Дана Хадсон - Взаимная ошибка

— А ты, значит, можешь? Свинья он, по моему мнению!

Она отчаянно затрясла головой.

— Нет, нет, что вы! Он очень обо мне беспокоится…

Будто подтверждая эти слова, в ее кармане тоненько запиликал сотовый. Выхватив его, Джейн принялась виновато оправдываться:

— Да, я знаю, что уже поздно, но у нас была облава и мне пришлось бежать. Ты не волнуйся, я сейчас у знакомой. — При этих словах Люк криво усмехнулся, подошел к бару и плеснул себе виски. — Не знаю, стоит ли вызывать такси, ведь документов у меня с собой нет, вдруг остановит патруль — что мне тогда говорить? Меня же вполне могут загрести в участок.

Видимо, подобная перспектива не устроила Хартли, потому что Джейн покорно ответила:

— Да, конечно… — И выключила телефон.

Люк и без ее объяснений все понял.

— Похоже, в его контракте стоит еще один пункт — не светиться ни в каких сомнительных историях. А если его подружка попадет ночью в полицию — это самая настоящая сомнительная история. Не так ли?

Она обреченно взглянула на Люка, не зная, что ответить, но ее выручил деликатный стук в дверь. После разрешения войти сонный официант закатил в номер тележку с чаем, к которому полагался целый набор пирожных и фруктов.

Усадив Джейн напротив себя, Люк стал с удовольствием наблюдать, с каким аппетитом она ест. Это было непривычно — обычно его приятельницы, тщательно следя за своей фигурой, позволяли себе проглотить в лучшем случае легкий салатик. И то, что Джейн ничуть не беспокоилась о толщине собственной талии, было пикантно и приятно.

Наевшись, она сонно покачнулась в кресле, но тут же извинилась за то, что чуть не потеряла над собой контроль. Было видно, что она очень устала, но, несмотря на это, в дальнейшем сидела, выпрямив спину и изо всех сил стараясь не задремать.

Люк хмуро молчал, что-то обдумывая. Наконец, решившись, спокойно спросил:

— Что ты собираешься делать дальше?

Немного удивившись, Джейн ответила:

— Как только рассветет, поеду домой. А вечером — снова на работу.

— И сколько времени ты планируешь так жить?

Она озадачилась.

— Что значит — сколько? Сколько будет нужно.

— Кому нужно? Хартли? А ты не предполагаешь, что, едва он получит то, к чему стремится, славу и деньги, ты станешь ненужным балластом, который он при первом же удобном случае выбросит за борт?

Джейн посмотрела на него испуганно и оскорбленно, но без удивления. Видимо, эта мысль не раз приходила и ей. Но все же возразила, будто стараясь убедить в своей правоте не только своего оппонента, но и себя:

— Мы слишком много значим друг для друга, чтобы предать. Мы так долго были вместе, столько пережили, что дороже друг друга у нас никого нет!

Люк тяжело вздохнул.

— Не обольщайся. Это сейчас он тобой дорожит, поскольку ты его, по сути, содержишь, но, стоит появиться на горизонте особе чуть-чуть поперспективнее, он о тебе тут же забудет. Для него главное — деньги и карьера, а вовсе не ты. Тебя же он просто использует!

Джейн обиженными и беззащитными глазами уставилась на Люка, с трудом сдерживая слезы.

— Зачем вы мне это говорите?

Он решил идти ва-банк.

— Да чтобы ты поняла, что тебя ждет, если ты останешься с Хартли. — Немного помолчав, значительно произнес: — Я предлагаю тебе оставить его и уехать со мной. Так сказать, просто опередить события.

Она непонимающим взглядом уставилась, на него, не в силах осознать сделанное им предложение. Мягко погладив ее по бледной щеке, Люк продолжил:

— Со мной ты ни в чем не будешь нуждаться. И работать тебе тоже не придется. Ну а когда нашим отношениям придет конец, что, я думаю, наступит нескоро, ты получишь вполне достаточный счет в банке, чтобы и дальше жить безбедно. Ты и учиться сможешь, если захочешь. — Его завлекающий голос был подобен голосу змея-искусителя, обольщающего Еву в райском саду.

Джейн молчала, обдумывая его предложение, и чем дольше длилось молчание, тем безнадежнее что-то ныло в душе Люка.

Наконец она вскинула на него потемневшие глаза.

— А я-то никак не могла понять, для чего вы притащились сегодня в нашу кафешку — это совершенно не ваш уровень. А вы просто побаловаться захотели. — И добавила внезапно построжевшим тоном: — Мне ваше предложение кажется крайне вздорным и непорядочным. Зачем я вам? Надоели томные красотки и захотелось чего-то попроще, от навозной кучи? Но я не собираюсь предавать Макса, я его люблю. — От этой категоричной фразы в животе у Люка что-то мелко завибрировало, и он машинально растер диафрагму. Не обращая внимания на его болезненные жесты, Джейн продолжила: — Так что извините, но на ваше сногсшибательное предложение мне ответить нечем.

Со словами «рассвело, мне пора домой» она встала и отстраненно, как совершенно чужого и не слишком приятного человека, поблагодарила его за помощь.

Очнувшись от охватившего его непомерного разочарования, Люк кинулся за ней. Остановив ее у самой двери, он развернул Джейн и прильнул к ее губам требовательным и жарким поцелуем. От пряного вкуса ее губ его тотчас затрясло как в лихорадке. Он вдруг почувствовал небывалое вожделение и хрипло застонал. Скользящим движением вывернувшись из-под его требовательной руки, Джейн прошептала:

— Извините, но я этого не хочу, — и быстро вышла, аккуратно прикрыв за собой двери.

Люк обессиленно прислонился к стене, яростно внушая себе, что это просто дурацкая блажь и скоро пройдет. В его судьбе эта несговорчивая девица никакой особой роли не играет — у него и без нее найдется немало утешительниц.

С момента памятной встречи прошло полгода. За это время Люк Брэтт вел полнокровную жизнь стопроцентного мужчины — усердно работал и столь же усердно развлекался. Он будто доказывал сам себе, что ничего не потерял от отказа какой-то провинциальной девицы разделить, пусть и ненадолго, его жизнь и постель. Каждый уик-энд катался с очередной подружкой то в Нью-Йорк на очередную бродвейскую премьеру, то на пляжи Майами, а пару раз даже летал на неделю в Европу, по пути навещая своих итальянских родственников.

Его мать, давно живущая в Хьюстоне, не могла взять в толк, что случилось с ее таким деловитым и сдержанным сыном — он будто с цепи сорвался. Или пытался кого-то забыть? Выясняя, в чем дело, она проявила недюжинную проницательность, и Люк был рад, что по телефону не видно глаз, иначе она все поняла бы и без слов, а ему ни к чему лишняя соль на еще свежую рану.

Он и без того не мог понять, почему отказ какой-то простенькой девчонки такой болью отозвался в его душе. Более того, предпринятые им способы лечения, похоже, не давали никаких результатов. Ему все так же снилась Джейн — то в жарких эротических снах, и тогда он просыпался весь в поту от неудовлетворенной страсти и весь день метался, мечтая воплотить в жизнь свои фантазии, то в нежных, мягких, почти сказочных сновидениях, и тогда поутру он ни на чем не мог сосредоточиться, вспоминая обжигающе нежное чувство, испытанное им.