Ребенок от миллиардера (СИ) - Лаванда Марго

Вижу Абрамова, он выволакивает Бармалея в коридор, швыряет об стену. Выскакиваю следом, испуганно наблюдая драку. Хотя Игнатов больше пытается отмахиваться, отбиваться, но у него ничего не выходит. Абрамов швыряет его туда-сюда как боксёрскую грушу.

— Свою прекрасную Анжелику тоже будешь так швырять? — вытирая разбитую губу, ехидно спрашивает Игнатов. — А ведь это все ее идея. Я виноват только в том, что начал бегать за вот этой дурой. Черт, как же тупо, банально… Босс и секретарша. Моя секретарша! Ты отобрал её у меня. Поэтому я решил, что имею право отобрать у тебя немного денег, так сказать, моральная компенсация. Но все организовала и придумала твоя баба, с ней разбирайся. Она меня, можно сказать, заставила.

— Вызывайте полицию, он готов давать показания, — холодно приказывает собравшимся поглазеть сотрудникам, в том числе и новым проверяющим, Абрамов.

— Ничего я не скажу, не дождёшься, губу закатай, фраер иностранный. Да кто ты такой, приперся к нам, воду намутил, бабам жизнь испортил. И своей, и чужой. Ты во всем виноват, ясно? Ты!

— Даниил, можно я поеду домой? — спрашиваю у босса, вернувшись в приемную. — У меня нет сил выдерживать все это…

— Я тебя отвезу, — говорит Абрамов. — Как ты себя чувствуешь? Он ничего тебе не сделал?

— Нет… не успел. Спасибо, что ты…

— Поехали, Варь.

— Нет, во-первых, ты нужен здесь… Пожалуйста, я сама доеду…

****

- Ну и долго ты ещё собираешься мурыжить Даниила? — язвительно спрашивает Зоя.

Прошла неделя с момента нападения на меня Бармалея. Теперь Борис Андреевич сидит в СИЗо, и обвинений на нем предостаточно. Даже жалко его. Мне же Абрамов дал отпуск, оплачиваемый, его щедрость как обычно не знает границ. Я езжу к психологу. Его тоже оплачивает Даниил. Я сопротивлялась, но, когда на тебя давят одновременно мужчина, в которого ты влюблена и лучшая подруга, шансов нет.

Даниил звонит мне каждый день, спрашивает о том, готова ли я встретиться, чтобы обсудить всё. Но я каждый раз отказываюсь, за что потом выслушиваю поток критики от Зои.

— Ох потеряешь ты мужика со своей гордостью. Ну чем он виноват? Симку сменил, на связь не выходил, ну такие были обстоятельства. Может хватит упираться?

— Ты считаешь, что я веду себя так из чувства мести? — спрашиваю обиженно. — Это не так, Зой! Я пытаюсь привести свои чувства в норму. Это было слишком тяжело… Все это давление, шантаж, я в полном раздрае, мне нужно хорошенько разобраться в себе для начала. Да просто прийти в себя после стресса! Я хочу понять до конца, готова ли к отношениям с Даниилом. Ведь всегда окажется рядом какая-нибудь Лика, которая захочет меня подставить… а он не будет брать трубку.

— Упрямица! Ненормальная! Он тебя любит, а ты!

— Он ни разу не сказал, что любит… У нас ведь не с любви началось все… а с беременности.

— И ты будешь без конца вот в этом копаться? Хватит уже, Варь. Позволь себе быть счастливой. Отпусти все страхи, выброси.

Наш разговор прерывает звонок в дверь.

— Ну вот, молодец какой, не стал слушать тебя, приехал, — радуется как ребенок Зоя. — Ты это, давай, Крылова, будь паинькой. Не отталкивай его больше, не дистанцируй. Скажи ему прямо о своих чувствах, слышишь?

Мне на самом деле до смерти надоела эта самая дистанция. Держу ее только потому что боюсь разбитого сердца. Хочется броситься в омут с головой, только вот в последний момент вспоминаю, как моя мама без конца бросалась в такие омуты… и чем все заканчивалось. Только это меня и останавливает.

Открывая дверь я готова броситься на шею Даниилу. Безумно соскучилась, сил нет сопротивляться своим чувствам… Распахиваю дверь, чувствуя, как горят щеки… И замираю от неожиданности.

— Мама! Что ты здесь делаешь? — вырывается восклицание.

— Что за вопрос? — фыркает родительница. — Мы с тобой, наверное, месяц не виделись, и ты такое спрашиваешь? Что ты за дочь, Варвара.

