Диана Першинг - Свет надежды

— Знаешь, у всякого своя цена. — Ивен снова небрежно улыбался. — Не родился еще человек, которого нельзя было бы купить.

Крис напряженно вглядывалась ему в лицо, ища скрытого смысла в его словах.

— Странный ты человек, Ивен.

— Чем это я странный?

— Сложный. То кажется, что ты ужасный циник, а потом вдруг оказывается, что ты очень деликатен и чувствителен. Никак я не могу тебя раскусить.

— Лучше и не пробуй. А я пока постараюсь сделать все возможное, чтобы отговорить Марлу.

— Ценю. А зачем?

— Ну, предположим, я все-таки встретил человека, которого нельзя купить, и хочу вознаградить его. Устраивает?

Крис отмела его объяснения одним взмахом руки.

— Слушай, только не надо меня возводить на пьедестал!

— Я уже давно бросил это занятие.

Он вроде бы хотел сказать что-то еще, но вместо этого поднял руку и погладил ее по щеке кончиками пальцев.

Этот жест был таким неожиданным, что у Крис перехватило дыхание. Она хотела было возмутиться — не очень искренне, надо заметить, — но Ивен уже опустил руку.

— Ну ладно, наверно, и правда пора прощаться, — сказал он. — Если повезет — снова увидимся.

Крис откашлялась — в горле встал ком от невольного разочарования — и кивнула.

— Может, оно и к лучшему, что пора, — сказала она. — Если вспомнить…

— Ты жалеешь? — шепотом спросил он. — Ты сердишься, что я поцеловал тебя?

Крис покачала головой.

— Не стоит. К тому же это больше не повторится.

— Почему?! — выпалила она не подумав, потом смущенно опустила взгляд. — Считай, что я этого не говорила. Пожалуйста.

— Нет, я все же отвечу. — Ивен взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. — Ты такая свежая и чистая, — тихо сказал он, — а я весь истаскался и вывалялся в грязи за эти годы. Ты особенная, к тебе нельзя относиться легкомысленно, а я разучился быть серьезным и вряд ли способен еще на настоящие чувства. Прощай, Крис Макконнел. Я рад, что мы встретились.

И вышел. Крис смотрела ему вслед. Он широко шагал по дорожке. Дойдя до поворота, достал из кармана пачку сигарет и вытряхнул одну. Потом нашарил в заднем кармане джинсов коробок спичек — Крис успела заметить небольшие крепкие ягодицы, туго обтянутые выгоревшей материей.

Он наклонился, раскурил сигарету, задул спичку, собирался уже отбросить ее — и остановился, словно осознал, что Крис все еще смотрит ему вслед. Он обернулся, слегка улыбнулся ей, показал горелую спичку, потом демонстративно опустил ее в карман.

— Не играйте с огнем! — сказал он.

Потом кивнул и направился к роскошному седану, стоящему у обочины. Марла стояла прислонясь к машине и поспешно писала автографы — вокруг нее столпилась чуть ли не половина населения городка.

— Здрасьте, миссис Макконнел!

Крис сидела и дремала, облокотясь на прилавок, не обращая внимания на шум лоуманской осенней ярмарки: смех, крики, треск хлопушек и пневматических винтовок, музыка, скрип каруселей.

— Миссис Макконнел!

Крис вздрогнула, очнулась и схватилась за сердце. Перед ларьком стоял Бобби Чарльз и широко улыбался беззубым ртом. Вихор на лбу торчал, как антенна. Крис заставила себя улыбнуться.

— Здравствуй, Бобби. Ты за книжкой пришел?

— Ага. Мама сказала.

— И какую же книжку ты хочешь? Бобби пожал худенькими плечиками.

— Не зна-аю.

— Ну а что ты читаешь дома?

Он снова пожал плечами:

— Я телевизор смотрю.

Крис подавила невольный вздох.

— Ну а разве тебе не хотелось почитать — хоть немножко, просто так, для себя? Помнишь, я вам читала сказки?

— Так то же было во втором классе! — сказал Бобби со всем пренебрежением большого десятилетнего мальчика. — В четвертом классе сказок не читают.

— И очень жаль! Ну, смотри, вот тебе книжка про пиратов, и еще одна, про ковбоя и его лошадь, только это на другой планете. Ну, как тебе?

— Нормально!

Со столба, на котором висел громкоговоритель, раздался треск, предвещающий начало передачи местной радиостанции. Низкий мужской голос спросил:

— Ну что, работает?

Кто-то долго продувал микрофон.

— Меня слышно? Да? Ну, о'кей.

Все объявления по местному радио зачитывал шериф Джереми Каган, потому что радиоточка была паршивая, а Джереми умел орать громче всех в городе. Джереми прокашлялся и прогудел:

— Внимание, внимание! В два часа на эстраде состоится розыгрыш лотереи. Приз лотереи — подержанный мотоцикл «харлей», пожертвованный мастерской мистера Расти. Цена билета — всего один доллар! Покупайте сколько хотите! Все доходы пойдут на то, чтобы привести в порядок футбольное поле и отремонтировать трибуны.

Крис отдала мальчику книги, пригладила вихор на макушке, но вихор тотчас снова занял прежнее положение.

— До свидания, миссис Макконнел.

— До свидания, Бобби.

Мальчишка исчез в толпе. Ну и народу собралось в этом году! На ярмарку съехались все местные, да еще кое-кто из соседних городов. С утра было пасмурно, но к полудню разгулялось. Наверно, после обеда солнце будет припекать вовсю.

Крис очень хотелось присоединиться к общему веселью, но она чувствовала себя усталой и раздраженной. Со дня налета на магазин она плохо спала. Ей снились кошмары, которых она потом не могла вспомнить, и любой резкий звук заставлял ее вздрагивать. А временами ее ни с того ни с сего пробирала дрожь. Это называется посттравматический стрессовый синдром. Вполне естественное состояние. Женщина из полиции советовала ей сходить к психотерапевту. Но у Крис бывали в жизни и худшие передряги. Ничего, переживем.

Крис выпрямилась. «Держись, девочка!» — сказала она себе, как всегда говорила в трудную минуту. Надо быть сильной.

Две девчушки, с которыми дружила ее Лиза, прошли мимо палатки, уплетая на ходу мороженое. На обеих были пышные платьица со множеством оборочек, которые развевались на ходу.

— Здрасьте, миссис Макконнел! — хором сказали они.

— Здравствуй, Дорин, здравствуй, Дженнифер!

— Здрасьте, миссис Макконнел! — произнес у нее над ухом взрослый, мужской голос.

Крис удивленно обернулась.

Рядом с ней стоял Ивен: зеркальные очки прочно сидят на носу, в уголках губ легкая улыбка, та самая улыбка, что преследовала ее со вчерашнего дня. На нем была бледно-зеленая рубашка и те же линялые джинсы, что вчера. Он небрежно прислонился к прилавку, скрестив руки на груди.

— И давно ты здесь? — спросила она.

— Довольно давно. Я вижу, дети тебя любят.

— Они славные ребятишки. Вот только бы читали побольше, — вздохнула она. — У меня такое впечатление, что все словно сговорились вырастить поколение неграмотных. Кроме комиксов и мультфильмов, детей ничто не интересует.