Хелин Вэлли - Второй шанс

— Вам не кажется, что для первой встречи через восемь лет вы интересуетесь слишком… интимными подробностями? — уклончиво сказала она, стараясь смягчить отказ отвечать улыбкой.

Черные брови Альваро саркастически изогнулись.

— Предпочитаете не ворошить прошлое?

— А зачем? Если наш союз — дело решенное, то это ничего не изменит. А если нет, пусть каждый останется при своих скелетах в шкафу.

— Вот как! — Да эта девица и святого из себя выведет, подумал Альваро, но неожиданно понял, что почему-то не может на нее сердиться.

Она же и не собиралась останавливаться.

— Судя по всему, ваше прошлое чисто, как свежевыпавший снег! — с вызовом заявила Аманда.

— Мое прошлое никакого отношения к делу не имеет, — с бесящим ее видом собственного превосходства ответил Альваро. — Впрочем, можете ничего не говорить. Ваша реакция уже сказала мне все, что я хотел знать.

— В самом деле? Тогда не потрудитесь ли привести хоть один пример «сомнительного» поступка из прошлого маде… из моего прошлого?

Аманда тут же пожалела о неосторожных словах: это и называется «лезть на рожон». Но надменный испанец просто выводил ее из себя!

— Едва ли вы захотите, чтобы я это делал.

— Да вы просто блефуете! — Она гневно тряхнула головой.

Альваро смерил ее оценивающим взглядом.

— Ну, коли вы настаиваете…

Молодой человек неожиданно заключил ее в объятия и повел в танце под вновь заигравшую музыку.

— Итак, первое, что приходит в голову, — светски улыбаясь, начал он. — Вам тогда как раз исполнилось пятнадцать. Ваша семья снимала виллу на Тосса де Map по соседству с нашей. И как-то раз, зайдя к себе в комнату, чтобы переодеться перед званым ужином, который устраивал мой отец, я обнаружил там вас практически без одежды. Сцена вышла малоприятная. А поскольку дом был полон народу, огласки избежать не удалось. Вы же еще имели наглость утверждать, будто я вас сам туда заманил.

Аманда внутренне содрогнулась. Похоже, мадемуазель Жанетт была трудным подростком. И все же едва ли стала бы сейчас извиняться за детские шалости. А значит, и ей извиняться не стоит. Аманда дерзко рассмеялась.

— А что у вас нет ровным счетом никакого чувства юмора, я тогда не говорила? И вообще это все выдумки! В жизни бы так не поступила.

В каком-то смысле это была чистая правда. Она, Аманда Беркли, никогда ничего подобного себе бы не позволила.

— И все-таки это были вы… Или ваш двойник.

Аманда невольно поежилась: до того близко к цели пришлось это небрежное замечание. Но Альваро, не заметив ее тревоги, продолжил:

— Впрочем, у меня в запасе еще немало подобных эпизодов. Желаете ознакомиться и с ними?

Девушка с напускным хладнокровием небрежно покачала головой.

— Ни к чему. Ход ваших мыслей мне примерно понятен.

— Итак, вы признаетесь.

— И не подумаю! — снова ослепительно улыбаясь, ответила Аманда.

Интересно, если кто-нибудь сейчас за нами наблюдает, догадывается ли он, каким разговором мы заняты, или принимает нас за обменивающихся ничего не значащими фразами жениха и невесту? — подумала она.

— Но это же нелогично! Вам ничего не остается, кроме как признать мою правоту, — заявил Альваро.

— Разве? — Аманда решительно высвободилась из его объятий, благо музыка как раз кончилась. — Простите, но мне наскучила эта тема.

Она собралась покинуть его, но испанец преградил ей дорогу.

— Признайтесь!

Вот настырный, вздохнула Аманда и с искренним сочувствием подумала о Жанетт. Мало ли что избалованная девчонка могла натворить в юности! Не расплачиваться же ей за это всю жизнь? И потом, почему этот мужчина решил, что может судить всех и вся? Она еще раз взглянула на него.

Ну, красивый, ну, властный, ну, уверенный в себе. Да, именно о таком она и мечтала когда-то — о победителе, который хватает понравившуюся ему девушку и уносит к себе, небрежно швырнув на плечо… Вот ведь глупости! Она уже не пылкий подросток, постарше Жанетт будет, и вовсе не мечтает, чтобы ее хватали и швыряли. Да и вообще такой тип поведения — пережиток прошлого. Идеальный герой нового времени уважает женщину и обращается с ней как с равной. Как со старым приятелем.

Она смерила Альваро гневным взглядом.

— Не смейте меня ни к чему принуждать! Вы мне еще не муж!

— Вот именно, не муж. И простите, что напоминаю: это еще вопрос, войдете ли вы в нашу семью.

Аманда даже задохнулась от возмущения. А потом топнула ногой. Две ее личности — та, которой была она на самом деле, и та, которую только изображала, окончательно слились воедино.

— Не понимаю, почему вы так хотите жениться на мне, если на дух меня не переносите!

Альваро пораженно взглянул на нее — должно быть, не ожидал такой прямоты.

— Ничего подобного я не говорил.

— Не говорили. Но всем своим видом давали понять. Есть, знаете ли, такая вещь, как язык тела.

— Тогда вы неверно понимаете мое тело.

Взгляды их встретились и скрестились. В наступившей тишине оба медленно осознавали значение слов, брошенных друг другу. Аманда вдруг почувствовала, что густо краснеет, и это разозлило ее еще сильнее.

— Хочу, чтобы вы знали, — наконец произнес Альваро. — Я бы никогда не женился на женщине, которую на дух не переношу.

Глаза Аманды сверкнули опасным огнем.

— Так, значит, свадьба отменяется? — язвительно спросила она и, не дожидаясь ответа, бросилась к миссис Осакиро, которая, не в силах скрыть тревоги, не спускала глаз со своей подопечной.

Проскочив мимо японки, Аманда устремилась в глубь какого-то коридора, где, ей казалось, она найдет убежище от любопытных взглядов. Слава Богу, по дороге ей никто не попался. А то вид хозяйской дочки, окончившей пансион благородных девиц в Швейцарии и блиставшей несколько лет в высшем обществе за океаном, мчащейся сейчас на всех парах по роскошной ковровой дорожке, поверг бы кого угодно в недоумение.

— Что я наделала? Что я наделала? — твердила она. — Ну кто меня за язык тянул?

Ворвавшись в какую-то пустую комнату, Аманда оглянулась по сторонам, увидела кресло, обессиленно опустилась в него и закрыла лицо руками.

Когда кто-то осторожно тронул ее за плечо, она от неожиданности чуть не подпрыгнула.

— А-а, это вы, миссис Осакиро, — произнесла она, глядя на запыхавшуюся пожилую женщину. — Простите, боюсь, я подвела вас.

Заметив появившееся на лице японки вполне справедливое изумление, Аманда объяснила:

— Я, конечно, наговорила много чего лишнего. Но знаете, надо быть идиоткой, чтобы выйти замуж за такого человека. — Она посмотрела в глаза миссис Осакиро. — И если у мадемуазель Жанетт есть хоть капля здравого смысла, она тоже за него не выйдет.