Тайная жена - Диана Дурман

— Сколько наглости! — истерично взвизгивает миловидная блондинка в ярко-розовом платье. — Тебе, как и всем твоим сородичам, должно сидеть в темнице, а не расхаживать здесь с таким надменным видом, будто ты принцесса!

Брошенные из-за ажурного веера слова поддержал ровный строй голосов остальных дев, преградивших мне путь. Висок отозвался болью, но не из-за посторонних звуков или моего негодования. Всему виной было обилие ярких красок: галерея, стены которой состояли почти полностью из витражей, тонула в цветных кляксах, платья замерших девушек не уступали украшению замка и даже в мозаике на полу, будто издеваясь, мастера не остановились на одном оттенке. Настоящая какофония цвета. Ещё немного и придётся прищурить глаза, иначе они начнут слезиться.

Маленькие, глупенькие аристократки, разряженные, словно илвовое дерево на праздник Хеса[1], смотрели на меня с презрением и с едва скрываемым предвкушением. Им хотелось скандала. Хотелось воочию увидеть мою злость, или же дождаться неправильно сказанного слова, чтобы появился повод унизить меня ещё больше. Вот только я слишком устала, чтобы играть в эти игры.

Нет необходимости что-то говорить, достаточно просто, как и всегда сохраняя хладнокровие, смотреть прямо в глаза самой дерзкой из девиц. Ровный удар сердце, ещё один и ещё, и я вижу знакомую картину — лицо ещё недостаточно подкованной придворной интриганки бледнеет, она замирает в напряжении, а слова застревают в ядовитом горле. Всего минута и задиристая блондинка смотрит на меня словно дичь на хищника. Как же суеверны люди империи…

Здесь верят, что серый цвет принадлежит Вечному царству, месту, куда уходят души усопших. В Мэйвере о моих серых волосах говорят, что они присыпаны погребальным пеплом, а о серебристых глазах, что их впору носить мертвецам. Потому мне не нужны колкие фразы, чтобы сразить впечатлительных дев имперского двора. Достаточно спокойно смотреть в их каменеющие лица, пёстрые от краски, и наблюдать, как их золотистая кожа постепенно покрывается испариной.

— Прошу простить, — спокойно произношу, как только все девушки неподвижно замирают, не в силах придумать, чем бы ещё меня задеть, — Её Высочество не любит ждать, а когда дело касается новых нарядов, она не любит ждать вдвойне. Ваши же излияния я выслушаю в другой раз. Яркого дня, леди.

Присев в формальном книксене, я в который раз убедилась, как неудобны многослойные юбки местных нарядов. Почти сразу выпрямившись, гордо вскинула голову и пошла прямо на живую преграду. Хватило пары шагов. Девушки инстинктивно отпрянули, брызнув стайкой южных птиц во все стороны, открывая мне путь, а когда осознали, как сглупили, было уже поздно — вместе с двумя горничными за своей спиной я успела скрыться за аркой крыла единственной принцессы империи. Им же туда хода не было.

Шедшие за мной горничные сделали вид, будто ничего не случилось. Не удивительно, ведь такое происходит постоянно — уже со счёту сбилась сколько раз мне старались указать на моё место. Самой бы до конца понять, кем я теперь являюсь. Возможно, просто диковинной фрейлиной принцессы? А может не самой полезной заложницей? Или же живым напоминанием остальным, что одного слова императора достаточно, чтобы любой неугодный оказался на моём месте, а то и на месте моих сородичей?

Размышления пришлось прервать, потому что мы успели ступить на территорию золотой «львицы». В окружении уже привычно разряженных девушек, таких же фрейлин, как и я, принцесса империи Мэйвер выделялась фамильными платиновыми волосами, а также едва уловимой аурой власти. Она была хороша собой, но не более. Красота той же леди Риддл, что отвечала за проведения праздников принцессы, на мой взгляд, была куда изящнее. Наверное, именно поэтому принцесса Арабелла так старалась загрузить бедняжку работой, чтобы та выглядела на её фоне как можно более измождённой.

Меня заметили сразу, потому в просторной комнате разлилась тишина. Жаль, что ненадолго.

— Рейна, сколько можно тебя ждать? — возмущение заплясало в алых глазах принцессы Беллы, но в голосе оно едва ощущалось.

— Прошу простить, ваше высочество, небольшая задержка, — извинилась я, понимая, что в этом дворце мне приходится пресмыкаться поразительно часто.

Из гардеробной принцессы показалась старая ворона, как все тут шёпотом называют престарелую Гризельду, няню принцессы. С безмолвного одобрения в алых глазах Арабеллы она не упустила шанса снова меня отчитать.

— Личная фрейлина Её Высочества должна быть идеальна, — скрипит гадкая нянька, что не отходит от принцессы, следуя за ней как мрачная тень. — Никаких оправданий, задержек и опозданий. Тем более если именно вам доверено наиболее важное — гардероб нашей госпожи!

— Ещё раз прошу меня извинить, — повторяю со всей покорностью, на которую способна. Однако чем дольше это продолжается, тем меньше искренности остаётся в моих словах. Одна лишь формальность.

— Полно, — великодушно взмахивает пальчиками принцесса, прерывая свою няньку, собравшуюся ещё что-то сказать. Белле стало скучно, ведь я не спешила оправдываться и разжигать спор. Потому она решила вернуться к более интересным вещам. — Где же моё платье?

После заветного вопроса я в поклоне отступаю и даю дорогу горничной с большой коробкой. Комната вновь наполняется голосами — все горят от нетерпения увидеть новый наряд принцессы. Под восхищенными взглядами фрейлин служанки покоев Арабеллы тут же извлекли шуршащее платье, предназначенное для очередного празднества.

Бирюзовый шёлк струился, драгоценная вышивка сияла, а изумрудная крошка вспыхивала, стоило на неё упасть лучам света — непомерное богатство. Неудивительно, что у всех платье вызывало восторг, однако мне такой наряд казался расточительством. Арабелла наденет его раз, при том на неофициальный приём в оранжерее, и отправит его в бесконечную гардеробную, чтобы к следующему празднику, что проходили тут с избыточной частотой, заказать новое. Глупо и недальновидно.

Пока принцесса примеряла платье, все фрейлины болтали, обсуждая, кто, во что оденется на чаепитие, куда приглашали только избранных дев из благородных семей. Я стояла тихо, держась на почтительном расстоянии, но даже так не смогла избежать новой порции внимания алых глаз.

Арабелла пристально посмотрела на меня и фыркнула:

— Рейна, возьми одно из моих прошлогодних платьев. Думаю, тебе подойдёт что-то лимонного оттенка.

Боги упасите меня от таких «даров», — пронеслось в мыслях, а вслух я почтительно ответила:

— Благодарю за щедрость, ваше высочество, но вам не стоит утруждаться. У меня достаточно нарядов.

Фрейлины снова притихли, так что наш разговор с принцессой в очередной раз начал походить на то, будто меня прилюдно отчитывают:

— Да, — сморщила носик Белла, — и все они вот такие, скучные серо-голубые. Что за страсть одеваться настолько невзрачно?

Разве это не печально? Единственную