Магия мечтает (ЛП) - Эндрюс Илона

Перевод: Элина Крутова

Редактор: Елена Лихачева

Переведено специально для группы: «Илона Эндрюс // Ilona Andrews // Kate Daniels»

Я всматривалась сквозь лобовое стекло своего Мустанга 93 года. Передо мной простиралась автомагистраль Баззард Хайвей, узкая линия крошащегося асфальта исчезала в сумерках. Внизу тянулся Шрам — извилистый лабиринт узких ущелий, вырванных из земли магией три десятилетия назад, когда прежнему миру пришел конец. Старая дорога скользила над вершинами ущелий, уходя далеко вдаль, где закат сиял золотым, красным и бирюзовым. Казалось, что-то необъяснимо неправильное было с этим пейзажем, но я не могла понять, что именно.

Баззард Хайвей не брала пленных. Слишком сильно нажмешь на газ, повернёшь руль на полдюйма больше нужного, и — Бум! Бах! Огненное крушение! Прямо на дно ущелья, над которым ты ехал. Только самые лучшие и отчаянные головы Атланты могли гонять здесь.

Вот почему мне это нравилось. Когда девушка, даже промокшая насквозь, весит от силы сорок пять килограммов, и её очки толще лупы Шерлока Холмса, а все на свете смеются над ней, потому что она — вегетарианка и от вида крови её тошнит, она просто обязана сделать что-то, чтобы доказать всем, что не тряпка. Дикий, оглушительный хаос Пятничной Гонки Баззард точно не был из разряда развлечений для слабаков.

Сейчас было так спокойно. Тихо. Только я и Мустанг. Я назвала его Рэмбо. Это милая машина, от начала и до конца собранная с одной целью — ехать быстро. Мы понимали друг друга, Рэмбо и я. Рэмбо нравилось надирать задницы, а я делала всё возможное, чтобы у него был шанс покрасоваться.

Моё тело стало таким лёгким. Это было странное чувство, как будто я плыла или дрейфовала сквозь какое-то перистое облако.

За ветровым стеклом появилось знакомое лицо: бледная кожа, тёмные глаза, длинная татуировка дракона, обвивающая шею и змеящаяся вниз под голубую майку. Кайзен. Довольно приличный парень для крысы-перевёртыша. Он работал на эвакуаторе, любил тусоваться и наблюдать за гонками на Баззард Хайвей. Они были на руку его бизнесу.

Губы Кайзена шевельнулись, но из них не вырвалось ни звука. Со стороны он выглядел забавно, вот так беззвучно хлопая губами. Чего тебе, глупец?

Кайзен стоял как-то косо.

Закат позади него тоже наклонился в бок. Шоссе уходило влево от неба.

Вот блин.

Блин. Блин. Блин.

Воображаемая вата, забившая мои уши, исчезла, и мир обрушился на меня взрывом звуков: отдалённый рёв двигателей, скрип металла, и голос Кайзена.

— Дали? Ты в порядке, малышка?

Я попыталась заговорить, и у меня получилось:

— Спокойна как удав.

Он ухмыльнулся:

— Ты знаешь правила. Держись крепче, сейчас я подниму тебя.

Я вцепилась в края своего сидения.

Кайзен исчез из моего поля зрения, и я услышала кряхтение, когда он схватил бампер, приподнял и повернул его. Рэмбо заскрипел. Лязгнул металл. Я вздрогнула. Рэмбо, ты мой бедненький.

Закат, через лобовое стекло моего автомобиля, еще больше наклонился вбок, а затем с легким содроганием рухнул на верное место. Колеса Рэмбо ударились об асфальт и подпрыгнули. Левая линза моих очков выскочила из оправы и шлёпнулась на колени. Я подняла её с джинсов, зажмурила левый глаз и выбралась из машины.

— Я перевернулась!

— Ты перевернулась.

Офигеть! Передняя часть Рэмбо стала похожа на раздавленную банку Кола-Колы. Вода, вытекшая из-под капота, пропитала асфальт — бак для зачарованной воды, позволяющей ездить во время магической волны, разорвало. Должно быть, я слишком быстро повернула.

