Романтический ультиматум - Хайди Райс

ребенком, и за это Кармел должна была благодарить свою семью. Коналл, Имельда и Мел рано осиротели: ей тогда было шесть, сестре восемь, а брату одиннадцать. После смерти матери у них было несколько непростых моментов и серьезных скандалов – Коналл в качестве их опекуна отказался от всех прелестей юношества, чтобы стать матерью и отцом для нее и Имми. Но когда тем несчастным летом она вернулась домой из Лондона беременная и одинокая – и сломленная отказом Росса де Кортни, – Имельда и Кон, не сомневаясь, помогли ей прийти в себя.

Конечно, они осуждали, особенно Кон, но они также предложили свою безоговорочную поддержку. Благодаря им, а теперь еще и Доналу и Кэти, Мак понял, что он часть большой семьи.

Это объясняло, почему Мак был таким крепким, уравновешенным маленьким парнем, несмотря на то что мать родила его в девятнадцать лет. Мел знала, что может опираться на свою семью, и была бесконечно благодарна родным за это.

Мел уже подробно рассказала Имельде о своих планах ежедневно звонить сыну по видеосвязи, и, если Имельда сообщит о каких‑либо проблемах, Мел сразу же вернется в Ирландию ближайшим рейсом. Но обвиняющий взгляд Кона пошатнул ее уверенность.

– Конечно, я знаю это, Кон, – заявила она с твердостью, которой не чувствовала. – Но я делаю это для Мака, чтобы посмотреть, есть ли шанс, что Росс сможет быть ему отцом.

Неуверенность в том, что поездка – хорошая идея, была связана не только с расставанием с сыном. От прикосновения Росса в ее голове вились, подобно рою пчел, вопросы. Вдруг их совместная поездка усилит влечение, которое уже проскочило искрой между ними? Это влечение она не могла контролировать – не только потому, что не испытывала подобных эмоций ни к одному другому мужчине, но и потому, что Росс был единственным ее мужчиной.

– Ах, значит, отправиться на неделю к своему бывшему любовнику сейчас в интересах твоего сына? – сказал Коналл, и скептицизм сочился из каждого слова. – По‑моему, это звучит очень удобно.

Кармел уставилась на него, желая разозлиться на его намек, но не могла этого сделать… Потому что вдруг он был прав? И этот шокирующий взрыв жара и желания был настоящей причиной, по которой она решила принять приглашение Росса? Это было недопустимо, потому что, если Росс не годился в отцы, то никаких других отношений с ним тоже быть не может.

– Коналл, прекрати, – сказала Кэти, прерывая панические вопросы в голове Мел. – Кармел имеет полное право принимать решения за себя и Мака, не спрашивая тебя.

– Ради всего святого… – Кон выругался себе под нос. Кэти едва моргнула. – Кэтрин, почему ты сейчас на ее стороне? – спросил Коналл обиженным голосом.

Кэти пожала плечами и рассказала, почему Росс не признавал своего отцовства – новость о его вазэктомии в возрасте всего двадцати одного года ошеломила Кона и заставила замолчать.

– Может быть, твой брат не такой уж идиот, каким я его считал, – сказал он, – но он все равно не тот человек, которому я бы доверил свою сестру на неделю в чужой стране. К тому же я очень сомневаюсь, что Росс может стать хотя бы сносным отцом для Мака.

– Но я хочу это выяснить!

– Ты хочешь, чтобы в жизни Мака был его папа, если это вообще возможно. И может быть, де Кортни удивит нас на этот счет. Но разве слетать с ним в Нью‑Йорк, чтобы вы, ребята, могли провести уютную неделю, «узнать друг друга» – это правильный путь? Ты собираешься теперь делить с ним постель?

– Коналл! – крикнула Кэти.

В тот же момент Кармел взвизгнула:

– Это не твое дело! Но чтобы ты знал, мой ответ – нет.

Она вела себя нелепо. Ну и что, что ее все еще влекло к Россу де Кортни? Конечно, этого следовало ожидать. В конце концов, он был единственным мужчиной, с которым у нее когда‑либо был секс. И он был таким… Но сейчас роль играл не темперамент Росса де Кортни, а тот факт, что она больше не была той ошеломленной, нуждающейся, безрассудной девятнадцатилетней девушкой. Теперь она сама была матерью, у нее был собственный процветающий онлайн‑бизнес по созданию портретов домашних животных, и к тому же однажды Росс уже разбил ей сердце. Короче говоря, теперь она была совсем взрослая. Она упорно трудилась, чтобы построить жизнь для себя и своего сына, и не собиралась бросать все это ради острых ощущений.

– Хорошо, прости меня. – Лицо Коналла смягчилось. – Я сказал лишнее. Просто… – он подошел ближе и заключил ее в объятия, – я твой старший брат. И я не хочу, чтобы он снова причинил тебе боль.

Мел обмякла в его объятиях, аромат его одеколона и торфяной запах хорошего ирландского односолодового виски успокоили ее. Обвив руками его талию, она вдруг поняла, как далеко они продвинулись с того несчастного рождественского утра, когда Кон нашел их мать мертвой… Упрямый характер Кона стал причиной их непростых отношений, особенно в период ее юношества, но он всегда был рядом. Ее глаза защипало, когда она отстранилась, чтобы взглянуть на его лицо.

– Ты был для меня гораздо больше чем просто старшим братом, Кон. И я ценю это. Но ты должен довериться мне. Я знаю, что я делаю.

Он тяжело вздохнул, словно боролся с желанием спорить дальше, и кивнул.

– Хорошо, я действительно доверяю тебе, – пробормотал Кон. – И в любом случае, если он снова причинит тебе боль, я убью его, – добавил он.

Мел подозревала, что это обещание было шуткой лишь наполовину. Она улыбнулась. Теперь все, что ей нужно было сделать, – это научиться доверять себе с Россом де Кортни. Подумаешь, какая мелочь…

Около вертолета на посадочной площадке стоял Росс. Казалось, прошла вечность с того момента, когда он приземлился здесь. Он собрался с духом, когда увидел все семейство О’Риордан, идущих к нему.

Кармел сменила шелковое платье подружки невесты на узкие джинсы и свитер, которые нисколько не скрывали контуров ее стройного тела. Росс напрягся от неизбежной волны вожделения и перевел взгляд на ребенка, чья рука была крепко сжата в ее руке. Мальчик подпрыгивал рядом с ней, по‑видимому ведя бесконечный разговор, который заставлял его мать улыбаться. Беременная женщина и мужчина, которых он заметил ранее в садах, – Имельда и ее муж Донал – шли следом. Коналл О’Риордан, сестра Росса, и два лакея с чемоданом и другим багажом замыкали шествие. Он кивнул Кэти, когда группа приблизилась.

Росс разговаривал со своей сестрой десять минут