Мой форвард - Аделина Дэвис

Милана, вдруг, наклоняется ко мне и заговорщически шепчет:

- Ты знаешь, Макс хороший парень, не так давно заступился за меня в клубе, хотя и не обязан был. Ты не думай, это здесь он ведет себя как шалопай, в жизни он немного другой…

Смотрит на него, вижу, как загораются ее глаза.

Он как чувствует, поворачивается к нам и улыбается. Скорее Миланке, чем мне.

Я думаю, ей тяжело непредвзято оценивать его, если он ее брат. И защищать Милану, как мне кажется, его прямая обязанность.

А она тем временем продолжает:

- И…ты прости, что я к тебе так в самом начале отнеслась. Думала, ты сама хочешь выйти за него замуж, а тут, оказывается, ваши родители надумали сосватать вас.

- Все нормально. Я не в обиде, - улыбаюсь ей. За это я сейчас переживаю меньше всего.

В какой-то момент к нам подходит Максим и предлагает пообщаться в сторонке. Мы отходим от остальных, и он начинает разговор:

- Я так подозреваю, ты уже знаешь, что наши родители собрались сосватать нас?

- К сожалению, да.

- Я, конечно, в курсе, что я классный и все такое, но…

- Ты вообще хоть иногда бываешь серьезным? – перебиваю я его.

- Весь этот маскарад со сватовством вызывает у меня только смех, - говорит он весёлым тоном, потом вдруг смотрит в мои глаза очень серьезно, и продолжает, - но, когда надо, я могу быть очень серьезным, поверь.

И я ему верю. Если его отец доверил ему управлять своей огромной фирмой в его двадцать три года, значит с мозгами у него действительно все в порядке.

- Ты вроде неплохой парень, про свои достоинства, кажется, и сам знаешь, но…мне нравится другой.

Какое-то время он серьезно смотрит на меня, не отрывая глаз, и возникает ощущение, что эти бездонные глаза видят меня насквозь, затем поворачивается к гостям и отыскивает глазами Милану. Зацепив ее взгляд, подмигивает ей. Его лицо озаряется лукавством и кажется…желанием. Милана закатывает глаза и отворачивается.

Я отвожу взгляд. Возникает ощущение, что я подсмотрела что-то очень интимное.

- Мне тоже нравится другая девушка, - отвечает Максим.

С улыбкой смотрит на меня, и я не могу не задать вопрос, который вертится на языке:

- Ты прости, если вопрос слишком личный, но вы с Миланой…

- Не кровные, если ты об этом. Ее мать недавно вышла замуж за моего отца.

У меня падает гора с плеч. Кажется, и Милана испытывает к Максиму чувства.

- Ты что-то придумал? – с надеждой спрашиваю я.

- Нууу, как вариант, кому-то из нас надо жениться, либо выйти замуж не друг за друга. Тогда они больше не смогут заставить нас пожениться. Раз у тебя такая большая симпатия, может быть, ты нас спасёшь?

- Ему даже восемнадцати нет, имей совесть! Тебе уже двадцать три, тебе, как самому старшему из нас, и идти под венец!

- Она не согласится, - устало произносит он, сжимая переносицу рукой и закрывая глаза. Затем снова открывает и продолжает мысль, - она меня на дух не переносит. Но знает мою ситуацию, с ней я еще мог бы потом выкрутиться из этого брака. А других я даже рассматривать не буду.

Смотрю на него и понимаю, он не видит очевидного. Мне кажется, они идеальная пара, но до этой мысли им еще надо дойти.

- Ты явно не обделён женским вниманием, а очевидного не видишь. Эх наивный. Ну ладно, какой у нас дальнейший план?

- Ну придется плясать под их дудку, пока что-нибудь не придумаем. Выйдем пару тройку раз на люди, может они успокоятся хоть на время.

- А других вариантов нет?

- Раз такая умная, сама и предлагай идеи! – недовольно бурчит Максим.

- Нет, идей у меня нет, - с сожалением произношу я.

Дима

Дни идут своим чередом. Я покупаю кран и перед приходом звоню Тамаре Васильевне, чтобы в этот раз мой приход не оказался сюрпризом. Она просит открыть дверь своим ключом, потому что дома кроме нее никого нет.

Меняю кран, когда возвращается Ириска и с порога начинает разговаривать с бабушкой, не подозревая, что я в ванной:

- Бабуль, меня взяли на вокал, слава богу, на сольфеджио и фортепьяно ходить не надо. А ещё я записалась на курсы первой медицинской помощи, которые будут проходить у нас в школе, правда здорово?

- Я рада, что ты не оставила мысль стать врачом. Ты хоть ела? Ты же ещё в обед борщ приготовила, а сама даже не притронулась к нему. Угости Димку, он как раз скоро уже закончит.

В это время, закончив работу, я выхожу из ванной. С того конфликта две недели назад мы больше не общались. Ее улыбка тает, когда видит меня. Недовольно поджимает свои полные губки. Приподнимаю бровь в удивлении. Все еще злишься на меня, Ириска? Какая злопамятная оказалась... Так-то на правду не обижаются. Нечего водиться с кем попало. Рус тебе точно хорошую компанию не составит.

Тамара Васильевна в ожидании смотрит на нее, а я начинаю лыбиться как придурок. Да, Ириска, будь гостеприимной, предложи. Можно бесконечно смотреть на то, как меняются эмоции на ее лице. Выдыхает, закрыв глаза, затем открывает и, собравшись с мыслями, выдает:

- Привет…борщ будешь? - Что-то сладостное и манящее грезит в этом предложении, хотя оно и выдавлено через силу, но я понимаю, что у меня только один ответ на этот вопрос.

- Привет, нет, спасибо, мне бежать надо, Егорку с продленки забирать.

Она вдруг серьезно и без злости смотрит на меня, а мне неудобно становится.

- Ну что ты Димочка, как белка в колесе крутишься. А Егора чем кормить будешь? – Это уже Тамара Васильевна задает вопрос, доковыляв до двери комнаты.

- Придумаю что-нибудь, не в первой. Если ничего нет, значит приготовлю. Я всё сделал, побежал я тогда, Тамара Васильевна.

- Деньги хоть не забудь, возьми.

- Спасибо вам…

- Не мне, тебе спасибо, что починил.

- До свиданья, - подойдя к двери, смотрю на Ирку и тихо произношу, чтоб слышала только она, подмигнув - пока, Конфетка.

Она