Моранжевая юность (СИ) - Eliseeva / Елисеева Yadviga / Ядвига

Когда служанка осторожно сообщила, что вода остыла и пора в постель, в неё полетел тяжёлый стакан из хикметского хрусталя и рассёк бровь. Она рухнула на натёртый пол, и сверкающие осколки покрыли её тело фальшивым созвездием. Лорин снова закатила глаза, нехотя вышла из ванной, некоторое время поразглядывала покрытые гусиной кожей плечи, потом переступила через лежащую без сознания Сару и ушла к себе.

***

— Лорин, девочка моя!

Она поморщилась, как от зубной боли, однако мигом выбежала и бросилась на шею отцу, заламывая руки.

— Ах, папенька!

— Ты цела, моя милая? Где Сара? Как дом? Я приехал сразу же, как только доложили о случившемся! — старик Моранж целовал кисти Лорин, хватал за тонкую талию, осматривал со всех сторон.

— А что случилось? — невинно спросила она, вытирая с глаз слёзы радости, конечно же.

— На город ночью напали. Порт сгорел, Монетной стражи почти не осталось. Но ты не волнуйся, новый батальон уже на подходе.

«Хорошо бы из хикметских казарм», — подумала девушка.

— Должно быть, я зачиталась и всё проспала…

— Сара!

— Папенька, она немного перепила давеча, и я разрешила ей немного отдохнуть. Немного, — Лорин увлекла отца в кабинет.

— Помилуй нас Просветлённый, как можно, когда в городе так страшно! — растерялся тот.

— Сара из простых, должно быть, просто испугалась…

— Ну да, ну да…

Потом, в кабинете, Лорин обстоятельно и эмоционально рассказывала, как спала, какие книги читала и что кушала эти дни, а также — им не довелось дождаться мастера для починки клавесина. Старик Моранж кивал и вносил заметки в журнал.

Лорин как-то просила показать, как вести дела, но старик отмахивался — дескать, не пристало юной барышне тратить молодое время на такую скуку и уныние, тем паче что пока не перевелись в Новой Серене экономки с рекомендациями… Разумеется, его адъютант оказался куда сговорчивее. Немного женской щедрости, и Лорин была в курсе всех дел старика Моранжа, включая тонкий лёд, на который тот ступил, балансируя между конформным холодом Сан-Матеуса и жаром интриг Хикмета.

— Лорин, милая, а что папенька привёз своей девочке?

Она уже лет десять как переросла эту дурацкую игру и папенькины представления о себе.

— Ах, папенька! Может, это новая кукла? — если, не приведи Просветлённый, старик снова решил её облагодетельствовать очередной куклой, она тут же разобьёт её об его седую голову.

— Не угадала!

— Папенька, может, это новый анатомический атлас Университета Аль-Сада? — шансов на доступ к переднему краю науки у неё не было почти никаких, но попытаться всё же стоило.

— Что ты, доченька! Юным леди не пристало оскорблять себя подобными гадостями! — седые вихры старика вздыбились от возмущения.

Ожидаемо.

— А может, ты привёз крошке Лорин сборник новых молитв или житие святого Люциуса? — она скоро выучит наизусть всю библиотеку отца. В минуты скверного расположения духа душеспасительное чтение не задерживалось в её комоде и развлекало разве что проверкой расчётов скорости горения, учитывая плотность и влажность переплётных материалов. Но в иные минуты оно здорово усмиряло буйство её характера. К тому же, как бы славно было сейчас полакомиться свежими инквизиторскими комментариями.

— Не угадала, глупышка! — старик Моранж умилённо смотрел на девушку, любуясь её великолепными розовыми бантами и рюшами на юбках.

— Ах, папенька, довольно мучить бедную Лорин! У меня от вас уже начинается мигрень, — плаксиво проговорила она, потихоньку придвигаясь к выходу.

— Ты же знаешь, папенька не может оставить свою птичку без гостинцев! — наконец он протянул ей красиво упакованный свёрток.

Лорин тут же сорвала яркую ленту и чуть не разрыдалась. Сборник сказок. Но совладала с собой, сделала самый целомудренный из известных ей реверансов и вдруг заметила торчащий из сборника уголок листа. Открыв книгу, она наконец по-настоящему засмеялась — даже закружилась от радости и поцеловала папеньку в макушку. Старик привёз ей новые ноты.

