Кэтти Уильямс - Великое таинство любви

— Перестань прикидываться маленькой дурочкой.

— В таком случае вас не удивит, что я предпочту компанию пьяных тинейджеров в вагоне метро, чем вашу — в салоне такси.

— Ладно. Я просто усажу тебя в такси и заплачу водителю, чтобы он отвез тебя домой.

— Что, моя компания больше не кажется вам столь желанной, стоило узнать, что я не намерена спать с вами? — С выражением насмешливого разочарования Мэтти покачала головой.

— Пойдем. — Никогда еще он не встречал такой подозрительной и циничной женщины, но каков характер! Не поэтому ли он сейчас ловит такси, чтобы отправить ее домой, вместо того чтобы махнуть рукой и позволить ей делать все, что заблагорассудится? Не из-за этого ли бойцовского характера ему невыносима сама мысль, что ее могут обидеть пьяные подонки, хотя она наверняка более привычна к таким ситуациям, чем он?

Перед ними затормозило такси. Доминик открыл дверцу, дождался, когда девушка сядет, протянул водителю несколько банкнот, не сомневаясь, что этого более чем достаточно даже с учетом чаевых.

— Мы с тобой еще увидимся, — протянул он низким бархатистым голосом, и Мэтти почувствовала, что ее тело покрывается мурашками. — Я ведь так и не успел опровергнуть твое мнение обо мне.

— Я забираю все свои слова обратно и приношу извинения. Этого достаточно, чтобы больше никогда не видеть вас?

— До завтра.

— Я никогда не лягу с вами в постель, — с присвистом прошипела Мэтти. — Вы поставили не на ту лошадку, мистер.

— Как показала жизнь, слово «никогда» — самое переменчивое. — С этими словами Доминик выпрямился и захлопнул дверцу.

Он мог бы еще добавить, что это самое вызывающее и возбуждающее слово. Особенно в подобной ситуации и особенно для такого мужчины, как он.

— На черта ты тратишь время на эту фигню?

Мэтти бросила быстрый взгляд на Фрэнки, развалившегося на стуле перед телевизором, ноги в ботинках — на журнальном столике. Взгляд, которым он смотрел на нее, был ей слишком хорошо знаком.

Не желая ввязываться в очередную ссору, Мэтти снова уткнулась в книгу.

— Сколько тебе говорить, детка, что у тебя нет мозгов, чтобы работать в каком-нибудь чистеньком офисе. Во сколько лет ты бросила школу? В шестнадцать. То-то же.

Фрэнки снова был пьян, но, слава богу, от пива. Будь он пьяным от виски, его комментарии были бы куда более злобными. А так, через некоторое время он уйдет. Ведь сегодня суббота, а значит, он с приятелями осядет в местном пабе, будет и дальше наливаться пивом, не отрывая глаз от огромного телеэкрана — предмета гордости хозяина паба.

— Но это не значит, что я ни на что не гожусь, — тихо пробормотала Мэтти, зная, что возражать бессмысленно, но и не возразить невозможно.

— Конечно, годишься. Но только не для больших боссов. Мордашка у тебя ничего, а что до остального, ты — просто дешевка. — Мерзкий смешок заставил Мэтти так сжать шариковую ручку, что побелели костяшки пальцев. — Когда ты сегодня уберешься из дому?

— Какая тебе разница? Тебя все равно не будет.

— Тоже верно. Смотайся на кухню и принеси еще бутылочку пивка, Мэт.

— Выпьешь в пабе, Фрэнки.

— Ой, только не начинай свою очередную проповедь. Не думай, что я стану терпеть это. Больно важной ты стала с тех пор, как в твоих жалких мозгах засела мысль об этом… тьфу ты… маркетинге. Все, на что ты способна, — быть секретаршей в какой-нибудь захудалой компашке, типа той, где ты раньше работала.

Доведенная до предела, Мэтти захлопнула учебник, который читала, и негодующе посмотрела на Фрэнки.

— Но я не могу быть даже ею, и мы оба знаем почему!

Фрэнки вскочил на ноги и ушел на кухню. Но на этот раз Мэтти решила прояснить все до конца, ее не испугал даже его угрожающий вид.

Три дня назад, накричав на незнакомца из ночного клуба, она испытала неимоверное облегчение и была полна решимости прибегнуть к этому способу снова. Только теперь ее гнев будет направлен на истинного виновника, а не на случайного человека, который, как и следовало ожидать, больше не появлялся в клубе. Самое ужасное, что подспудно она ждала его, то и дело окидывая взглядом зал и отчаянно ругая себя за то, что позволила этому мужчине запасть в душу.

Вслед за Фрэнки Мэтти направилась на кухню и остановилась на пороге, прислонившись к косяку. Гневным взглядом она следила за Фрэнком, откупоривающим очередную банку пива, чтобы тут же с бульканьем выпить его залпом, запрокинув голову.

— Я не собираюсь терять время и выслушивать твои нотации, Мэт. Убирайся к своим книжкам и продолжай думать, будто на что-то годишься.

— Нет, Фрэнки. На этот раз мы должны серьезно поговорить. Я устала от твоих оскорблений. Я их не заслужила. Ты прекрасно знаешь, почему я работаю в клубе! Только там я могу заработать достаточно денег, чтобы содержать нас обоих. Обоих, Фрэнк!

— Ты обвиняешь меня в том, что я попал в аварию?

— Я ни в чем тебя не обвиняю! Но это случилось два года назад! Два, Фрэнки! Не пора ли посмотреть правде в лицо и признать наконец, что тебе никогда не стать профессиональным футболистом? Все кончено. Настало время посмотреть по сторонам и решить…

— Знаешь что, Мэт? Я не собираюсь выслушивать этот бред. Я ухожу.

Мэтти почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, но не сдвинулась с места, загораживая проход.

— Ты должен начать искать работу, Фрэнки.

Он изо всех сил стукнул пустой банкой по столу.

— В каком-нибудь офисе? Напялить дешевый костюм, удавку на шею и обивать пороги, предлагая себя?

— Не обязательно в офисе…

— А может пойти официантом в твой клуб, а?

— В моем клубе я зарабатываю в пять раз больше, чем зарабатывала, будучи секретаршей, и в сто раз больше, чем когда работала в том ресторане.

— Настолько больше, что ты даже можешь позволить себе тратить время на эти твои курсы и надеяться, что твоя жизнь чудесным образом изменится?

— Как бы то ни было, именно я зарабатываю деньги, чтобы расплачиваться по счетам, до которых тебе и дела нет!

— Знаешь что, Мэт? Если ты так считаешь, почему бы тебе не убраться из моего дома? — Фрэнк наткнулся на ее взгляд и поспешил отвести глаза.

— Может быть, я так и поступлю, — ответила Мэтти. Уходя из кухни, она слышала, как Фрэнк бормочет извинения, говорит, как она нужна ему. Затем хлопнула входная дверь. Сколько раз все это уже было!

Они оба понимали, что происходящее — это затянувшаяся агония их отношений, но было невыносимо трудно сказать «прощай» друг другу. Хотя только жалость удерживала ее рядом с Фрэнки.

Он подавал большие надежды, мог стать известным футболистом, и после аварии ей было так чертовски жаль его, что она не смогла бросить его, даже видя, как он изменился, как изменились они оба.