Эльдар Рязанов - Вокзал для двоих

В открытом проеме появился Андрей с флажком в руке.

– Буду послезавтра, в двенадцать десять. Если не опоздаем. Ты смотри, Верунчик, готовься... Да, Вера, дыни чарджуйские, запомни – три рубля кило!

Эти слова стали достойным завершением любовной сцены.

Вера, как и полагается любящей женщине, тоскливо глядела вслед уходящему поезду.

Платон отрезал еще один ломоть дыни.

Возле скамейки появилась Вера.

– Дынька... просто опупеть! – блаженно протянул Платон.

Вера присела рядом.

– Отрежьте мне тоже кусочек!

– Дыню я выбрал самую маленькую, – сказал Платон, выполняя Верину просьбу. – Будем считать, что за охрану вы со мной расплатились!

– Дыня действительно хороша! – восхитилась Вера.

– А что вы будете делать с такой оравой дынь?

– Реализовывать! – печально сказала Вера.

– По три рубля? – поинтересовался Платон.

– За кило! – кивнула Вера.

– Верните мне, пожалуйста, паспорт! – попросил Платон.

Реакция Веры была неожиданной. Сначала она буквально окаменела, а затем нервно расхохоталась:

– Ваш паспорт – ту-ту – в Москву едет!

– Что за глупые шутки! – возмутился Платон.

– Это не шутки, правда. – Вера оборвала смех. – А зачем вы его отдали?

– То есть как – зачем? Подходит человек в форме, требует паспорт, и, естественно, я отдаю.

– Простите, у нас там, в купе, спор зашел, понимаете, ну? – Вера засмеялась. – А потом уже было не до вашего паспорта.

Одно преступление Платон уже совершил, сейчас он был готов совершить второе – убить Веру!

– Да вы понимаете, что вы со мной сделали, дрянь привокзальная?! Вы же меня погубили, кошка драная!

Вера обиделась:

– Вы, конечно, имеете право меня обзывать, но кошка драная – это преувеличение!

– Не хватало, чтобы этот ваш бугай тупорылый, – продолжал бушевать Платон, – сдал мой паспорт в милицию!

– Сами вы тупорылый. – Вера не дала ухажера в обиду. – Андрей – человек порядочный!

– Спекулянт! – перебил Платон.

– Спекулянт тоже может быть порядочным человеком. И, пожалуйста, успокойтесь: послезавтра, в двенадцать десять, Андрей привезет вам документ! И вы успеете на точно такой же поезд, от которого вы отстали.

– Как же я буду жить без паспорта? – взвился Платон. – Да еще после того, что случилось! Я же должен отца повидать. Может, увижу его в последний раз в жизни...

– Вы не паникуйте! – Вера попыталась утешить Платона. – Поезжайте в Грибоедов без паспорта, а на обратном пути я его вам вынесу к вагону!

– Да обратно я вынужден буду лететь самолетом! – не мог успокоиться Платон. – Иначе я не поспеваю!

– Так опоздайте на денек, – небрежно повела плечами Вера. – Сейчас за это с работы никого не выгоняют!

– В общем, вы меня просто доконали! – Платон в отчаянии обхватил голову руками. – Что же мне делать? И ехать нельзя! И ждать тоже нельзя!

– А что вы там, в Москве, такое натворили? – полюбопытствовала Вера. – Я ведь слышала ваш разговор по телефону...

– Ограбил Государственный банк СССР! – зло ответил Платон и ушел.

– Ой, ой, ой, как остроумно!..

В зале ожидания Платон снова набрал московский номер.

– Маша, это я... Что нового?.. Сколько ему было лет?.. Он еще работал или уже вышел на пенсию?.. Ты думаешь, он был пьяный? Результаты экспертизы уже есть?.. У меня этот ужас все время перед глазами... Я даже рад, что я – один... Главное, ты не нервничай. Раз штакетник завезли, значит, все в порядке. У тебя когда передача, завтра?.. Ты еще не звонила отцу? Позвони и скажи, что я приеду послезавтра вечером. «Почему», «почему»! Так вышло... В общем, долго объяснять! У меня последняя монета...

Когда Платон повесил трубку, то обнаружил, что Вера находилась тут же и внимательно слушала разговор.

– Перестаньте за мной шпионить! – возмутился Платон.

– Я не шпионю, а наоборот! Я вас подвела и должна вам как-то помочь. Но теперь я растерялась... Вы совершили что-то страшное? Расскажите!

Платон печально поглядел на Веру и сказал:

– Человек из-за меня погиб. Нечаянно, конечно. Но виноват все равно я.

– Как это случилось? – осторожно спросила Вера.

Платон безнадежно махнул рукой.

– Простите меня, – вдруг тихо заговорила Вера. – Дернуло меня привязаться к вам с этим рублем. Тут за день просто звереешь. Тебе хамят – ты хамишь. Тебе не доплачивают – ты обсчитываешь. Что же у меня за работа такая несчастная?!

Вера была готова разрыдаться. И теперь уже Платон начал ее успокаивать:

– Да не страдайте... Вы же не по злобе, а сгоряча, в запарке. Я понимаю. И зла на вас не держу...

– Это правда? – подняла глаза Вера.

– А зачем мне врать-то?

Вечером в ресторане гремела музыка. Вечером ресторан преображался. Сейчас сюда транзитных пассажиров не допускали. В одном конце зала справляли свадьбу, в другом отмечали юбилей, веселились парочки и компании.

Пианист Шурик вместе с вокально-инструментальным ансамблем исполнял песню собственного сочинения:

Танцевали гости ресторана, метались измученные официантки, бегали по ресторану цветные лучи прожекторов, а за окнами железная дорога жила своей жизнью. Приходили и отправлялись составы, гудели электровозы, бубнило вокзальное радио.

К наружной двери ресторана, которую охранял швейцар, сидя под традиционной табличкой «Пива нет», подошел Платон.

– Павел Васильевич, вызовите мне, пожалуйста, Веру.

Швейцар впустил Платона.

– Извините, – сказал Платон Вере, – но, кроме вас, я никого в этом городе не знаю. Музей уже посетил, в кино отсидел, на улице дождь. В гостиницу без паспорта не пускают. Куда мне деваться?

Вера задумалась.

– Сейчас мне некогда, но мы скоро закрываемся. Вы сядьте за служебный столик, а я покамест придумаю, куда вас на ночь засунуть.

И замученная Вера вернулась к своим обязанностям, пытаясь получить с пьяного: