Алекс Вуд - Проделки Рози

К тому же, вопреки распространенному мнению о нищете и скупости шотландцев, ее семья была баснословно богата, и при одной мысли о приданом Вайолет у слабонервных кружилась голова.

Леди Алистер к слабонервным не относилась. Она сразу поняла, что наконец нашла ту, которая достойна ее Уолтера. С родителями Розамунды, к сожалению, пришлось разорвать отношения, но по сравнению с Сильверстоунами Уайтчепелы были нищими выскочками. Сравнивать же красоту Розамунды и Вайолет было попросту глупо. Более того, Вайолет была младше Розамунды на целых полгода, а леди Алистер ни в коем случае не хотела, чтобы в Лондоне говорили, что она сосватала сыну старую деву.

Было у Вайолет Сильверстоун и еще одно преимущество, о котором мать Уолтера узнала уже после того, как начала новую охоту за перспективной невестой. О преимуществах вроде этого не болтают на каждом углу, и поэтому родители девушки свято хранили тайну.

Вайолет была по уши влюблена в Уолтера.

Она всего лишь пару раз видела его на приемах и в театре с неугомонным Пэтти, но ей этого хватило, чтобы оценить многочисленные достоинства молодого человека. Леди Алистер была на седьмом небе от счастья, обнаружив такую союзницу. Теперь можно было действовать спокойно, не опасаясь, что прекрасные глаза какого-нибудь военного разрушат ее планы, как это было с Джемаймой.

Главной проблемой теперь был Уолтер, которому настолько надоело мельтешение женских имен в речи матери, что он рвался нарушить обещание и продлить свое холостяцкое счастье на долгие годы.

К великому разочарованию и удивлению леди Алистер, яркая красота Вайолет его ничуть не впечатлила. Когда она аккуратно поинтересовалась у сына, что он думает об «этой прелестной сестричке Патрика», Уолтер назвал ее «кривлякой и болтушкой».

Но леди Алистер была не из тех, кто сдается легко. Вайолет сделалась частой гостьей в доме Алистеров. На сторону заговорщиков был привлечен Пэтти, который симпатизировал сестренке и был не прочь породниться с лучшим другом.

– Тебе не помешает встряска, Уолли, – говорил он каждый раз, когда Уолтер отказывался от очередного приема в честь какого-нибудь скрипача или индийского йога.

Как и ожидалось, дело кончилось тем, что Уолтер махнул рукой и позволил матери считать, что он согласен жениться на Вайолет.

– Хоть на демоне из преисподней, только оставьте меня в покое, – заявил он изумленной матери.

Леди Алистер, однако, решила пропустить демона из преисподней мимо ушей и сосредоточиться на долгожданном «да».

Пока официальную помолвку решили не устраивать, дабы приурочить ее к двадцатилетию Вайолет, которое должно было состояться через два месяца. Уолтер наслаждался свободой и старался не думать о том, что произойдет через два месяца, когда прекрасная мисс Сильверстоун заграбастает его своими жадными ручонками.

– Вы, в конце концов, поженитесь через какие-нибудь полгода, – продолжал Пэтти. – Ты должен быть к ней повнимательнее.

– У меня будет для этого вся жизнь, – улыбнулся Уолтер. – Последние деньки я хочу прожить счастливо и в гармонии с собой.

Пэтти покачал головой.

– Ты меня удивляешь. Половина Лондона сходит по Вайолет с ума. А ты капризничаешь и выдумываешь предлоги, лишь бы с ней не встречаться.

– Я все понимаю, Пэтти, – вздохнул Уолтер. – Но ничего не могу с собой поделать. Такой уж уродился. Мне интереснее играть в бильярд, чем ухаживать за девушкой. Пусть даже за такой красивой, как твоя кузина.

– Вот и играй в бильярд при Вайолет. Она счастлива, ты счастлив. Что еще нужно для идеального брака?

– Обязательно воспользуюсь твоим советом. Когда придет время.

Уолтер помрачнел. Он знал, что Пэтти обеими руками «за» эту свадьбу, потому что был бы счастлив породниться с Уолтером. Но порой не мог отделаться от ощущения, что друг над ним подшучивает. В самом деле, смельчак Пэтти с его вечными влюбленностями не мог не потешаться над человеком, который испуганно шарахается от женщин, как дикое животное – от огня…

В театре был аншлаг, и, пробираясь к своим креслам во втором ряду партера, Пэтти и Уолтер несколько раз останавливались, чтобы поболтать со знакомыми. Уолтер перехватил несколько заинтересованных женских взглядов, и настроение его испортилось еще сильнее. Неужели он не сумел бы самостоятельно выбрать девушку себе по вкусу, раз мать так настаивает на женитьбе? Конечно, она превзошла сама себя, когда сосватала ему Вайолет… и никому не объяснишь, что от красоты мисс Сильверстоун веет холодом, а от ее самоуверенности хочется убежать на край света. В ту же Америку.

Занятый грустными мыслями, Уолтер почти не следил за действием на сцене. Только когда Пэтти толкал его в бок и шептал:

– Вот это она, посмотри, какая прелесть…

Уолтер поднимал глаза и послушно рассматривал стройную женскую фигурку, затянутую в платье начала викторианской эпохи.

– Хороша, – вздыхал Пэтти. – Колдунья, а не женщина. Ведьма.

Уолтер искренне недоумевал, в чем именно та хороша.

После спектакля Пэтти все-таки затащил сопротивляющегося Уолтера к «колдунье» и «ведьме». Блистательная Марго успела отделаться от всех поклонников и сидела на пуфике перед трюмо, обмахивая лицо кисточкой для пудры.

– Дорогая, ты была великолепна! – воскликнул Пэтти и бросился к актрисе.

Уолтер остался у порога, находя поведение Пэтти чересчур мелодраматичным.

– То-то я видела, как твой друг весь спектакль клевал носом, – раздался звонкий голос Марго.

Уолтер вздрогнул. Актриса в открытую разглядывала его, склонив набок изящную головку. Уолтер был вынужден признать, что друг не зря называл Марго «обворожительной». В ней не было блестящей красоты Вайолет, но зато был бесспорный шарм, что ценится гораздо выше. У Марго была осанка королевы и улыбка соблазнительницы; глаза ее, необыкновенно темные для столь светлой кожи и рыжих волос, смотрели строго и задумчиво. Это создавало неотразимый контраст.

– Присаживайтесь, мой мрачный рыцарь, – мелодично рассмеялась Марго.

Она хлопнула по соседнему пуфику и поманила Уолтера.

– Пэтти столько о вас рассказывал, что мне не терпится рассмотреть вас как следует.

Уолтер метнул хмурый взгляд в Пэтти, который с невинным видом развел руками, подошел к пуфику и сел, стараясь не задеть локтем косметические баночки на столе Марго.

– Ты не говорил мне, что он такой красавец, – без церемоний сказала Марго.

– Мне не очень нравится, что вы говорите обо мне в третьем лице, – холодно заметил Уолтер.

Марго засмеялась и захлопала в ладоши.

– О, так он еще и кусается. Замечательно. Пэтти, твой друг – настоящее сокровище.