Анастасия Киселева - Дар судьбы (СИ)

Ткань, покрывавшая стены, отливала розовато-коричневым и в сочетании с паркетом из темного дерева смотрелась весьма органично. Тяжелые портьеры винно-красного насыщенного цвета несколько оживляли интерьер.

Свет, льющийся под углом из тройного арочного окна на всю стену, рисовал на полу ромбики и полуовалы. Высокий потолок, выкрашенный в темный цвет, придавал комнате вид старинной шкатулки.

Массивная резная мебель была оббита тканью на два тона темнее стен. Умело расставленные книжные шкафы, диван и кресла на львиных лапах, низкий столик между ними, небрежно брошенный ковер и камин за изящной решеткой – все вместе они ловко скрадывали ощущение пространства и придавали композиции законченность. Интерьер продуман до мелочей: от бронзовой статуэтки охотничьей собаки на каминной полке до ветвистых канделябров в стенных нишах – ни одной современной детали.

В этих шикарных апартаментах был только один чужеродный предмет.

Я.

Прекратив вертеть короткую жесткую, обесцвеченную пергидролем прядку, я одернула майку, подскочившую на джинсах, снова подошла к окну и с тоской выглянула наружу. За мутноватым прохладным стеклом проглядывала лужайка и заросли кустов. Ничего нового. И главное, никого.

Я вздохнула. Сколько я уже здесь торчу? Час? Два или даже больше?

Входная дверь была заперта снаружи. Я для проформы стучала в нее, но открывать мне никто не спешил. Выбраться через окно тоже было нереально. Дело не в высоте – первый этаж, и подоконника здесь не было даже символического. Нижний край оконного проема находился на уровне моих коленок: просто переступи и шагни на зеленую траву.

Вот только составные рамы с целой системой щеколд – это вам не металлопластик европейского образца. Открыть данную конструкцию можно только ударом ноги.

Я раздраженно попинала кроссовками край портьеры и отошла.

Мне часто снились сны, иногда и поубедительней нынешнего, но никогда они не были такими… скучными. За последний час я передумала о сновидениях и реальности больше, чем за всю предыдущую жизнь, но так ни до чего и не додумалась.

Можно ли во сне взаимодействовать с окружающими предметами? Похоже на то. От настоящих не отличишь: кресла мягкие, правое немного скрипит, дверцы шкафов легко открываются, и даже можно вытащить книгу. Книги я полистала, но разобрать псевдо рукописные строчки на ломкой желтовато-серой бумаге не смогла, а иллюстраций там не было.

Иногда грань между сном и реальностью бывает настолько ясной, что ты спишь и отчетливо понимаешь, что видишь сон. В данном же случае сон оказался убедительней, чем реальность.

Это нервировало. Я начала обращать внимание на мелочи, которых никогда раньше не замечала.

Например, я точно знала, что последним моим нарядом была короткая белая ночная рубашка. А сейчас на мне снова джинсы и майка.

Раньше я не запоминала, как одеты персонажи моих сновидений, включая меня саму. Это никогда не было важным. Сейчас эта подробность напрягала.

С другой стороны, говорят, от наркоза еще не так может глючить. Сон-то искусственный! Может, через пару дней я буду вспоминать эту пригрезившуюся комнату с ностальгией.

Честно говоря, я предпочла бы обычную темноту.

Я вздохнула и завернулась в плед, лежавший на низеньком диване. Села в кресло, подобрав ноги прямо в кроссовках, и устало сгорбилась.

В комнате было прохладно: голые предплечья начали покрываться «гусиной кожей». Наверное, когда в камине горит огонь, здесь довольно уютно. Но сейчас там осталась только горстка золы, а от стен ощутимо тянуло холодом. Такой эффект не дают ни дерево, ни бетон. Такое ощущение, что ткань, заменяющая обои, натянута на настоящий камень.

Бред! Даже самый богатый выпендрежник не станет строить дом из камня: это слишком затратно и неэффективно. А для музея эти апартаменты выглядят чересчур жилыми.

Я поморщилась, отгоняя бессмысленные рассуждения. Это сон, и точка. Не надо подводить логическую основу под фантазийные выверты подсознания.

Из получившегося кокона торчала только моя голова, и я, наконец, начала согреваться. Кресло оказалось очень удобным, я откинула голову на его спинку и устало закрыла глаза.

Видимо я задремала. Из дремы меня вырвал звук хлопнувшей двери. Тяжелые шаги за спиной заставили испуганно дернуться.

– Простите, леди, – произнес негромкий мужской голос. – Я не хотел вас напугать.

Говоривший обошел-таки кресло и остановился в нескольких шагах передо мной. Я прищурилась, почти враждебно рассматривая незнакомца. Высокий, широкоплечий, подтянутый. Спина прямая, не сутулится, живот вперед не выставляет. Держится спокойно, уверенно, на меня смотрит с этакой вежливой доброжелательностью.

Можно подумать, в его доме каждый день обнаруживаются незнакомые девицы.

Цвет глаз против света не виден, но, кажется, серые. Волосы густые, до плеч, темно-русые, с оттенком спелой пшеницы. В них что-то поблескивает – какой-то желтый ободок. Аккуратная бородка, в остальном кожа чистая. Черты лица правильные. Наряд странный, но на незнакомце смотрится вполне органично. Штаны из какой-то плотной ткани, светлая рубашка, поверх… пиджак? Сюртук? А, камзол!

Нет, не сильна я в этих псевдосредневековых шмотках.

Незнакомец покровительственно мне улыбнулся, и подозрительность вспыхнула во мне с новой силой.

– И вам здрасте, – недовольно процедила я.

– Простите, леди, мою неучтивость, – уголки губ незнакомца дрогнули в улыбке.

Я тоскливо уставилась на него. Молод, но не мальчик. Отнюдь не мальчик: сладить с таким мне может оказаться не по силам.

Стоп, это мой сон! Чего это он сюда заявился?!

– Доброго вам дня, леди, – незнакомец вежливо склонил голову. – Я не хотел потревожить вас.

– Замяли, – я украдкой пощупала под пледом край своей кроссовки, потом потыкала пальцем в обивку кресла. – И че вы тут забыли?

Мужчина обошел столик и занял кресло напротив моего.

– Я искал уединения, чтобы поразмыслить в тишине, и не ожидал, что Бордовая гостиная окажется занята, – усмехнулся он. – Тем более странно, что дверь была заперта снаружи. Таю надежду, что вы не будете возражать против моего общества?

Я, что, самоубийца? Хотя…

– Буду, – решительно заявила я, спуская ноги на пол. Плед я, правда, выпускать не торопилась: вид у меня сейчас довольно затрапезный. – Это мой сон, и вас сюда не звали.

– Но ведь вы уже проснулись, леди, – незнакомец легонько улыбался, а меня от его улыбки охватывал озноб.