Маргарет Майо - Гордый, жестокий... желанный

В школе Пенни принимала участие в постановках школьного театра, и хотя с тех пор ей не приходилось прибегать к актерскому ремеслу, сейчас ей надо было проявить весь свой талант. И она улыбнулась, пожала плечами и сказала:

— Меня не слишком воодушевляет обед с работодателем в первый же день. Такое чувство, что меня будут допрашивать. Я не права?

— Мы будем говорить, о чем захотите, — ответил он, не отрывая от нее своих невероятных глаз.

К облегчению Пенни, машина остановилась, но ее радость испарилась, когда они вошли в закусочную. В ее понимании закусочная представляла собой простенький ресторанчик: столики на тротуаре, столики в помещении, покрытые клетчатыми скатертями, свечи в бутылках с потеками воска по бокам, милая и непринужденная обстановка.

Здесь ничего этого не было.

Для начала закусочная выглядела ужасно дорого. Комната была просторная и строгая. Столики с белыми скатертями довольно далеко стояли друг от друга, на них стояли свежие цветы и лежало поблескивающее столовое серебро. Здесь точно не подавали картошку фри, скорее фуа-гра и икру, но Пенни подняла голову и сделала вид, что привыкла бывать в таких местах.

Если бы так! Одна трапеза здесь стоила, наверно, ее недельного заработка.

Санто почтительно поприветствовали теплым рукопожатием: было очевидно, что он здесь постоянный клиент.

— Не такого я ожидала, — сказала она, когда их подвели к столику.

— Вам не нравится? — быстро спросил он. — Мы могли бы поехать куда-то еще, если…

— Нет, — перебила Пенни, — я просто ожидала чего-то менее формального. Я бы не назвала это закусочной.

— Для меня это закусочная, — легко сказал он. — Здесь очень спокойно, а еда просто потрясающая. — Он соединил указательный и большой пальцы, образовав кольцо. — Вам понравится, обещаю.

Ей хотелось спросить, зачем он делает это? Пытается произвести впечатление? Она надеялась, что он не замышляет чего-то более серьезного. Думать о нем — одно дело, совсем другое — позволить себя скомпрометировать.

Однако волноваться не стоило, Санто был джентльменом. Он подробно обсудил с ней меню, и к концу обеда она полностью расслабилась. Они говорили обо всем, кроме самих себя. Она выяснила, что он из Рима, но углубляться в подробности он не захотел. Она не осмелилась даже спросить, живы ли его родители и есть ли у него братья и сестры, хотя ей было очень любопытно. Со своей стороны он узнал, что ее любимый цвет — коричневый.

— Коричневый? — недоверчиво спросил он. — Не может быть. Я вижу вас в чем-то небесно-голубом или зеленовато-голубом, подчеркивающем потрясающий цвет ваших глаз. Вы пробовали носить эти цвета?

Потрясающий цвет ее глаз! Что еще он заметил в ней? Мысль напугала Пенни. Ей не нравилось, что ее наниматель так подробно рассматривает ее.

— Большая часть моих вещей в осенней гамме, — призналась она, — а это, — она развела руки в стороны, оглядывая юбку и кремовую блузку с крошечными коричневыми цветочками, — один из моих любимых нарядов.

Пенни немедленно пожалела об этих словах. Блузка была с вырезом на тесемках и почти открывала плечи, и она только что привлекла к ней внимание Санто. Она чувствовала, что он смотрит на ее грудь, которую, к ее ужасу, начало покалывать, и она никак не могла избавиться от мысли, как это, когда его пальцы поглаживают ее. Ее чувства забурлили, сердце заколотилось, и ценой огромных усилий она заставила себя выбросить это из головы.

Они ушли очень вовремя: она больше не могла сидеть там и думать об этом. Она посмотрела на часы:

— Мне надо успеть забрать Хлою.

— А мне пора возвращаться к работе. Мне было хорошо с вами, Пенни. Теперь я знаю вас куда лучше и с удовольствием поручаю вам мою дочь.