— Ваше сиятельство, как прошла ваша поездка? — Сара стояла в дверях с подносом, на котором дымилось какао той степени теплоты, когда его горечь становится проводником в мир ненавязчивой благородной сладости. Лоб служанки был перевязан, а под глазом чернело пятно синяка.

Лорин исподлобья смотрела на неё, но видела гостиную в отсветах пламени и ощущала дрожь неловких рук, когда невпопад звякнула ковшиком с какао перед самым лицом дикаря. Перед его хищным и спокойным лицом. Перед глазами, что поедали её губы. Его чёрный язык молниеносно смахнул попавшую на губу каплю. Чашка осталась нетронутой.

— Сара, что же это, я доверил тебе мою милую ласточку, а ты отдыхать вздумала? — старик Моранж посмотрел на неё из-под очков.

— Папенька, оставьте, дело молодое, видите же, — жеманно произнесла Лорин, цепляясь за уходящее видение и возвращая его вдохами над чашкой.

Служанка непонимающе подняла на неё брови. «Пошла вон. Откроешь рот — мигом высеку», — показала пальцами под столом Лорин.

— С вашего позволения, — попятилась из кабинета Сара.

— Извольте откланяться, — пробормотала образцовая дочь и кинулась следом, щёлкая каблучками.

Между тем уголки рта старика Моранжа опустились, он раскрыл журналы и сел за подсчёт убытков. Ему предстояли тяжёлые дни изнурительных переговоров с наместниками, с навтами, с грузоотправителями и представителями грузополучателей.

***

По дому разносился аромат жасмина, в который настойчиво вплетался запах варёного какао. Жасмин, белый, как его кожа. Её кожа — цвета какао. Он повёл себя как джентльмен.

Девушке не спалось. Она ворочалась, воображая новую встречу с дикарём и придумывая колкие фразы. Что значит «достаточное количество» женщин, которых он не обидел? Уснуть так и не получилось. К утру решение было принято.

***

Лорин шла по коридорам, солнце слепило не спавшие глаза.

Наконец, она добрела до кухни.

— Эй, Сара. Собирай припасы на три дня, мы идём на пикник, — Лорин заглянула за плечо служанки — та прикладывала кусок льда к рассечённой брови. — Ой, не драматизируй. Заживёт.

— Миледи, мне нехорошо.

— Сложи руки на грудь и умри тогда!

Комментарий к Пять

Gesaffelstein — Values

========== Шесть ==========

Комментарий к Шесть

По многочисленным просьбам лексика островитян возвращается в текст.

¹ Renaigse — чужаки

Агата Кристи — Альрауне

Винбарр стоял у коряво поставленной стоянки леди Лорин Моранж и с любопытством рассматривал их девичий лагерь. Припасы были сложены словно нарочно, чтобы их обязательно заметил любой проходящий неподалёку ульг. Или левольг. Или тенлан. Скромный запас воды уже кишел мошками и даже одним напуганным гекконом. Из оружия у них не было ничего, кроме вилок и столовых ножей. Разве что кирпичи листов из мёртвых деревьев и чужой кожи.

— Ну с-с-самки, — прошептал Винбарр и сложил руки на груди.

На расстоянии вытянутой руки в ветвях темнело пятно птичьего гнезда. Юноша придирчиво выбирал из него яйца и, надкусив, пил. Он сидел на корточках в кроне высокого ясеня и с любопытством изучал жизнь под ногами. Уже третьи сутки шло дежурство у лагеря renaigse¹, и он вдоволь насмотрелся на нелогичный женский быт в лесу. То и дело он смеялся в кулак, слушая витиеватую женскую ругань. Заскучав, он бродил вокруг и срывал ядовитые грибы и ягоды или отговаривал вайлегов идти в их сторону. Хранители поблизости тоже не появлялись. Сейчас же Сара посапывала за шитьём, Лорин нигде не было. Винбарр решил спуститься.

Он бродил среди как попало разложенных вещей и брезгливо приподнимал кончиком меча утварь, чтобы поближе рассмотреть. Геккон в запасе воды изрядно подустал и вяло дёргал лапками. Юноша поджал губы и опустил палец в воду. Геккон апатично моргнул и сделал вид, что его нет.