Ребекка Уинтерз - Мой милый доктор

— Но он не сможет помочь.

— Доверьтесь мне, Кит. Это человек высокой квалификации. На вашем месте я только ему доверил бы свою защиту. Он определит гонорар, когда дело будет закончено. Если вы станете его клиентом, он будет заниматься только вами. Ради пользы дела вам придется принять его условия. Если вы будете работать у меня, мы сможем согласовать с ним ваш график.

Кит медленно отошла и выглянула в окно. Тишина и покой вокруг. Словно она оказалась в заколдованном белом царстве.

— Я не знаю, что и думать. Меня страшит даже мысль о том, чтобы снова пройти через все это.

Он подошел и встал за ее спиной.

— Не обязательно принимать решение прямо сейчас. Просто подумайте. Можете оставаться под моей крышей, пока не будете готовы двигаться дальше.

Кит оглянулась на него через плечо, пытаясь почерпнуть силы в его мудрости и спокойствии. Она завидовала этой его способности оставаться непоколебимым.

— Должно быть, вы считаете меня самой неблагодарной и эгоистичной женщиной на свете.

Она увидела в его глазах сочувствие.

— Вы стали жертвой определенных обстоятельств, совершенно вами не контролируемых. Тот факт, что вы отправились вчера в театр, свидетельствует о мужестве и твердости, таящихся в Кит Митчел. Но вы отказываетесь от посторонней помощи. Вы хотите оставаться свободной. Я готов предложить вам свою помощь, в обмен на вашу. И можете не благодарить меня. Благодарность в наше соглашение не входит.

— Вы — хороший человек, доктор Бэннинг. У вас должно быть очень много пациентов.

Уголки его губ дернулись.

— Ваше решение как раз и покажет, насколько я хороший врач. — (Кит отвела взгляд.) — При любом исходе дела остается проблема вашей временной маскировки. В противоположность, расхожему мнению большинство мужчин предпочитают брюнеток, но, если вы мне доверитесь, я выберу вам белокурый парик, чтобы замести все следы.

Она рискнула взглянуть на него и улыбнулась, и улыбка задержалась на ее губах.

— Блондинкой я выгляжу ужасно, так что ваш выбор безупречен… Особенно если волосы будут длинными.

Его взгляд скользнул по лицу Кит, и сердце девушки бешено забилось.

— Не ужасно. Странно. Экзотично. Но не ужасно.

Доктор Бэннинг стоял так близко, что Кит чувствовала тепло его тела и слабый лесной аромат какого-то чудесного лосьона. Она заметила, что подбородок у него вызывающе твердый.

После окончания университета она встречалась с мужчинами. Ничего серьезного. Ужин и кино. Они были очень милы и, как и она, увлечены их общей работой. Ни один из них не шел ни в какое сравнение с доктором Бэннингом. Кит вообще никогда не встречала никого, сколько-нибудь похожего на него. Если бы надо было охарактеризовать его одним словом, то более всего подошло бы «совершенный». Настоящий мужчина. Мужчина во всем. Мужчина, которому она поверила безоговорочно.

Кит глубоко вздохнула.

— Раз уж вы уходите, то купите мне какую-нибудь униформу. Если я буду вашим регистратором, то и выглядеть должна соответствующим образом. И, может, пару очков с простыми стеклами… чтобы не отпугивать пациентов.

Заговорщическая улыбка слегка скривила губы Бэннинга. Этими словами она дала ему понять, что полностью подчинилась его плану. Он уверенно протянул сильную руку и взял ее за подбородок.

— Вы — борец, Кит, и это решает все, — с чувством сказал он, хотя ей показалось, что его голос доносится издалека. Затем его рука опустилась. — Я ухожу. Если возникнут трудности с белокурым, как вы отнесетесь к рыжему парику?

— Рыжие волосы сделают меня слишком яркой. Вряд ли это подойдет вашей клинике.

— О, я не знаю, — поддразнил он с обезоруживающей улыбкой. — Между прочим, я перевел все телефонные звонки на службу секретарей-телефонисток и хочу, чтобы так и оставалось до конца дня. Так что не поддавайтесь искушению — не поднимайте телефонную трубку. Если захотите развлечься, в моей спальне найдете маленький телевизор, несколько книг и журналов. Располагайтесь как дома. Когда проголодаетесь, загляните в холодильник — там полно продуктов. А если вы трудолюбивы, то через полчаса можете обложить картошкой мясо.

Кит высоко задрала свой точеный носик.

— Выходит, все это время вам нужна была кухарка? Мне очень неприятно вас разочаровывать, но уже много лет я не орудовала кастрюлями.

В несколько длинных шагов, он покинул кухню, а его тихий смех остался. Это был очень веселый смех.

Как странно. Теперь, когда Кит наконец, решила остаться и принять его помощь, она чувствовала себя такой спокойной, какой не была целую вечность.

Встреча с доктором Бэннингом казалась ей чудом. Ничто в ее положении не изменилось, но она вдруг снова ощутила себя живой и свободной от парализующего страха. И в ней забурлила энергия. Она ознакомилась с его кухней и решила приготовить к обеду десерт. Может, удастся удивить его шоколадно-мятными пирожными, если, конечно, она найдет все необходимое. Это было любимое лакомство ее отца, единственный кулинарный рецепт, запомнить который она сочла своим долгом.

К ее удивлению, удалось найти почти все, кроме мятной приправы и шоколада, но она заменила их ванилью и какао, а затем выложила тесто на противень. Когда жаркое с картошкой будет готово, она испечет пирожные.

Освободившись, Кит решила совершить экскурсию по дому, не лишенному изящества благодаря высоким потолкам и деревянным панелям. Обставленный красивой мебелью, он выглядел бы очень мило.

Кроме кухни, все помещения первого этажа были отведены под клинику. Очевидно, прачечная находится в подвале. Верхний этаж состоит из трех спален и двух ванных комнат. Одна из спален пуста. В другой, с маленьким диванчиком под окном, стоят две одинаковые кровати, больше ничего.

В спальне доктора Бэннинга, — огромная незастеленная кровать. На единственном стуле — открытый чемодан с кое-какой одеждой. Кит почувствовала себя правонарушительницей, вторгающейся в чужие владения, и повернула назад. Но когда она шла к двери, ее взгляд упал на фотографию в рамке на комоде.

Два очень похожих друг на друга подростка лет шестнадцати и восемнадцати, на лошадях. В младшем Кит узнала доктора Бэннинга. Красивые, энергичные юноши, становящиеся мужчинами.

Несколько минут она смотрела на фотографию, затем спустилась на первый этаж. Ей не терпелось познакомиться с регистратурой. Это была первая комната направо от парадной двери, а прямо за ней — врачебный кабинет.

Как и во всех помещениях на главном этаже, полы от стены до стены были застелены широким ковром цвета лесной зелени. Белые стены — не ослепительно белые, а с сероватым оттенком — и темные панели из каштана придавали комнатам элегантный, успокаивающий вид.