Мелисса Андерсон - Готовить я не умею

Пока она не хотела думать об этом. Она вообще не хотела ни о чем ни думать, ни размышлять, а только наслаждаться тем, что сидит рядом с ним в машине и едет по улицам Парижа. Мимоходом она подумала о Беттине и маленьком пансионе на Монмартре, но все это показалось ей вдруг очень далеким. Ее жизнь, казалось, менялась каждую минуту.

Марсель свернул в живописный переулок, который находился немного в стороне от туристических маршрутов. Он въехал в ворота дома с узким фасадом и припарковал машину на заднем дворе, где дети играли в прятки за контейнерами для мусора.

— Вот, мадемуазель Кэрол, мы и прибыли, — сказал он, улыбаясь.

Ей показалось, что она услышала в его голосе нечто вроде триумфа, и на какой-то момент у нее появилось неприятное чувство, что она оказалась в ловушке. Но она снова быстро отбросила эту мысль. Что может с ней произойти? Не произойдет ничего, чего она не хочет. Но чего она хочет, а чего нет, она и сама не понимала.

Гибко наклонившись, он вышел из машины и помог выйти Кэрол.

— Я знаю, что здесь не очень заманчивый вид, — сказал он извиняющимся тоном и кивнул головой на убогие серые фасады, которые окружали задний двор. — Но вид из квартиры, где находится моя мастерская, вам определенно понравится. Пошли.

Он положил руку на плечо Кэрол и прошел с ней через черный ход в дом. Лифта не было, и они должны были подниматься на пятый этаж по деревянной лестнице со стертыми ступенями.

На втором этаже им встретилась пожилая женщина со строгим узлом черных волос и славянскими чертами лица. Она бросила на Кэрол быстрый изучающий и слегка насмешливый взгляд, а затем обратилась к Марселю.

— Опять новая, Марсель? — заметила она с презрительной улыбкой и отошла на лестничной площадке в сторону, чтобы пропустить их обоих мимо. — Приятно провести время, — прокричала она им вслед язвительно.

На Кэрол это произвело неприятное впечатление. Убогий задний двор, ветхий заплесневелый старый дом и эта женщина совсем не соответствовали тому образу, который она себе составила о Марселе Жирарде. Она представляла себе шикарную квартиру в ухоженном жилом квартале. Кому же она попалась на удочку? Ее печальный опыт с Грегом должен был научить ее уму-разуму. Больше всего она хотела бы сейчас повернуться и возвратиться на Елисейские поля или в свой пансион.

Когда эта злобная женщина произнесла свои неприятные слова, глаза Марселя опасно блеснули, что совершенно не успокоило Кэрол. Что это была за женщина и почему ей не нравилось, что Марселя посещали женщины? Разве он каждый день приводил новых девушек, которыми потом лакомился в мастерской? Она должна быть начеку, если хочет выпутаться из этой истории целой и невредимой.

Он, кажется, почувствовал, что в ней происходило, подбадривающе улыбнулся и положил руку на ее плечо.

— Мне жаль, что моя консьержка была так невежлива, Кэрол, — сказал он с сожалением. — Пожалуйста, не беспокойтесь, она всегда сует нос в чужие дела, и большинство обитателей дома ее терпеть не могут. К сожалению, она является неотъемлемой частью дома.

— А почему вы тогда не уедете отсюда? — вырвалось у нее. Вообще-то ей до этого не было никакого дела, но она считала, что ему просто не подходит этот дом.

Марсель открыл дверь в мансарду.

— На этот вопрос вы сами, наверняка, сможете ответить, если увидите мою мастерскую. Пожалуйста, мадемуазель.

Галантным движением руки он придержал дверь перед ней. Когда она вошла, то почувствовала запах красок и скипидара. После первого убийственного впечатления теперь она была совершенно потрясена светлой просторной мастерской над крышами города, у которой был очень ухоженный вид, несмотря на беспорядок на столах для рисования. Здесь можно было увидеть очень много характерных черт его личности. Через дверную арку она смотрела на современно оборудованное жилое помещение с уютной обстановкой. На стенах висели бесчисленные картины, в основном — портреты и акварели на тему городских мотивов. Кэрол подошла к широкому оконному проему и посмотрела вдаль.

— О, как чудесно! — восторженно воскликнула она, когда увидела внизу море домов Парижа. Широкая лента Сены блестела в лучах послеобеденного солнца, вдалеке поднималась Эйфелева башня. — Вы правы. Такого вида больше не может быть нигде. — Она повернулась к Марселю, который стоял сзади нее. — Теперь я понимаю, что тем самым вы компенсируете другие, не столь прекрасные вещи в доме.

Осторожно он положил ей руки на плечи и внимательно посмотрел на нее. Кэрол почувствовала непривычную слабость, и ее сердце снова сильно забилось. У Марселя было опасное излучение, и ей стало трудно контролировать свою реакцию на него. Что она должна делать, если он ее поцелует?

Но он этого не сделал.

— Да, этот вид вознаграждает меня за многое, — сказал он с теплой улыбкой. Он выпустил ее из рук и объяснил, что отсюда можно видеть все. Кэрол была рада, что нарушилась связь, возникшая между ними на несколько мгновений. Ее пульс постепенно успокоился.

Она слушала его с интересом и смотрела во все стороны. Это был самый прекрасный вид, который ей когда-либо довелось наблюдать.

— Теперь вы понимаете, почему я не хотел бы уехать отсюда? — продолжал Марсель. — Я очень привязан к этому виду. Он снова и снова дает мне вдохновение. Ну, теперь пойдемте. Я хочу показать вам и другие помещения.

Кэрол последовала за ним через просторное ателье, слушая его объяснения относительно множества картин, часть которых она нашла по-настоящему хорошими. Некоторые из них, по ее мнению, были менее интересны. В конце Марсель повел ее в жилое помещение, которое оказалось также довольно просторным. Одна его часть была отделена под кухню и уголок для еды, где царил ужасный беспорядок.

— Пожалуйста, не обращайте внимания, Кэрол, — попросил Марсель с кривой усмешкой. — Я довольно плохо веду домашнее хозяйство.

— Нельзя же демонстрировать хорошие достижения во всех областях, — улыбнулась она в ответ. — У меня тоже есть слабые стороны.

Он высоко поднял брови.

— Такая женщина, как вы? Я даже не могу себе представить этого. Мне кажется, что вы совершенная женщина.

— Таких вообще нет, — Кэрол улыбнулась. — Что бы вы сказали по поводу того, что я не умею по-настоящему хорошо готовить?

— Я в это не могу поверить.

— Но это так. Я не умею ничего делать, кроме хот-догов и гамбургеров, причем гамбургеры я, естественно, покупаю замороженными.

— Хот-доги и гамбургеры, господи! — вскричал Марсель с таким ужасом, что Кэрол засмеялась. — И вы это едите?