Сьюзен Баррет - Право на любовь

— Послушайте, — снова заговорила Карен, запахивая жакет, — трудности меня не пугают, я смогу жить в вагончике.

Он не ответил, только посмотрел на нее со странной, усталой улыбкой. Карен выпрямилась и, скрестив руки на груди, ответила ему таким же пристальным взглядом.

— Ладно, по крайней мере вы могли бы…

— Все вагончики заняты, мисс Уильямс, — соизволил ответить Марсден. — В том единственном, где еще осталось место, живу я сам.

Он улыбнулся, продемонстрировав ровные белые зубы, и, все еще улыбаясь, открыл дверь в смежную комнату. На пороге он обернулся, от его веселья не осталось и следа.

— Будьте готовы к восьми. Я должен как можно скорее вернуться на участок и хочу убедиться, что вы сели на ближайший рейс. Спокойной ночи, мисс Уильямс, приятных снов.

Несмотря на усталую улыбку, которой он наградил ее напоследок, Карен заметила, как в его глазах вспыхнуло темное пламя. Он шагнул через порог и захлопнул за собой дверь. Услышав, как в тишине щелкнул замок, Карен в отчаянии отшвырнула ногой туфли и бросила на кровать измятый жакет. Ее взгляд упал на ночной столик красного дерева, и пальцы сами потянулись к тяжелой стеклянной пепельнице. Ее так и подмывало чем-нибудь запустить в закрывшуюся за его спиной дверь.

«Не стоит торопиться», — рассудила она. Существуют и другие способы обуздать Марсдена. Карен задумалась, потом улыбнулась и аккуратно вернула пепельницу на полированный столик. Все еще улыбаясь, она стянула брюки. Завтра она отдохнет, придет в себя и тогда покажет великому и ужасному мистеру Марсдену, на что способны «девчонки».

Громоздкое парусное судно, подхваченное шквалом, зарывалось носом в бушующие волны. Водяные валы бились о черный борт корабля, соленая вода перехлестывала через нос и потоками растекалась по палубе. Отчаянно вцепившись в страховочные канаты, Карен пыталась уклониться от подбиравшихся рук, тянувшихся к ней, чтобы вытолкнуть ее за борт в соленый водоворот. Неожиданно нос корабля резко задрался вверх, и она из последних сил стиснула пальцы, чтобы не потерять опору, когда судно вновь соскользнет с волны. Потоки, кружась, переливались через планшир, и ее снова швырнуло вперед.

— Нет! — закричала она, руки были совсем близко. — Не трогайте меня! — Поздно! Руки уже расцепили ее пальцы. — Нет… — Ее крик оборвался, чья-то ладонь зажала ей рот, запрокинув голову назад.

— Перестаньте, мисс Уильямс, — прогремел у нее над ухом низкий голос. — Если вы не прекратите вопить как резаная, сюда прибежит консьержка.

Очнувшись, она тут же встретилась с проницательным взглядом серых глаз Роуэна Марсдена. С какой стати он оказался в ее комнате? Да еще уселся на постель?

Карен поспешно приподнялась, и он убрал ладонь, которой зажимал ей рот. Она вдохнула полной грудью и увидела в руках Марсдена ключ.

— Я несколько раз стучал, но так и не смог вас разбудить, — пояснил он, заметив выражение ее лица.

Она съежилась под его испытующим взглядом.

— Наверное… мне что-то приснилось. — Зловещее видение все еще стояло у нее перед глазами, но Карен понятия не имела, что вынудило Марсдена прийти к ней в комнату. Чем бы ни объяснялся его поступок, он, судя по всему, не особенно стремился удовлетворить ее любопытство. Теперь вместо раздражения его красивое мужественное лицо выражало обеспокоенность, к которой примешивалось и другое чувство, которое можно было принять за чувственное желание, — если и не бросающееся в глаза, то, во всяком случае, не слишком замаскированное.

Под его оценивающим взглядом по ее телу пробежал необъяснимый трепет. Карен отвела глаза и отбросила с лица прядь волос, чувствуя, что руки плохо слушаются ее. Молчание затянулось.

Неожиданно он поднялся.

— Боюсь, я не могу позволить вам и дальше наслаждаться сном. Я тороплюсь, а вам… — его губы сложились в насмешливую улыбку, — вам предстоит успеть на самолет.

Она скользнула взглядом по вельветовым брюкам цвета шалфея, облегавшим его узкие бедра, по кремовой шелковой рубашке с распахнутым воротом. Ткань, натянувшаяся на мощных плечах, на талии собралась небрежными складками. На воротник свободной волной спадали длинные темные волосы. Их взгляды встретились, и Карен отвернулась.

Он протянул руку к пакетику из серебристой фольги, лежавшему на столике возле кровати.

— Вы принимаете снотворное регулярно? — Его испытующий взгляд пробежал по контуру ее груди, обрисовывавшейся под сбившейся простыней, затем снова вернулся к лицу. В его голосе звучала холодная насмешка, но еще большим холодом веяло от его оценивающего взгляда.

— Только тогда, когда вынуждена провести на ногах тридцать шесть часов, — заявила Карен, стараясь, чтобы ее ответ не прозвучал излишне резко.

Выражение его лица оставалось таким же бесстрастным:

— Понимаю.

Она подтянула простыню повыше, безотчетно сооружая защитный барьер и отгораживая свое тело от его проницательного взгляда.

— Я принимаю таблетки только в крайнем случае.

Роуэн отвел взгляд и повернулся к двери.

— У вас есть несколько минут, чтобы привести себя в порядок.

— Благодарю вас.

— Я… — Он не договорил. Она бы многое отдала за то, чтобы узнать, о чем он думает, стоя у двери и разглядывая крашеную панель, но спросить Карен так и не решилась. — Я буду ждать вас в вестибюле, — неожиданно произнес Марсден и вышел из комнаты.

Едва за ним закрылась дверь, как Карен вскочила с постели и бросилась в душ. Она ни за что не предоставит ему возможность обвинить ее в нерасторопности, а тем более — отослать обратно. Подставив плечи под струи воды, Карен обдумывала свое положение.

Уже двадцать минут спустя она целеустремленно шагала по вестибюлю, здесь было довольно комфортно, для чего, однако, пришлось пожертвовать элегантностью. На потертом восточном ковре сгрудились мягкие диваны и кресла, обитые синей тканью всевозможных оттенков. Марсден стоял, прислонившись к колонне, и изучал меню. Услышав перестук ее каблуков по кафельному полу, он опустил его и неторопливо произвел инспекцию ее внешнего вида.

От его оценивающего взгляда Карен бросило в жар, хотя она не сомневалась, что в платье в темно-синюю и серовато-коричневую клетку выглядит с профессиональной точки зрения вполне корректно. Широкий кожаный пояс подчеркивал тонкую талию, а уши украшали маленькие золотые сережки. Через плечо на узком ремне висел кожаный атташе-кейс, который хлопал ее по бедру в такт решительным шагам.

Улыбнувшись, Марсден жестом пригласил ее в ресторан.