Леандра Логан - Рождественские колокольчики

— Да-да, конечно! — Она в замешательстве опустила глаза. — Если вы ждете от меня изъявлений благодарности… считайте, что вы их получили.

Ничего себе! Снаружи она, может, и оттаяла, но душа у нее холодна как лед.

— Вы правы, — лениво потянувшись, сладострастно протянул он. — Мы в расчете. Я вполне удовлетворен.

Она выхватила из сумочки щетку и принялась с необычайным рвением расчесывать волосы.

— Мне пора ехать! — Снегурка столь же яростно бросила щетку обратно и громко захлопнула сумку.

— Вы, кажется, сказали, что вас не ждут ни муж, ни любовник.

— Разве я это сказала?

— А вы не помните?

— Нет! Но я знаю, что между нами ничего не было!

— Хотите сказать, что я слишком хорошо воспитан, чтобы бесчестным образом извлечь выгоду из вашего бедственного положения?

Она помотала головой, и рыжая грива вспыхнула червонным золотом.

— Ничего подобного! Просто вы, точно мумия, накрепко запеленаты в два слоя ткани.

— А вот мы сейчас увидим! — Алек молниеносно перекинул сильные ноги на коврик перед кроватью и столь же молниеносно расстегнул пуговицы на спине своего комбинезона. В ту же секунду костюм бесформенной кучей опустился на пол.

Скрестив на груди руки, женщина иронично взирала на его чересчур просторную, явно с чужого плеча, полосатую холщовую пижаму.

— Браво!

— Вы еще не все видели! — Алек принялся бодро расстегивать пижамную куртку, одновременно наслаждаясь появившимся на ее лице выражением испуга.

— Хорошо-хорошо, — протестующим жестом остановила его Сара. — Это впечатляет. Вы настоящий циркач.

— Ну и?..

— Уверена… если что… я бы помнила. Довольны?

Весьма, подумал он. Непонятно, впрочем, почему. Алек прекратил стриптиз и поспешно прикрыл заросшую волосами грудь. Слава богу, что Снегурка протрубила отступление: ему вовсе не улыбалось демонстрировать зримую причину своей отставки — уродливый шрам на левом плече. Но для пущего самоутверждения он подпустил еще шпильку:

— Однако же вы неплохо разобрались в особенности моей одежды. — Алек насмешливо фыркнул. — Знаете, в этих краях после такой ночи положено венчаться.

— Но вы-то не из местных. Темное исчадие крупного города, надо полагать.

— Хотите узнать историю моей жизни?

— Нет! Я хочу получить своего ребенка.

— Понимаю, — миролюбиво пробормотал Алек. Он снова сел на постель и похлопал ладонью рядом с собой. — Присядьте на минутку. Прошу вас.

Нехотя она присела на краешек кровати, держась к Алеку вполоборота — как бы давая понять, что лишь снисходит к его просьбе. Тем удивительнее было почувствовать прикосновение к щеке его руки. Ей потребовалось все хладнокровие, чтобы остаться спокойной, когда он с неожиданной нежностью отвел с ее лица темно-рыжие пряди и осторожно заложил их за ухо.

— Что вы хотите этим… — пробормотала она.

— Освобождаю ваше ухо, чтобы вы могли как следует меня расслышать, — наставительно отозвался он.

Она раздраженно вскочила, но Алек рывком усадил ее обратно, для пущей надежности положив руку на оголившееся колено.

— Прежде чем мы присоединимся к остальным, хочу по-дружески напомнить вам кое о чем. Прошлой ночью, предприняв этот безумный рейд через снежную пустыню в летних тапочках, вы заставили посторонних людей рисковать.

— Это мое личное дело!

— Оно перестало им быть, — возразил он, — как только другим пришлось спасать легкомысленную особу от неминуемой гибели.

— Я же сказала, что благодарна…

— Вы должны особо поблагодарить добрейшую миссис Несбит. Это она устроила ваше спасение.

Женщина резко обернулась, серые с золотыми искорками глаза смятенно встретили строгий взгляд его ярко-синих глаз. Что до хозяйки, подумала Сара, тут он, пожалуй, прав. И впрямь добрейшая душа.

— Да-да, конечно.

— Запомните: она замечательная женщина, быть может, самая добрая и щедрая на свете. Уверен, люди этим беззастенчиво пользуются.

Кого это он имеет в виду? С чего так распалился? Почему мечет в нее громы и молнии, с неприличной цепкостью придерживая за коленку?

— Я сердечно поблагодарю ее и как можно скорее освобожу от своего присутствия. Вы удовлетворены? — Сара снова попыталась встать, но его пальцы сильнее впились в нее.

— Не спешите. Вы забыли непреложное правило: парень, спасший девушку от опасности, получает право голоса в решении ее дел. И право получить ответы на некоторые вопросы.

— Ах да! Как в случае с бренди — право первого глотка!

Его брови удивленно взлетели вверх.

— Вы это помните?

— Да, Алек, помню, — ответила она, с ударением произнося его имя. — Так вот, ваши непреложные правила — просто набор самодовольной чепухи. Говорю это вам по-дружески, пока мы один на один.

Вагнер невольно просиял. Она помнит его имя!

— Итак, Снегурка, отвечайте. Что вы делали в канун Рождества на заснеженной дороге, одна с малюткой и почему за рулем не оказалось преданного супруга?

Негромкий стук в дверь заставил их вздрогнуть. Руку Алека как ветром сдуло, а Сара поспешно натянула на голое колено рубашку. В следующий миг в дверях появилась миссис Несбит с малышкой на руках. Достопочтенная хозяйка была в хлопчатобумажном платье в цветочек, седые волосы аккуратно уложены на голове в корону. Довольная, выспавшаяся Рози, весело поблескивая глазками, энергично старалась высвободиться из одеяла, в которое была закутана.

— О, так вы уже проснулись! — прощебетала пожилая леди. — И вижу, успели познакомиться.

Приблизившись, она передала Рози матери.

— Как раз обсуждаем события минувшей ночи, — пояснил Алек и, не удержавшись, ущипнул малютку за пухленький подбородок. Девчушка в ответ залилась счастливым смехом. — Я же говорил, Снегурка, что с ребенком все будет в порядке.

— Ничуть не сомневалась, — с излишней поспешностью ответила Сара, с трудом удерживая восторженно егозившую у нее на руках дочку. — Буду вам очень обязана, если вы перестанете ее тормошить.

Судя по всему, женщине было нелегко справляться со своей непоседливой дочуркой. Крупная, крепко сбитая Рози представляла разительный контраст со своей довольно хрупкой на вид матерью. Различие усугубляли и более светлая кожа малютки, и шелковистые кудряшки пшеничного цвета. Пожалуй, непосвященный ни за что не заподозрил бы между ними родства, рассеянно отметил Алек.

Внезапно он испытал тревогу, точно почуявшая добычу легавая. Что-то тут не вписывается в благостную, идиллическую картинку благополучной семьи. А может, всему виной его фэбээровская выучка — вечная привычка во всем видеть подозрительное?