На рубеже (СИ) - Иминова Ольга

Ты думаешь, что знаешь всё про себя и своих близких, а твоя жизнь не содержит ничего необычного? Ты ошибаешься! Загадочное завтра уже пригласило в гости его величество случай, и все роли в этом спектакле заранее распределены. Но какая же роль предназначена тебе?

Ты узнаешь об этом. Но только тогда, когда придет твоё время.

Николь проснулась от возгласов Стеф, которыми та пыталась её разбудить:

— Вставай, соня! Весь день проспишь. Вста-вай.

С трудом разлепив глаза, Николь снова зажмурилась: так ярко светило солнце через неплотно прикрытые шторы.

Увидев её гримасу, Стеф подбежала к окну и распахнула портьеры. Тепло солнечных лучей заскользило по коже Николь, по всему телу побежали мурашки, и она невольно поёжилась. Глаза начали слезиться и чесаться, словно в них насыпали песка.

— Стеф, закрой шторы, — плаксиво попросила она, прикрыв глаза руками.

— Вставай.

— Я уже встаю. Только закрой.

Услышав звук задвигающихся штор. Николь убрала руки от глаз. Слезотечение не прекратилось, но стало легче.

Потягиваясь, она встала с постели и, медленно крутя головой в разные стороны, пошла в ванную. В голове шумело, чувствовалась слабость. Взглянув в висящее на стене зеркало, она невольно вскрикнула и резко отшатнулась, заметив, как сильно покраснели её глаза.

— Что случилось? — встревожилась Стеф.

— Я не знаю, — Николь оттянула веко на одном глазу, потом на другом.

Повернувшись к подруге, она ждала, как та отреагирует на изменение в её внешности. Стеф покрутила её в разные стороны.

— Как ты себя чувствуешь?

— Да вроде неплохо. Ничего не болит.

— Опять весь вечер сидела за компом?

Николь согласно кивнула и, повернувшись к зеркалу, приблизила лицо к своему отражению.

— Да, скорее всего, я перезанималась. И спать легла поздно. Вот и результат.

— Шопинг отменяется, — безоговорочным тоном произнесла Стеф.

— С чего это вдруг? — возмутилась Николь. — Ничего не отменяем. Завтракаем, одеваемся и идём.

— Что-то я сомневаюсь, — Стеф подозрительно смотрела на неё.

— Я же говорю: со мной всё нормально. Ну, не считая этого, — Николь показала рукой на глаза. — Надену солнцезащитные очки.

Стеф с сомнением покачала головой и вышла из комнаты.

Умывшись и заправив постель, Николь снова подошла к зеркалу.

— Да-а-а, — протянула она, оттягивая веко, — ну и видок.

— Ты будешь завтракать? — донёсся голос Стеф.

Николь набросила на себя халат и отправилась на кухню. Ей нравилось потихоньку подготавливать себя к новому дню, поэтому переодеваться не торопилась.

А Стеф уже была готова к походу: джинсовая юбка, футболка оливкового цвета с фиолетовым рисунком в виде геометрических фигур. И неизменный золотистый браслет с разноцветным камнем, который Стеф никогда не снимала.

«Как мне всё-таки повезло с подругой, — подумала Николь, усаживаясь за накрытый стол. — В который раз говорю: спасибо судьбе за то, что свела нас».

Но сначала всё было не так оптимистично. Николь вспомнилась их первая встреча. В середине первого семестра её мама настояла, чтобы она переехала из студенческого кампуса в съёмную квартиру — здесь же, в студгородке. В двухкомнатной квартире были отдельные ванные и общая гостиная с кухней. Мама посчитала, что Николь там будет комфортнее.

Соседняя комната уже была занята такой же студенткой.

— Стеф, — представилась та при знакомстве.

«Заучка», — сразу решила Николь, рассматривая девушку, держащую в руке портфель. Её одежда — серый сарафан и белая блузка с отложным воротничком — только усиливала это первое впечатление. Но больше всего бросались в глаза очки в роговой оправе с затемнёнными стёклами. У Николь тоже были небольшие проблемы со зрением, но она уже давно решила их при помощи линз. На вопрос, почему Стеф не перейдёт на линзы, та объяснила, что периодически ими пользуется, но в основном носит очки из-за раздражения глаз. А оправу она приобрела первую попавшуюся. Через некоторое время под нажимом Николь у Стеф появились новые очки в изящной металлической оправе.

