. Напротив, оставался холодно беспристрастным. — Это судьба, что все трое собрались вместе. Теперь тайну знала только семья Мигела.

Семья Мигела. Вот когда Элинор все поняла и упала в кресло, запоздало предложив гостю сесть.

— Долго рассказывать, — продолжал Санчес, откидываясь на спинку кресла. — Задайте вопросы после, хорошо?

Она ошеломленно кивнула.

— Начну с самого начала. Как я понимаю. Остальное добавлю потом. Через пару месяцев после вашего отъезда мы с Карлотой приехали в Паласио погостить. Однажды, когда мы с Мигелом остались одни, Мигел вытащил из кармана бумажник, и оттуда что-то выпало. Я это поднял. И удивился, узнав вашу фотографию. Очевидно, снимала Карлота.

Элинор кивнула. У нее радостно забилось сердце.

— Мигел выглядел немного смущенным, но хладнокровно взял ее у меня и положил обратно в бумажник. Я, естественно, упомянул об этом случае Карлоте. Заодно поинтересовался, не заметила ли она, что вы влюблены в ее брата. Она сказала, что нет. Я, естественно, сделал вывод, что Мигел признался в любви, не добился взаимности, потому-то вы и уехали столь поспешно. А Карлота и я не могли ничего понять.

Он сделал паузу, будто ждал возражений или согласия. Но Элинор молчала, с нетерпением ожидая продолжения.

— Следующая вещь произошла на Рождество. Мы снова были в Паласио и однажды стали свидетелями невероятно ужасной сцены. Жулию, одну из горничных Мигела, поймали, когда она воровала деньги из его комнаты, где он, кажется, хранил довольно большие суммы для оплаты персонала и других расходов. Элинор, видели бы вы, как Мигел побелел. Я подумал, что он убьет ее. Мы с Карлотой ушли бы, но мы слышали, как Жулия говорила о Доре, и знали, что та жива. Мы просто стояли, онемевшие. А когда я наконец сказал, что мы уходим, Мигел попросил нас остаться. Мы и так услышали достаточно, чтобы дослушать до конца. Я так понял, что Мигел уволил Жулию раньше, чем мы вошли, а Жулия в отместку поведала, что общается с его женой. И если дон Мигел не станет осторожнее, она расскажет все, что знает, и устроит скандал. Можете себе представить, чтобы слуги так говорили с доном Мигелем?

Элинор покачала головой:

— Как ужасно, что ему пришлось заключать сделку с Жулией!

— Девушка призналась, что брала одежду и драгоценности из комнаты своей бывшей госпожи и отдавала их Лоренсо, который для этого специально прилетал из Греции. Кажется, Доре и Лоренсо не удавалось свести концы с концами, несмотря на деньги, которые они получали от Мигела. Подозреваю, что драгоценности продавали. Жулии немного приплачивали. Она сказала Мигелу, что вы знаете, будто его жена жива… — Санчес остановился, явно не в силах продолжать. — На Мигела страшно было смотреть, Элинор. Видите ли, вам он не признался, а нам сказал, что вы, должно быть, ненавидите его за обман.

— Ненавижу? Вовсе нет.

— Я бы тоже так подумал, если бы обманул любимую женщину. Так что могу себе представить страдания Мигела.

Он рассказал, что Жулия заставила Мигела заплатить большую сумму в обмен на молчание. Но тот запретил ей оставаться в Паласио. Она уехала сразу после Рождества. Отправилась на маленький греческий остров к своей госпоже и ее любовнику. Они купили там дом. Санчес как-то странно посмотрел на Элинор:

— Очевидно, Жулия высмеивала Мигела в тот момент, когда мы вошли. Она заявила, что сообщила госпоже, будто в него влюбилась английская компаньонка Карлоты. Как она узнала?

— Догадалась. — Элинор вспыхнула, но, немного успокоившись, рассказала Санчесу, как она столкнулась с Жулией. — Именно тогда она сказала, что Дора жива. Так что мне пришлось промолчать о том, что она забирает вещи из спальни Доры. Санчес, Мигел сам сказал вам, что она его высмеивала? — удивленно спросила Элинор.

— Нет, мы так думали. Когда она выходила, то уже в дверях гнусно скривила свой наглый рот и заявила: «Теперь я лично расскажу доне Доре о маленькой английской девушке, которая в вас влюбилась! Ей это покажется очень смешным!» Я подумал, Мигел задушит ее, и даже обрадовался, что мы оказались рядом. Если бы он причинил ей вред, это погубило бы его репутацию. Да, — слегка вздрогнув, повторил он, — я рад, что мы там оказались.