Тёплый ветер обдувал меня. Технически, сейчас была середина января, но после двух с половиной месяцев лютых морозов и снегопадов, погода совсем запуталась. Последнюю неделю температура держалась в районе тридцати градусов, весь снег растаял, и я сменила свои толстые зимние одежды на джинсы и футболку. Можно подумать, что сейчас май. Магия творила с климатом странные вещи. Сегодня тепло, а завтра мы можем проснуться по колено в снегу.

Кайзен уставился на меня:

— Почему у тебя глаз закрыт? Ты поранилась?

— Нет, он закрыт, потому что мои очки сломаны, а когда я смотрю сквозь одну линзу, у меня кружится голова.

— Полет нормальный. Машине — кранты, — Кайзен почесал затылок.

Спасибо, Капитан очевидность:

— Не всё так плохо!

— Ты хочешь, чтобы Рэмбо оттащили на обычное место?

— Ага. Мои гонки отменят на месяц. Облом.

Кайзен кивнул на Мустанг:

— Это твоя вторая авария за три недели.

— Ага.

— Разве Джим не запретил тебе участвовать в гонках?

Джим был моим альфой. Стая оборотней делилась на семь кланов по царствам животных, и Джим правил Кланом Кошек своей большой, скрывающей устрашающие когти лапой ягуара. Он был умен, силен и невероятно горяч — и замечал мое существование только в тех случаях, когда я становилась занозой в заднице. Или когда ему нужен был эксперт по древностям Дальнего Востока. В остальное время, я могла бы сойти за невидимку.

Я подняла голову, давая понять Кайзену, что не шучу.

— Джим мне не начальник.

— Вообще-то, он — твой начальник.

Хорошо, что я — не оборотень-дикобраз, иначе его рот был бы полон иголок.

— Ты настучишь на меня?

— Кто знает. А когда ты умрешь, могу я забрать твою машину?

— Нет.

Кайзен вздохнул.

— Я пытаюсь донести до тебя одну мысль. Я наблюдаю за этими гонками уже шесть лет и еще не встречал никого, кто бы попадал в аварии так часто, как ты. Ты — мой клиент номер один. Ты почти ничего не видишь, Дали, и ты глупо рискуешь. Без обид.

Без обид, точно. «Без обид» означало «Я собираюсь оскорбить тебя, но ты не должна на меня злиться». Я оскалилась на него. Раз дошло до этого, то он был крысой, а я — тигром.

Кайзен поднял руки:

— Ладно. Забудь, я ничего не говорил.

Мир моргнул. Цвета стали ярче, запахи — сильнее, как будто кто-то увеличил разрешение изображения. Желанное тепло разлилось по телу — магическая волна затопила мир. Отдалённый рев бензиновых двигателей захлебнулся и затих. Потребуется пятнадцать минут пения заклинаний, чтобы запустить зачарованные движки. Гонке конец.

— А что, если я приглашу тебя на ужин? — спросил Кайзен. — Я знаю одно действительно хорошее местечко на улице Мантикор…

Крысы-перевертыши всегда знали хорошие места, где можно поесть. Если они не жевали что-то постоянно, то становились дерганными. В прямом смысле, у них начинались приступы гипогликемии: холодный пот, головные боли, конвульсии вкупе с неврозами и приступами агрессии. Не до шуток.

Я покосилась на Кайзена открытым глазом. У него не было причин звать меня на ужин. Скорее всего, он просто хотел задобрить меня, чтобы у него появился шанс заполучить Рэмбо после моей кончины. Не повезло ему — я, может, и не самый сильный оборотень-тигр или самый кровожадный, но моя родословная — чертовски древняя. Lyc-V и мои предки — лучшие друзья, поэтому уровень вируса в моём теле выше, чем у большинства оборотней. Чем сильнее концентрация вируса, тем быстрее происходит регенерация. Обычно высокий уровень Lyc-V также означает больший риск слететь с катушек и стать люпом — убийцей, но пока мне не приходилось об этом беспокоиться.

Меня сложно убить. Ничего, кроме огненной аварии с огромным взрывом в конце, не сможет отправить меня на тот свет. Так что, если Кайзен надеялся унаследовать мою машину, то получит лишь груду дымящихся обломков за свои хлопоты.

Я наморщила нос, глядя на Кайзена:

— Спасибо, но нет. Мне нужно домой. — И достать запасные очки из бардачка Пуки.

Он тяжело вздохнул:

— Может быть, в другой раз.

— Конечно. Может быть.