Линн Харрис - Командировка в сказку

— Перестань бороться со мной, cara, — резко проговорил он. — Это ничего не изменит.

Ерзая и извиваясь, Лили пыталась скинуть его с себя, но даже чуть сдвинуть тяжелое тело Нико ей не удавалось.

— Почему ты так поступаешь со мной? За что? — вырвалось у нее в сердцах. — У тебя дюжина детей от твоих любовниц, почему тебе понадобился именно мой ребенок?

Ярость, недоверие, раздражение отразились на его лице.

— У меня только один ребенок, Лилиана. Запом­ни! Только один. Сын. И ты скрывала его от меня.

— Я не верю тебе, — задыхаясь, выпалила она.

Нико схватил руки Лили и завел их ей за голову.

— Ты никогда не думала о том, что глянцевые журналы могут лгать?

— Не все и не все время.

Хотя бы крупица правды должна быть, верно? Возможно, газеты преувеличивают, но должны быть хоть какие-то основания. Ни один из журналистов, с которыми она работала в «Реджистере», не осмелил­ся бы написать заведомую ложь.

Нико рассмеялся, но смех его был грустным.

— Сразу видно, что ты никогда не служила мише­нью для этих шакалов. Они кормятся за счет своих инсинуаций. Едва ли найдется один факт, напечатан­ный обо мне в желтой прессе, который бы полностью соответствовал истине.

— Теперь я точно знаю, что ты лжешь. Я виде­ла твои фотографии с огромным количеством жен­щин...

— Да, у меня было много любовниц, — прервал он ее. — Но это в норме вещей.

— Почему? Потому что ты — дар божий, что ли?..

— Basta[3]! Ты хотела довести меня до бешенства, signorina, тебе это удалось. Дело твое, верить мне или нет. Тем не менее, я повторяю: у меня только один ребенок. Даниэль.

Лили тяжело дышала, и грудь ее вздымалась. Вдруг до нее постепенно стал доходить смысл слов Нико. Желтая пресса существует только благодаря скан­дальным публикациям. Она знала это прекрасно. Но ей не хотелось верить в то, что Кавелли говорил правду, потому что... Если он не обманывал ее, то, получается, она во многом ошибалась насчет него. Кровь отлила у нее от головы, когда она осознала и еще одно следствие из слов Нико.

— Но если Денни действительно твой единствен­ный ребенок, то это значит...

Она не смогла закончить предложение, потому что даже не знала, что сказать. Денни может претендо­вать на трон Монтебьянко? Невероятно!

Нико продолжил за нее:

— Да, cara, именно так! Наш сын — мой наслед­ник и второй в списке престолонаследия.

— Как это возможно? — с трудом произнесла она. — Мы же даже не женаты.

— Тем не менее, это так, — ответил Нико.

Лили попыталась воспользоваться тем, что Кавел­ли отвлекся, чтобы сбросить его с себя. Она изогнула спину и... обнаружила удивительную вещь. Осозна­ние того, что Нико возбужден, что и говорить, поль­стило ей, несмотря на обуревавшие ее гнев и отча­яние.

Но как же это было опасно!

И в следующую секунду она сама уже горела в пламени разгорающегося желания. Как такое воз­можно? Как ее могло тянуть к человеку, который со­бирается разрушить ей жизнь. Да, он дал ей самое ценное, что у нее есть, но теперь пытается отнять это. Но ее телу совершенно наплевать на логику!

И Лили с двойным усердием принялась сбрасы­вать Нико с себя.

— Maledizione[4], — проскрежетал тот сквозь зубы. — Прекрати шевелиться... или ты хочешь перейти в спальню и сделать это должным образом?

Где-то в глубине души ей на самом деле хотелось, чтобы они оказались в спальне и занялись любовью по-настоящему. Однако ее здравый смысл, гнев и не­нависть к этому мужчине победили.

— Слезь с меня немедленно!

— Ну, как хочешь, — ответил он, вставая и предо­ставляя ей возможность самой подняться с ковра.

Лили обхватила себя руками, потому что ее тело все еще продолжало сотрясаться от волн желания, которое пробудил в ней Нико. Удивительно, как ее могло тянуть к нему? Боже мой, яблочко от яблони недалеко падает. Совсем как ее мать!

Но сейчас не время размышлять об этом! Нужно сосредоточиться и что-нибудь придумать. Пора кон­чать с этой дурацкой ситуацией!

— И что теперь? — насмешливо поинтересовалась она.

Он повернулся к ней. Его одежда вновь была в безукоризненном порядке, как будто они не катались только что по полу. И как ему такое удается?

— Ты позвонишь подруге и скажешь ей, что нуж­но сделать, где и кому передать ребенка.

Лили отрицательно покачала головой:

— Зачем? Чтобы ты женился на своей принцессе и вместе с ней воспитывал моего сына? Нет. Черт возьми, нет!

Нико сдвинул брови.

— Нам придется поработать над твоими ма­нерами. Так не подобает отвечать королевской особе.

Она фыркнула:

— Очень смешно! Но ты сам хорош! Кто, спраши­вается, соблазнил меня два года назад? А? Это подо­бающее поведение для королевской особы? Иди к черту, Нико! — сказала Лили, нарочно обращаясь к нему по имени, не используя титул.

— Тебе просто необходимы уроки по этикету, cara mia. — Он оглядел ее с головы до ног. — И подходя­щий гардероб.

Лили напряглась. К чему он клонит? Может, у нее и нет дорогой модной одежды, но одета она вполне прилично. Не жалуется.

Нико взял со стола мобильный телефон.

— Ты и твой сын больше ни в чем не будете нуж­даться. И тебе не придется работать. Я позабочусь о вас обоих.

Она уставилась на блестящий телефон в руке Ка­велли, и будто бальзам пролился на ее раны. Больше никогда не страдать? Не волноваться о том, что нуж­но платить за квартиру и медицинскую страховку? Уверенность в завтрашнем дне и благополучие, и ни­какого страха из-за того, что у нее не хватит денег, чтобы дать сыну все, чего он заслуживает?

Но нет! Обольщаться не стоит. Нужно смотреть правде в глаза. Нико предлагает ей стать его содер­жанкой, когда он женится на принцессе и будет рас­тить с ней их общих детей? Нет, уж лучше она будет вкалывать с утра до ночи, чем согласится на такое унизительное положение. Она уже достаточно долго справлялась в одиночку, и у нее вполне получится позаботиться о Денни без чьей-либо помощи.

— Я прекрасно могу вырастить моего сына без тебя, — решительно сказала Лили.

Лицо Нико так помрачнело, что она, оробев, даже поежилась.

— Видимо, я выразился не до конца ясно. У тебя нет выбора, Лилиана. Ты и мальчик принадлежи­те мне.

Лили фыркнула:

— Даже ты, принц, не имеешь право владеть людьми, Нико. Времена другие.

Он едва улыбнулся. Холодок пробежал у нее по спине, и ее охватило нехорошее предчувствие. В сле­дующее мгновение он поднес телефон к уху и заго­ворил по-итальянски. На этот раз у него получился достаточно долгий и полноценный разговор. Закон­чив, Кавелли положил телефонную трубку на бли­жайший столик.