Джейн Купер - Счастье в наследство

Впервые за несколько месяцев Грейс испытала страдание от неутоленного желания. Мысль о том, что виной тому — такой грубый, неотесанный, невоспитанный человек, как Лукас Мартин, причиняла ей боль. Руки дрожали так сильно, что ей стоило большого труда вытереться и надеть халат.

Она выскочила из ванной и остановилась как вкопанная. Лукас стоял, прислонившись к косяку соседней двери, и насмешливо улыбался.

— Ну что, закончили… купаться? — с издевкой поинтересовался он.

Лицо Грейс вспыхнуло, она повернулась и побежала. И лишь оказавшись в своей комнате за закрытой дверью, поняла, откуда эта паника: ее влечет к этому грубияну. Просто невероятно! Однако она не могла забыть его взгляда… и этой расстегнутой рубашки… и густых темных волосков на бронзовой груди, сужающихся в тонкую полоску и исчезающих в джинсах…

И с чего это она решила, что у него некрасивое лицо? Действительно, черты не такие изысканно-благородные, как у Стивена, но в лице Лукаса Мартина столько истинно мужской силы, что оно будет преследовать Грейс до конца ее дней!

Когда два часа спустя Грейс сошла вниз, она все еще не оправилась от волнения. Трепеща от того, что снова увидит Лукаса, она испытала облегчение, узнав, что он не будет обедать дома.

— Лукас уехал в город, — сообщила домоправительница Джуди. — Но Роб пообедает с нами, и вы сможете договориться с ним, чтобы он показал вам ранчо.

— Благодарю вас, я обязательно сделаю это, — пробормотала Грейс.

Сделав вид, что не заметила удивленного взгляда Джуди, которую насторожил ее дрожащий голос, Грейс вышла прогуляться перед обедом. Теперь, зная, что Лукаса нет, она могла свободно побродить по ранчо и вскоре очутилась возле одного из тех белых заборов, которые видела с воздуха. В загоне паслись около тридцати лошадей, и Грейс, опершись о перекладину, стала наблюдать за ними.

Какая красота, размышляла она, упиваясь чистым воздухом, тишиной и покоем, ощущением удаленности от безумного ритма современной жизни. К этому очень легко привыкнуть, подумала Грейс, но тут же вспомнила, что в этом пасторальном раю притаился коварный змей-искуситель — Лукас Мартин.

Ей нужно как можно скорее осмотреть ранчо и уехать отсюда. Если она не сделает этого, то невозможно предсказать, что еще случится. Ее пребывание здесь может вызвать ситуацию, с которой она будет не готова справиться. И это еще слишком мягко сказано.

Этим вечером в баре «Белая лошадь» было спокойно, только несколько завсегдатаев примостились на высоких табуретах у стойки.

Лукас прикончил вторую бутылку холодного пива и заказал следующую. Он не собирался напиваться, просто ему необходимо было убраться подальше от ранчо и этой женщины.

Грейс Уитни, вдова его дорогого, почившего в бозе папочки. Какая насмешка! Черт возьми, да она же ему в дочери годится! Как случилось, что она вышла за него замуж? Из-за денег? Лукас взял бутылку за горлышко и наполнил стакан, наблюдая, как пена поднимается к краю. Он знал, что человек, бывший его биологическим отцом, умер, но никак не мог предположить, что испытает такой шок от неожиданной встречи со своей мачехой. Зачем она здесь? Насколько было известно Лукасу, Стивен Уитни никогда не посещал ранчо. А его молодая вдова, словно атомная бомба, взорвала здешний покой.

Вопросы нестерпимо жгли, бередили болезненные воспоминания, старые обиды, забыть которые ему стоило таких усилий. Что сказала бы его мать, будь она жива? Он представил реакцию Луизы Мартин, если бы Грейс свалилась ей на голову точно так же, как она сделала это сейчас. Горечь этих мыслей переворачивала все у него внутри, будила ненависть, с которой он вырос и которая, как он надеялся, осталась в прошлом: ненависть к Стивену Уитни.

Грейс даже не моргнула, услышав имя Лукаса. Выходит, Стивен Уитни никогда не рассказывал своей жене о сыне? Может, просто забыл о нем? Разглядывая янтарные пузырьки в стакане, Лукас невесело усмехнулся, размышляя о мотивах поступков Стивена Уитни. Что могло заставить мужчину, достаточно бесчувственного, чтобы бросить беременную женщину, затем вдруг купить это ранчо и отдать ей половину?

Каждый раз, когда Лукас позволял себе копаться в своем прошлом, он увязал в трясине эмоций и фактов, которым не находил объяснения.

Когда ему исполнилось четырнадцать, мать, с бледным, застывшим лицом, тихим голосом поведала ему свою историю: как любимый человек бросил ее, узнав, что она беременна…

Стиснув зубы, чтобы не разразиться потоком ругательств, Лукас отогнал эти болезненные воспоминания и вновь сосредоточился на Грейс. Помимо воли перед глазами тут же всплыл эпизод в ванной: сияющее от водных брызг молочно-белое тело женщины и тот шок, который он пережил, когда увидел ее. Лукаса пронзила судорога — невольная реакция на воспоминание об этой захватывающей дух женской красоте. И он тут же испытал отвращение к себе за то, что настолько слаб и грешен — позволил себе соблазниться женой отца.

Мысль о ней была ему ненавистна, но ее образ жил в нем: цветущее, роскошное тело, жаждущее любви. Лукас опрокинул бокал в рот, стремясь погасить пожар, бушующий внутри. Горячие языки пламени проникали все глубже, словно щупальца, грозя захватить его целиком — мысли, волю, душу, ясность рассудка. Ему надо быть начеку, чтобы избежать опасных чар Грейс Уитни и сосредоточиться на защите «Полумесяца». Ранчо — смысл всей его жизни, единственное, что имеет для него значение.

Он подозревал, что придет день, когда над его правом владения нависнет опасность.

Но он даже представить себе не мог, что эта угроза явится в образе прекрасной, соблазнительной женщины. Когда из сухого официального послания ему довелось узнать о смерти мистера Уитни, он немного расслабился. Мысль, что в один прекрасный день Стивену взбредет в голову идея увидеть ранчо и своего сына, перестала его мучить.

Раньше времени успокоился, горько усмехнулся Лукас. Жадная до денег вдова представляет гораздо большую угрозу, чем старый Стивен. Ему нужно выяснить, какие права у Грейс Уитни, пока она не пустила их в ход. Хорошо бы, она согласилась продать ему свою половину… Но стать полноправным владельцем ранчо слишком соблазнительная, слишком далекая мечта, и он боялся, что может ее сглазить.

Лукас очень сомневался, что Грейс в действительности намерена провести на ранчо всего лишь пару дней, как утверждает, особенно если судить по количеству чемоданов, а перспектива сталкиваться с ней каждый день в течение долгого времени очень тревожила его.

Но, пожалуй, было бы приятно почувствовать это цветущее тело в своих объятиях. Черт побери, мужчина должен быть каменным, чтобы не реагировать на сцены, подобные той, в ванной комнате. А он отнюдь не из камня.