— Вы могли бы сами забрать ее из школы, — осторожно предложила Пенни. — Ей бы это понравилось.

Но Санто покачал головой:

— У меня еще одна встреча в три. Эдвард довезет вас до дома, а я могу дойти отсюда пешком.

— Вы вернетесь до того, как Хлоя заснет? — спросила Пенни.

— Не уверен, но скорее всего нет. Пожелайте ей доброй ночи за меня.

— Хлоя так редко видит вас, — сказала она. — Столько работать нечестно по отношению к ней. Хорошо бы вам постараться выкроить для нее немного времени. — Тут она прижала руку к губам. — Простите, мне не следовало говорить так. Это не мое дело.

— Вы чертовски правы, — яростно ответил он, из его глаз ушла мягкость. — Я не был бы сейчас там, где я есть, и у Хлои не было бы возможности жить так хорошо, если бы я столько не работал.

«Но сейчас-то тебе это не нужно», — подумала Пенни, но мудро промолчала.

Удивительно, но он вернулся довольно рано. Хлоя была уже в постели, но было только чуть больше восьми, и Пенни сидела на улице с книгой на коленях. Был теплый вечер, сквозь деревья было видно, как блестит озеро в лучах закатного солнца, и Пенни не уставала благодарить судьбу за эту работу.

Многие ее друзья нашли бы одиночество скучным. Им нравились люди, музыка и вечеринки, но она по ним не скучала, по крайней мере пока. Хотя, возможно, ее привлекало что-то другое — например, хозяин дома. Пенни давно отказалась от мужчин, поэтому не могла понять, откуда эта тяга к Санто. Закрыв глаза, она представила его лицо, как он сидел напротив нее в ресторане. Эти восхитительные глаза, способные наполнить женщину трепетом без единого произнесенного вслух слова. Одна мысль о нем заставила ее задрожать, откинуть голову и облизнуть внезапно пересохшие губы. О черт, подумала она, неужели это происходит на самом деле?

— Пенни.

Его голос был мягок — и совсем близко! Она подумала, что ей это кажется, но на ее плечо легла рука.

— Пенни, с вами все в порядке?

— Санто! — Она даже не поняла, что назвала его по имени. — Вы меня напугали! Я не слышала, как вы пришли.

— Очевидно. — Его глубокий голос пронесся по ее венам.

Это был самый сексуальный голос из всех, что она слышала, и ей безумно захотелось услышать, как он шепчет слова любви. Она была уверена, что одно это, даже без прикосновений, довело бы ее до невменяемости.

— О чем вы думали?

— Ни о чем, — быстро ответила она. — Вы рано вернулись.

Он криво улыбнулся:

— Решил последовать вашему совету и повидать Хлою перед сном, но, похоже, все равно опоздал.

— Вы разминулись всего на полчаса, — сообщила Пенни.

По крайней мере, разговор о девочке дал ей возможность выровнять дыхание.

К ее ужасу, он взял стул и сел рядом с ней.

— Тогда только вы и я.

Он выглядел расслабленным, менее сердитым и казался моложе, и в сочетании с тем, о чем она думала перед его приходом, это заставило ее хотеть… Чего? Коснуться его щеки, проследить пальцами ее очертания? Проверить, каково это, когда тебя целует настоящий мужчина? Господи, с ней не случалось такого со времен Макса. Она старательно возвела вокруг себя защитную стену, которая теперь стремительно рушилась. Она не могла позволить себе снова влюбиться не в того человека. Санто не заинтересуется ею надолго. Он видел в ней няню для дочери, которая снимет с его плеч часть обязанностей. И если в перерывах он сможет воспользоваться ее телом — почему бы нет? Она не знала, откуда пришли эти мысли, ведь он не выказывал ни малейшего желания поцеловать ее. Но мужчины всегда остаются мужчинами, она это знала: они всегда пользуются ситуацией. И она оказалась права: он наклонился к ней, и их губы оказались всего в нескольких дюймах друг от друга. Она ощутила слабый аромат кедра. Белки его глаз были такими чистыми, что… что она должна была отшатнуться, пока не утонула в них.