По мере того, как девушки сближались, Николь поняла и оценила, какой подарок преподнесла ей судьба. Стеф была абсолютно бесконфликтной, но не слабохарактерной. Умела настоять на своём, привести кучу аргументов «за» и «против» и повернуть неуёмную энергию Николь в нужное русло.

Но и Николь была необходима Стеф, чтобы разбавить её «консервативные взгляды», особенно когда это касалось общения с парнями. Что происходило со Стеф в этот момент, Николь было непонятно. Она как будто входила в ступор. Становилась неразговорчивой, и если к ней обращались, то отвечала односложно и резко. Николь не раз заводила с ней беседу о том, что нужно быть мягче и приветливей, но всегда повторялось одно и то же. Складывалось впечатление, что её совсем не интересуют представители противоположного пола.

Правда, однажды Стеф обмолвилась, что у неё были романтические отношения с парнем. Однако им пришлось расстаться. Она хоть и говорила это с безразличием в голосе, Николь почему-то решила, что это просто маска, а на самом деле всё не так просто.

«Ничего, когда-нибудь встретит подходящего парня и оттает», — решила она и больше не возвращалась к этой теме. В общем и целом они прекрасно ладили друг с другом, несмотря на разные взгляды и суждения.

На этот раз идея пройтись по магазинам принадлежала Стеф. Николь была не прочь купить что-нибудь новое из одежды, тем более что приближалось её восемнадцатилетие.

«Нет, это просто невыносимо, — вздохнула Николь. — Ну почему нельзя было подумать “день рождения”? Это всё мамино влияние».

«Восемнадцатилетие, восемнадцатилетие»… Та постоянно акцентировала на этом внимание дочери. Да ещё этот разговор, который состоялся месяц тому назад.

В то утро она внезапно проснулась, почувствовав, что сейчас раздастся звонок, и она услышит голос мамы. Так было всегда. Николь почему-то чувствовала это заранее.

За окном уже сияло солнце, новый день вступил в свои права. Николь сладко потянулась и принялась считать: «Один, два, три, четыре…».

«Интересно, сколько времени придётся ждать сегодня? Последний раз было шестнадцать, — подумала она. — Ну, теперь не узнаю, потому что уже потеряла счёт. В следующий раз нужно засечь время».

И тут перед глазами появилась картинка: «8:16». Повернув голову, она немигающим взглядом уставилась на циферблат часов, стоящих на прикроватном столике. «8:13», «8:14», «8:15», «8:16». От раздавшегося звонка телефона она вздрогнула и, нажав кнопку приёма, быстро произнесла:

— Привет, мам. Что, не спится?

— Ты меня опередила, я первая хотела спросить, — с шутливым упрёком произнесла мама. — Ты опять знала?

— Знала, — ответила Николь и подумала: «Но в этот раз всё произошло как-то по- другому».

— Ты уже встала? Как дела? Что нового?

— Мам, ну что у меня может быть нового? Мы же вчера с тобой разговаривали. Всё так же: учёба, спорт, танцы, музыка и немного прикладной биологии. Только папе не говори. Его может не устроить слово «немного».

— Это точно. Не переживай, не скажу.

Перечисляя маме свои занятия, Николь далеко не исчерпала их список. Ей всё было интересно, и самое главное, что всё у неё получалось. Это приносило ей радость и удовлетворение от полученных результатов. Поэтому, поступив в университет, она не стала менять старые привычки и продолжала совмещать занятия с увлечениями.

График обучения в университете был плотный, и ей приходилось очень чётко контролировать своё время, чтобы всё успевать. Требования здесь были выше, чем в школе, и поставленную планку приходилось удерживать. Да и оценочный рейтинг никто не отменял.

Так что в промежутки между основными занятиями приходилось вклинивать и многое другое: тренировки в секции синхронного плавания, занятия живописью, музыкой и хореографией. А ещё был научный кружок и исследовательская деятельность на биологическом факультете.