Соблазнение на Коста-Рике - Пиппа Роско

ровной автострады в сторону неровных бетонных дорог, проложенных в тропическом лесу. Сделав музыку еще громче, он вдруг заметил в зеркало заднего вида, как что-то двинулось в глубине автомобиля на заднем сиденье. Шок заставил его резко повернуть руль.

Бенуа нажал на тормоза, отчаянно пытаясь замедлить машину, уменьшить удар, чтобы…

Капот врезался в ствол дерева, и нечто белое затуманило его зрение, а в голове как будто что-то взорвалось. Лопающийся звук оглушил его, боль пронзила висок, и откуда-то он услышал пронзительный крик. Только мгновение спустя он осознал, что это отчаянно кричала женщина на заднем сиденье его машины.

Бенуа приложил руку к голове, где боль ощущалась сильнее всего. На кончиках пальцев он увидел следы крови.

— Ты в порядке? — крикнул он.

Ответа не последовало.

— Ты сильно ударилась? — Его дыхание вырвалось из легких только тогда, когда он услышал ее стон.

— Я так не думаю, — раздался женский голос сзади. Она ответила по-английски. Хотя заговорил он с ней на французском, своем родном языке. — Мне просто нужно…

— Не двигайся! — скомандовал он по-английски, увидев, как она потянулась к двери. — Вы могли повредить шею. Просто… просто оставайтесь там.

Быстро просканировав повреждения на своем теле, то есть определив, где болит сильнее всего, он отметил порез на виске, ноющий, но, к счастью, не сломанный нос и боли в боку. В принципе, все было не так уж и плохо.

Бенуа вышиб ногой дверь и вывалился из джипа. Он открыл заднюю дверь и увидел растрепанную брюнетку, съежившуюся на заднем сиденье.

— Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. — Он наклонился и положил руку на ее шею, тонкую и длинную.

— Больно?

— Немного, но я в порядке. На самом деле.

Бегло осмотрев ее, он не увидел никаких порезов. Странно, что она была одета гораздо теплее, чем это было уместно для джунглей Коста-Рики.

— Хорошо. Тогда не могла бы ты рассказать мне, кто ты и что делаешь в моей машине?

Она вздрогнула.

— Мне нужно было поговорить с тобой, — сказала Скай, выбравшись из машины. Женщина не была миниатюрной, но ей все же пришлось вытянуть шею, чтобы взглянуть на него. — Речь идет об очень важном деле.

Она пыталась пригладить свои каштановые волосы длиной до плеч. Ее тело было полностью скрыто под джинсами, белой рубашкой, застегнутой до воротника, и серым пиджаком.

— Вы из «Странсен»? Речь идет о контракте?

Ее глаза метнулись к его лицу, и она покраснела так, что румянец, заливший ее кожу, было почти больно видеть.

— Нет никакого контракта, — сказала она наконец. — Нам нужно было поговорить…

— Ты хочешь сказать мне, что тридцать сотрудников два дня подряд искали какой-то несуществующий контракт только потому, что ты мечтаешь поболтать?

— Я не буду сейчас с тобой разговаривать. Ты злишься.

— Конечно, я злюсь, — рассмеялся он, не веря своим ушам. — Мы застряли посреди тропических лесов Коста-Рики, в десяти часах ходьбы от цивилизации, солнце садится, а машина явно не поедет дальше.

— Когда ты успокоишься, я с радостью расскажу, зачем приехала сюда и о чем хочу поговорить.

— С радостью расскажешь? — удивленно протянул он и пробормотал что-то по-французски.

— Ты только что назвал меня сумасшедшей? — спросила она.

— Я думал, что англичане забывают французский сразу после окончания средней школы.

— Это оскорбление.

— И правда, — сказал он себе под нос, решив, что им нужно перестать обмениваться колкостями и перейти к делу. Глубоко вздохнув, он протянул ей руку: — Бенуа Шалендар.

— Скай Соме.

— У тебя есть телефон? — спросил он, хотя уже понимал, что шансы поймать здесь сигнал очень малы. Он отвел взгляд, когда Скай снова наклонилась в машину и ее пиджак и рубашка чуть задрались. С неудовольствием Бенуа отметил, как его пронзила искра нежелательного возбуждения.

— Нет сигнала, — донесся ее голос из глубины машины.

— Хорошо. Тогда нам лучше…

— А у тебя? У твоего телефона есть сигнал?

— У меня его нет, — сказал Бенуа, готовясь к ее довольно очевидному вопросу.

— Как это нет телефона? Это крайне безответственно!

Бенуа стало смешно.

— Я не обязан и не буду объяснять тебе свои решения, — пояснил он, обходя свою любимую машину и открывая багажник. — Кроме того, у нас нет времени, — сказал он, доставая холщовый мешок и наполняя его всем, что им могло понадобиться. — Дороги здесь ночью опасны. Наш единственный шанс — уйти.

Аптечка, вода, спички, еда, которую он купил на рынке этим утром. Бенуа взглянул на бутылку виски и решил, что она тоже будет необходима. В лечебных целях.

Когда он решил не брать с собой свой телефон в таких поездках, он знал, что могут произойти несчастные случаи. Отчасти привлекательность такого решения заключалась в том, что он будет полностью недоступен — никаких электронных писем, телефонных звонков или чего-либо еще, связанного с «Шалендар энтерпрайсис». — С другой стороны, это было испытанием. Ему было важно знать, что он может выжить, используя свои собственные навыки и свой разум.

— Это все, что у тебя с собой? — спросил он, кивая на ее сумочку. — Что в ней? Вода?

Она опустила глаза.

— Нет, там нет ничего. Я… я оставила свой чемодан в аэропорту перед тем, как заселиться в отель, потому что хотела увидеть тебя, прежде чем ты… уедешь.

— Тогда ладно. Пошли, — сказал он, закидывая рюкзак за спину.

Скай нахмурилась, чувствуя себя явно неуверенно.

— Я не… я не думаю, что мне стоит куда-то идти с незнакомым мужчиной, — сказала она, сразу испугавшись собственных слов.

— Значит, ты хочешь остаться здесь, на дороге, и просто надеяться, что к тебе на помощь придет другой незнакомец?

— У меня есть перцовый баллончик.

— Повезло тебе. Но это не Англия, животные здесь кусаются, и они ядовиты. И эта рубашка с застегнутыми пуговицами их не отпугнет.

Она не могла не дотронуться до наглухо застегнутого воротника на своей шее.

— Что не так с моей…

— Если ты не снимешь пиджак и не расстегнешь пуговицу, то, скорее всего, потеряешь как минимум половину своего веса только за следующие пять минут. Просто с потом. Ты одета как монахиня…

— Извини, я не знала, что здесь нужен какой-то дресс-код, — прервала она его, обрадовавшись, что на него можно разозлиться. Она уверяла себя, что с ее одеждой все в порядке. Но ей стало очень жарко. — Ты бы предпочел блестки, юбку, которая едва закрывает мою попу, и туфли на шпильке?

— Лично я? Да. Но сейчас я бы предпочел не иметь безбилетного пассажира, который заставил меня разбить мою машину!