— Прости пожалуйста, — тороплюсь исправить оплошность. — Я не хотела тебя обидеть, честное слово! Я просто… Проходи! Мы чай с Зоей пьем.

Мама не заставляет себя уговаривать, проходим на кухню.

— Ой, Татьяна Петровна, как я рада вас видеть! — восклицает подружка.

— Спасибо, дорогая. А вот от дочери родной такой радости не дождешься, — ворчливо поддевает меня мама.

— Я очень рада, зря ты… Я от неожиданности, — говорю искренне. — Ты зеленый или черный будешь? Мы испекли меренговый рулет.

— Выглядит не очень, — скептически смотрит на наш кулинарный подвиг мамуля.

— Он очень вкусный, со свежей клубникой, вам понравится, Татьяна Петровна. Любите безе? — ослепительно улыбается Зоя.

— Обожаю, — воодушевляется мама. — Самый любимый десерт.

— Ну вот, мы как знали… — начинает фразу Зойка, но тут же почему-то осекается.

Внимательно смотрю на подружку. Зоя сегодня ни с того ни с сего предложила испечь этот рулет. Сказала, что это такая кулинарная терапия. Действительно, пока возились, белки взбивали, запекали, крем готовили, я отвлеклась от мыслей о Данииле, о наших непростых отношениях. Голова прояснилась. Но теперь вдруг мне подумалось — может Зоя знала, что мама приедет? Тогда почему ничего не сказала?

— Ой, да что там разводить тайны мадридского двора, — фыркает мама. — Да, мы с Зоей созванивались. Я же волновалась о тебе. Хотя ты вот наоборот, сразу позабыла о матери.

— Это не так. Ты сама не хотела меня видеть, сбрасывала звонки…

— Да, я злилась. Твой жених оказался очень неприятным, грубым типом. Обидел меня… Но Зоя такая умничка, она мне многое объяснила, показала в другом свете. Я готова его простить. В конце концов, отец твоего ребенка.

— Ясно, — сглатываю с трудом. Все еще не понимаю, к чему клонит мама. — Только он мне не жених, мам…

— Еще Зоя рассказала мне про подставу на работе. Почему ты повела себя как преступница, Варвара? Сбежать решила! От отца своего ребенка! Чем ты думала?

— Мам, я…

— Нужно было сразу обратиться ко мне. Уж я бы этих сволочей на место поставила. За свое счастье нужно бороться, Варя. Жаль, если я тебя этому не научила, — продолжает декларировать мама. — Рулет очень вкусный, ты мне потом черкни рецептик, Зоечка.

— Ну конечно, Татьяна Петровна, — улыбается до ушей подружка.

Чаепитие окончательно перетекает в мирное русло. Чувствую огромное облегчение — все же это очень тяжело, когда разлад с родителем, на душе из-за этого все время было неспокойно. Но я хорошо изучила мамин характер — ей требуется достаточно много времени, чтобы отойти после ссоры и переть напролом, пытаться поговорить, если она не готова — только хуже. Поэтому я выжидала. Ну а потом история с шантажом вообще все из головы выбила.

Снова звонок в дверь, вздрагиваем дружно и переглядываемся.

— На этот раз точно Он, — улыбаясь, подмигивает Зоя. — Татьяна Петровна, пожалуйста, будьте с ним помягче. Уверена, Даниил уже давно пожалел о том, что был с вами неприветлив. Он узнает вас лучше и полюбит. Я уверена, правда.

Мама в ответ смотрит скептически. Я разделяю ее пессимизм, сомневаюсь, что эти двое поладят. Мама вообще не очень умеет ладить с мужчинами, слишком властная, любит чтобы все по ее было.

— Ну ты чего расселась-то, Варь, иди открывай, — поторапливает подружка. — Или мен открыть?

— Да… Лучше ты…

— Так, Варвара, это что за нюни? — строго командует мама. — К тебе пришли, изволь сама. Зоя тебе не прислуга.

— Конечно нет, я ничего подобного не говорила, — огрызаюсь. Нервничаю все сильнее. — Но может это к Зое пришли?

— Ну и что? Открой дверь, не развалишься.

Пока препираемся, в дверь снова звонят, все настойчивее.

— Нетерпеливый какой, — ухмыляется мама. — Ты это, построже с ним будь, пусть не расслабляется. Пусть побегает.

Понимая, что закончить все это можно только встав из-за стола, так и делаю. Ноги как ватные, слабость во всем теле. Хочется оказаться в сильных объятиях и забыть обо всем. Почему я стала такой слабой? Раньше я была совсем другой… Смелой, решительной. Это беременность на меня так действует, или влюбленность?