Кенди Шеперд - Наш маленький рай

Налив пива в стакан, Зоя сделала небольшой глоток.

– Я получила стипендию в частном интернате для девочек в восточном предместье и перевелась туда к началу следующего семестра.

– Ты всегда была очень умной, – произнес Митч, и в голосе его послышалось искреннее восхищение.

Зоя не стала возражать. Она училась на «отлично» и гордилась своими высокими отметками по всем предметам. Зато если бы в нортсайдской школе за поведение выставляли оценки, то ей влепили бы большую жирную «единицу». Пока она училась в Нортсайде, ее единственным другом был Митч. С друзьями из старой школы Зое запрещала видеться ее бабушка.

– Я хотела сбежать от опеки своей бабушки. Но для этого нужно было получить стипендию.

– И как твоя бабушка отреагировала на твой уход?

– Она была в ярости, ведь я все сделала за ее спиной, но была рада от меня избавиться.

Митч нахмурился:

– Ты говоришь так, словно она тебя ненавидела.

– Так и было. – Зоя не любила в этом признаваться.

– Как же так?!

Не удивительно, что Митчу трудно поверить в то, что у Зои были настолько плохие отношения с бабушкой. Сам он – из большой семьи, где все относятся друг к другу с любовью.

– Она винила меня в смерти моего отца.

Митч на пару секунд онемел от изумления, а потом сказал:

– Но ведь это не ты вела вашу машину. И не ты была за рулем грузовика, который в нее врезался.

Он помнит!

Зою поразило, что Митч не забыл ее рассказ об аварии, в которой погибли ее родители, а сама она получила серьезную травму. Она до сих пор слегка хромала, когда уставала или волновалась. В тот день Зоя с родителями, которых обожала, ехала в Квинсленд на музыкальный фестиваль. Водитель грузовика уснул за рулем и выехал на встречную полосу на печально известном множественными авариями участке Тихоокеанской автострады.

– Я сидела на заднем сиденье. Удивительно, что ты до сих пор помнишь…

Митч покачал головой:

– Как я мог такое забыть? С ребенком не может приключиться ничего ужаснее, чем смерть родителей. Я люблю свою семью. Не представляю, как жил бы без них.

Зоя ненавидела, когда ее жалеют.

– Тебе меня жалко?

– Да.

На его красивом лице было написано искреннее сострадание, и Зоя в ответ молча кивнула. Десять лет назад она почувствовала, что этот самый популярный парень школы – в душе порядочный человек. Именно поэтому ее так шокировало то, как он после обошелся с ней.

Следя за его стремительным взлетом, Зоя иногда гадала, изменили ли его слава и лесть за годы популярности. Какой он, настоящий Митч?

Может быть, здесь и сейчас, после землетрясения, она сможет это выяснить?

Водятся ли на Бали слоны? Здесь было много обезьян. Митч знал об этом, потому что видел целую их колонию при индуистском храме, посещая городок Убуд. А вот есть ли слоны?

Кажется, их можно встретить на соседней Суматре, где их даже учат играть в футбол.

Как бы то ни было, перед Митчем сейчас стояла проблема – огромная, словно слон, выражаясь метафорически.

«Метафорически». Именно Зоя когда-то научила его, как правильно использовать это слово.

И эта проблема уходит корнями в события десятилетней давности, в тот день, когда Митч в последний раз виделся с Зоей. Он тогда очень плохо с ней обошелся – набросился на нее, унизил, не защитил от злых насмешек Лары. Поостыв, он почувствовал себя отвратительно, но извиниться так и не представилось шанса. Митч задолжал Зое это извинение и благодарность за то, что произошло в его жизни потом.

Зоя словом не обмолвилась о том, что случилось десять лет назад, но Митч был готов поспорить, что она ничего не забыла. Перед глазами до сих пор стояло ее лицо, искаженное потрясением и мукой.

А теперь Зоя сидела перед ним в шезлонге, вытянув перед собой стройные загорелые ноги. В школе она, кажется, не увлекалась спортом. Но чтобы поддерживать такую прекрасную форму, необходимо регулярно упражняться. Похоже, изменилась Зоя не только внешне. Они только что пережили землетрясение, но она вела себя невозмутимо, сдержанно, хотя Митч и подозревал, что она боится повторных толчков.

– Я хочу положить конец всем недоразумениям, – заявил он.

– Что… Что ты имеешь в виду? – спросила Зоя, но в ее карих глазах было написано: ей ясно, о чем пойдет речь.

– Я хочу сказать, что в тот день вел себя как идиот. Я не знал, что вижу тебя в последний раз.

Митч был младшим из четырех сыновей в богатой семье. Его братья прекрасно успевали в учебе, а он был успешен в спорте. Приняв это как данность, родители не требовали от Митча высоких оценок в школе. Другие парни собирались стать в будущем адвокатами, бухгалтерами или врачами, а Митч стал спортсменом. Им можно было похвастать – и от него большего не ожидали.

Но сам Митч возлагал на себя куда большие надежды. В нем был силен дух соревнования, жило стремление к вершине. Если ему суждено быть спортсменом, тогда он станет лучшим в спорте.

Проблема была в том, что в школе от него требовали не только играть в футбол зимой и в баскетбол летом, но и изучать кучу разных предметов. Митчу довольно легко давались математика, естественные науки и география; он успевал по ним, пусть и не на «отлично». Но по литературе он сильно отставал – а ведь этот предмет обязательный, и оценка по нему попадает в аттестат.

Тогда, в подростковом возрасте, он не мог взять в толк, зачем нужны все эти давным-давно умершие писатели и драматурги. Да еще требовалось не только прочитать их произведения, но и разобрать их по косточкам. А поэзия? Уж ее Митч вообще не понимал. И не хотел понимать. Даже изучать стихи разных поэтов было для него мукой, но для того, чтобы получить оценку за семестр, всем было задано написать собственное стихотворение. Уж этого Митч точно не мог сделать.

Зоя Саммерс училась в другом классе, вместе с другими отличниками и хорошистами. Эта новенькая получала круглые пятерки по всем предметам. Но однажды вышло так, что она и Митч, готовясь к урокам, оказались в библиотеке за одним столом. Митч случайно уронил книжку со стихами на пол и длинно выругался, чем вызвал гнев библиотекаря.

Другие ученики засмеялись. Митч тоже рассмеялся, но на самом деле ему было не до шуток: если он не получит хорошую отметку по литературе, ему не разрешат поехать на неделю на тренировочную базу для футболистов, куда он так хотел попасть.

Митч нагнулся, поднял с пола книгу и взглянул на сидящую рядом Зою. Та застенчиво улыбнулась и прошептала:

– Я могу тебе помочь? Я по жизни «ботаник» и люблю поэзию.

Помочь?! Никто раньше не предлагал Митчу такого. А сам он был слишком гордый, чтобы попросить о помощи.

– После уроков я снова буду в библиотеке, – сказала Зоя. – Если нужна помощь, встретимся тут.