Нора Робертс - Мама на Рождество

— Я многим нравлюсь, — улыбнулась она ему и увидела, что он снова смотрит на нее с недовольным выражением лица. — По крайней мере, в большинстве случаев. Если вы положите в багажник канистру, я верну вам ее полную.

— В этом нет необходимости, — Мак завинтил крышечку емкости, держа в руках пустую канистру. — В Тэйлорз Гроув живут дружелюбные люди. В большинстве случаев.

— Дайте знать, когда у меня закончится испытательный срок, — она склонилась над машиной, чтобы положить пирожные на пассажирское сидение. Маку представился дразнящий и волнительный вид ее обтянутой джинсами попки. Он также смог чувствовать исходящий от Нелл аромат. Легкий и пряный, он, тем не менее, перебивал даже запах бензина.

— Я не хотел вас обидеть.

Нелл высунулась из машины. Выпрямившись, она слизнула с пальца шоколадную глазурь.

— Может, и нет. В любом случае, я ценю вашу помощь, — на ее лице мелькнула улыбка, когда она открыла дверцу машины. — И спасибо за пирожные.

— Обращайтесь, — услышал он сам себя и практически сразу пожалел о своих словах.

Нелл уселась за руль и послала ему игривую улыбку.

— Нет уж, спасибо, — затем она рассмеялась и повернула ключ зажигания, заставив мотор зарычать так, что Мак моргнул от неожиданности. — Приходите на репетиции, Мак, вместо того, чтобы ждать детей на стоянке. Вы можете научиться чему-нибудь.

Он не был уверен, что хотел этого.

— Пристегните ремень, — скомандовал он.

— Ах, да, — она послушно пристегнулась. — Никак не привыкну к этому. Попрощайтесь за меня с близнецами, — Нелл надавила на педаль газа и беззаботно помахала ему из окна рукой, на которой блеснули кольца.

Мак наблюдал за ней до тех пор, пока она не свернула, скрывшись из вида, затем медленно потер живот в том месте, где мускулы стянуло узлом. Что-то в ней заставляло его чувствовать себя так, будто внутри у него оттаивало то, что было давным-давно заморожено.

Еще полчаса, подумал Мак, и он закончит перегородку из гипсокартона в хозяйской спальне. Может, даже покроет стены штукатуркой. Он взглянул на часы и определил, что дети должны были уже вернуться из школы. Но сегодня пришла миссис Холлис, и она останется до пяти. Значит, у него еще полно времени, чтобы загладить швы на стенах, убрать здесь все и добраться до дома.

Может, он даже побалует детей и себя и купит пиццу.

Он уже привык готовить, но его все еще возмущало то, сколько времени уходит на это: придумать, что приготовить, сам процесс приготовления и последующая уборка. За шесть лет, в течение которых он был для своих сыновей отцом и матерью, он понял, какую тяжелую работу выполняла его мать, будучи домохозяйкой. Сейчас это вышло из моды и встречалось очень редко.

Остановившись на минуту, Мак оглядел спальню. Он сломал стены, поставил другие, заменил старые одностворчатые окна новыми, двойными. Сейчас они пропускали в комнату тусклые лучи октябрьского солнца.

Теперь на втором этаже этого старого дома были три просторные спальни, а не четыре крохотные комнатки, как прежде, а также огромная прихожая, с которой он и начал ремонт. Хозяйская спальня могла похвастаться большой ванной комнатой, в которой разместились ванна и душевая кабина.

Если он уложится в график, то закончит ремонт к Рождеству и выставит дом на продажу или сдаст в аренду в начале следующего года.

Пожалуй, следует продать его, подумал Мак, проводя рукой по оштукатуренному гипсокартону. Ему необходимо преодолеть чувство собственности, которое он испытывал каждый раз, когда ремонтировал дом.

Это в крови, полагал он. Его отец неплохо зарабатывал, покупая старые дома, ремонтируя и отделывая их, чтобы затем сдавать. Мак понял, какое чувство удовлетворения приносит владение тем, что ты сделал своими руками.

Например, тот старый кирпичный дом, в котором живет сейчас Нелл. Интересно, знает ли он, что ему более двухсот пятидесяти лет, что она живет в историческом здании.

Он гадал, не забыла ли она снова заправить бензин.

Ему вообще была интересна Нелл Дэвис.

А это лишнее, напомнил себе Мак, и повернулся, чтобы взять инструменты.

Женщины доставляют сплошные беспокойства. Так или иначе, они всегда доставляют беспокойства. Один взгляд на Нелл — и умный мужчина сразу поймет, что она не исключение.

Он не принял ее предложения прийти в школьный зал и посмотреть на репетиции.

Пару раз он собирался, но здравый смысл останавливал его. Она была первой заинтересовавшей его женщиной за очень долгое время. А он не хотел этого, скривившись, подумал Мак, заглаживая шов. Не мог позволить себе этого. На нем слишком много обязательств, у него слишком мало времени и, что важнее всего, два сына, которые являются смыслом его жизни.

Думать о женщине днем было само по себе плохо. Из-за этого мужчина допускал промахи в работе, становился забывчивым и… его одолевало желание. Но пытаться что-то сделать было еще хуже. Делать что-то — значит, находить темы для разговора и пытаться развлечь ее. Женщина ожидает, что ты будешь водить ее по разным местам и баловать. А когда ты начинаешь влюбляться в нее — причем, серьезно, — у нее появляется достаточно власти, чтобы разбить тебе сердце.

Мак вовсе не хотел снова рисковать своим сердцем и особенно не собирался подвергать риску сыновей.

Он не верил во всю эту чушь о том, что детям нужна женская рука и материнская любовь. Мать его близнецов была привязана к ним меньше, чем кошка к своим котятам. Если ты женщина, это еще не значит, что у тебя развит материнский инстинкт. Это всего лишь означает, что ты физически способна выносить ребенка, но нигде не сказано, что ты будешь заботиться о нем, когда он родится.

Мак прекратил заглаживать шов и выругался. Он не думал об Энджи уже несколько лет. По крайней мере, так подробно. Когда он вспоминал о ней, то понимал, что все еще чувствует боль, как от старой раны, которая плохо зажила. Вот что он получил за то, что позволил маленькой блондинке разбудить в нем интерес к себе.

Разозлившись на себя, Мак отмотал последний кусок липкой ленты от мотка. Ему нужно сосредоточиться на работе, а не на женщине. Решительно настроенный закончить то, что начал, он спустился вниз по лестнице. У него была еще липкая лента в машине.

Снаружи уже сгустились сумерки. Дни становятся короче, подумал он. Времени все меньше.

Он уже сошел вниз по ступенькам и направлялся к машине, когда увидел ее. Нелл стояла у входа во двор, смотря на дом и легонько улыбаясь. На ней был замшевый пиджак насыщенного оранжевого цвета и светло-голубые джинсы. В ушах сверкали серьги. С плеча свисала довольно потрепанная тряпичная сумка.