Сара Андерсон - Кто прав, кто виноват?

– Черт подери. – Он поспешно убавил огонь, мысленно проклиная себя за ошибку новобранца.

Джордж Джексон захихикал, сидя на своем высоком стуле – месте, которое он занимал последние тридцать пять лет. Матери и мачехи сменяли одна другую, появлялись новые дети. Принадлежность к семье Бомонт означала жизнь в постоянной неопределенности. Исключение составляла только кухня. И Джордж один из немногих, кто не строил козни Бомонтам. Даже Хардвику. Возможно, именно поэтому тот держал его в доме, и Чэдвик продолжил эту традицию после смерти отца. Джордж был постоянен и честен. Как, например, сейчас.

– Парень, ты развалина.

– Я в порядке, – солгал Байрон в тщетной попытке утаить правду, что было бесполезно. Джордж слишком хорошо его знал и видел насквозь.

– Зачем лезть из кожи вон, чтобы впечатлить эту девушку? Я думал, из-за нее ты из города уехал.

– Ничего подобного. Мы вместе работаем. Она будет оформлять мой ресторан, а я готовлю еду, которая будет в его меню.

Джордж снова захихикал.

– Конечно нет. Все вы, Бомонты, одинаковые.

– Я совершенно не похож на отца, и тебе это отлично известно, – взорвался Байрон, проверяя ростбиф в духовке. – Я никогда ни на ком не женился, и у меня нет детей, неприкаянно бегающих вокруг.

– Говори что угодно, только ты копия своего старика. И Чэдвика тоже. Каждый из вас не до конца честен с самим собой, когда дело касается женщин. Ладно, Чэдвика на этот раз вычеркиваем. Мисс Серена особенная. Хоть бы твой брат не испортил все. На мой взгляд, все вы дураки.

– Спасибо, Джордж. В твоих устах эти слова приобретают особый смысл.

Где-то в отдалении раздался звонок в дверь.

– Следи за соусом! – крикнул Байрон, выбегая из кухни.

Особняк Бомонт-Мэнор был огромным зданием, выстроенным еще дедом, Джоном Бомонтом, после Второй мировой войны, когда сняли запрет на распитие пива, и вернувшиеся с войны солдаты создали на него спрос. В течение двадцати лет «Пивоварня Бомонт» едва держалась на плаву, и вдруг деньги потекли к Джону рекой, он едва успевал подсчитывать. Он построил несколько новых зданий в кампусе и особняк, кирпичную громадину, мгновенно затмившую старые дома серебряных баронов. Отличительными особенностями особняка стали башенки, витражные окна и горгульи на крыше.

Байрон всегда ненавидел этот дом и поведение, которое он навязывал своим обитателям. Здесь витали призраки Джона и Хардвика, и никто никогда не был счастлив. Байрон не мог понять, почему Чэдвик настоял на переезде с семьей сюда.

Байрон даже не потрудился полностью распаковать вещи, не собирался задерживаться здесь надолго. Он присмотрел себе хорошую квартирку с отличной кухней недалеко от «Пива Першерон» и, пока не переехал туда, старался проводить как можно больше времени на кухне. Это помещение не знало драм, которыми пропитаны остальные комнаты дома.

Байрон чуть не столкнулся с Чэдвиком, направлявшимся к двери.

– Я сам.

Чэдвик не двинулся с места.

– Ждешь кого-то?

– Дизайнера по интерьеру. Я приготовил для нее пробные блюда, чтобы помочь определиться с темой оформления ресторана.

– Это хорошо. – Чэдвик окинул его суровым оценивающим взглядом, под которым Байрон всегда ощущал себя мелким и незначительным. – Мне следует знать что-нибудь еще?

– Джордж печет яблочный пирог на десерт.

Неожиданно Чэдвик улыбнулся. Когда они были детьми, он часто улыбался и ходил у отца в любимчиках, в то время как Байрон считался помехой, маленьким назойливым мальчиком, любившим играть на кухне.

– Если потребуется мое мнение, зови. – Чэдвик стал подниматься по лестнице. Никаких оценок или резких слов, ни единого прощального взгляда.

– Хорошо! – крикнул вслед Байрон.

На пороге стояла Леона. Байрон несколько расслабился. Не то чтобы она специально нарядилась, в юбке и жакете она выглядела очень по-деловому. Впервые Байрон осознал, как сильно она изменилась за прошедший год, и дело тут не только в прическе. Возможно, она сумела продолжать жить, а он нет? Очевидно. Как бы то ни было, он рад ее видеть, хотя должен ненавидеть и ее, и всех Харперов. Никому из них нельзя доверять. Не стоит об этом забывать.

– Привет. Входи.

Она помедлила. Несмотря на продолжительные отношения, он никогда не приглашал Леону в особняк, и она никогда не просила об этом. Отсутствие интереса к богатству и славе Бомонтов необычайно влекло к ней. Байрон не понимал, что у нее есть свои деньги. Возможно, Джордж прав, а он в самом деле дурак.

– Спасибо. О! – воскликнула она, рассматривая сводчатые потолки и хрустальные канделябры. – Как красиво.

– Не мой стиль.

Байрон провел Леону по широкому коридору, пересекающему первый этаж, мимо столовой, гостиной, мужского и женского салонов и библиотеки. Наконец они оказались в другом коридоре, огибающем столовую с противоположной стороны, и, спустившись по короткой лестнице, оказались на кухне. Всю дорогу молчали. Байрону мало известно о доме Харперов – Леон Харпер уж точно не позвал бы его в гости, – но он не сомневался, что такой уровень достатка Леона считает нормальным. Он не хотел ворошить прошлое, когда родители громко хлопали дверями после очередного ужина, окончившегося катастрофой.

– Прошу. – Байрон открыл дверь кухни.

Она шагнула в теплую комнату, залитую лучами полуденного солнца, проникающими через расположенные над рабочей поверхностью окна, за которыми раскинулась величественная панорама Скалистых гор. Свет отражался от медных кастрюль и сковородок, висящих на рейлинге.

– Как красиво. – Леона ахнула от удивления и воззрилась на Байрона глазами, в которых светилось понимание, заставив его на мгновение позабыть о том, как лгала и разбила ему сердце. Перед ним снова стояла его Леона, с которой он, бывало, делился сокровенными мыслями и чувствами. – О, Байрон!

– И Джордж, – добавил Джордж.

– Ой! – Леона отступила на шаг, столкнулась с Байроном. Тот инстинктивно поддержал ее за талию и прижал к груди. Она ощутила тепло его тела, а ему едва удалось подавить стремление коснуться губами ее шеи. Она всегда любила, когда он целовал это место. – В следующее мгновение Леона отстранилась. – Джордж! Я так много о вас слышала. Рада наконец-то с вами познакомиться! – И, к удивлению Байрона, подошла к Джорджу и крепко его обняла. Судя по выражению лица старика, он тоже не ожидал подобного.

– Да, – ошарашенно отозвался он, стреляя глазами в сторону Байрона. – Я слышал… ну… – Видя, что тот отрицательно качает головой, он поспешил исправить оплошность. – И рад знакомству.

Байрон облегченно выдохнул. Джордж единственный был посвящен в историю с Леоной, даже Френсис не знала всего, одному Богу известно, что он мог наговорить.