Светлана Жданова - Неспетая песнь дракона

Вот и теперь…

Нирран с безразличием смотрел на высокую фигуру мужчины, затянутого в строгие темные одежды. За тем, как тот зло дергал узкий воротник, не желавший растягиваться, как в досаде поднимается его верхняя губа, как тянет руку к зачесанным немного отросшим волосам, и тут же отдергивая ее, вспоминая, что сейчас не время для обычной растрёпанности. Будь этот взгляд клинком, Стас бы давно истекал кровью из ран от такого холодного оружия.

Ухмыльнувшись, он из-под ресниц посмотрел на телохранителя. Как и другие драконы, Станислав не принимал такого понятия, как «нечестная игра», во всю пользуясь самыми рискованными приемами. А собственное тело было одно из самых сильных. Тем более… он ведь такой «благодарный». Впрочем, сильно раздраженному Ниррану тоже было чем ответить, и обычно одного прикосновения хватало, чтобы сбить любую спесь и разжечь новый виток ненависти. Но надо признать, оба старались избегать подобного, действуя только в крайних случаях, когда слова становятся еще более страшным орудием, чем память и собственные соблазны.

— Может попробуете хоть пару часов вести себя не как драконы? — посмотрела на них Алекс.

Станислав медленно приподнял одну бровь, намекая, что как раз нет, не могут.

— Ледяная, — с отвращением произнес Нирран, имея ввиду общий облик и ощущение Александрит. В тот момент она напоминала хрупкую статую из ледяных слез, об которую может разбиться даже самый острозаточенный клинок. Даже голубые глаза ее, казалось, выцвели, сделав похожей на стоящего рядом дракона.

«А сам-то!»

— не смог удержаться Стас, и в довершение выразительно фыркнул.

Нирран лишь дернулся, прекрасно понимая, что ответ его будет слишком жестоким и неуместным. Тем более, Алекс уже толкнула дверь в большую залу, и пришлось подавлять в себе не только раздражение на дракона цвета сумеречного неба, но и любое недовольство. Самообладание и спокойствие всегда были тем, что спасало Ниррана не только от убийственной боли, но и давшим такой исключительный шанс стать телохранителем для Хранительницы. Вот именно он сейчас и нужен Александрит. Особенно когда второй встал сбоку от трона, будто девица на выданье во время поселковых гуляний. Разве что до отвращения элегантно и чувственно. Хотелось подойти и встряхнуть его хорошенько, но ведь, поганец, опять молча уставится этими своими гипнотизирующими глазами из-под ресниц и ничего ему не сделаешь.

Потом был прием, во время которого толпы народа кружили по залу и пытались развлечь себя друг другом. В приличном смысле, хотя многие были не против найти развлечение на предстоящую ночь. Люди с интересом посматривали на драконов, те с удовольствием демонстрировали себя и по приказу Хранительницы изображали небесных созданий, которые даже бранных слов-то не знают, не то чтобы тонкостей интимной жизни. В общем — все развлекались как могли и в меру своей испорченности, а в испорченности нелюдей тут никто не сомневался. Но раз Александрит, ПРИКАЗАЛА не устраивать из ее дома бордель, то… некоторые уже подумывали о небольших прогулках по свежему воздуху.

«Нир, вон тот тип пытался повесить на Тиссарию привораживающее заклинание с эффектом подчинения. Можешь его как-то осторожно как-то не убить. Я потом разберусь чего он там магичил.»

Нирран бросил взгляд в сторону непринужденно болтающего Стаса и пошел вылавливать подозрительного мага. При всей своей тяжелой, широкоплечей фигуре и в общем-то грозном виде, этот дракон умел становиться довольно незаметным, тем более когда с самого начала всё внимание на себя оттянул его желтоглазый «коллега». Так что извлечь из толпы одного единственного человека и запереть его подальше, было плевым делом. Сложнее было замечать, как вокруг высокого темноволосого мужчины толпятся новоприобретённые поклонники, притом не только из посольства людей, но и несколько сородичей. Его до темноты в глазах бесило такое позёрство и распущенность. Бесило, как он улыбался, как чуть касался рук своих собеседников, как передергивал плечами или переступал с ноги на ногу.

«Ты можешь ненадолго оторваться и понаблюдать за моей женой, а не за моим дядей?»

«В такой ситуации я даже не знаю, кто из них опасней,» — ответил он Сериандрею и постарался как можно ближе подойти к Александрит, снова ставшей холодной и безжизненной.

Ниррану было даже физически больно смотреть на такую девушку. Все внутри буквально переворачивалось, так хотелось, чтобы она снова стала прежней — шумела, грозила страшными карами и обвиняла драконов во всяких глупостях, язвила и ругалась. А еще смеялась и смотрела так нежно-нежно, искренне любя приносить ту надежду, что от нее ждали Ледяные. И он.

«Стас идеален в своем деле. Мало кто не то что знает, а вообще догадывается об истинной силе и бездне этого дракона. Неприятно заглядывать в ее глаза. — Сери задумался, стоит ли спросить, видел ли ее отражение сам Нирран, но вместо этого обратился уже к дяде. — Стас, пригляди за Алекс. А то они там с Ниром вдвоем всех гостей нам поморозят и до заикания доведут.»

Наскоро заверив очередных прихвостней посольства, что находясь в чертогах они в полной безопасности, Станислав на скорости вертикального падения кинулся выполнять приказ. Встав сбоку от Алекс, он бегло оценил ситуацию с нервными послами, холодными взглядами драконьей части компании, особо задержав свой взгляд на глубоком декольте одной из присутствующих дам и обтянутой узкими штанами крепкой, рельефной заднице телохранителя. И только после этого обворожительно улыбнулся ровно настолько широко, чтобы понравиться как и леди, так и их сопровождающим.

И все снова как всегда — Стас дразнит Ниррана, тот сначала вяло отзывается, а потом его терпению приходит конец и он начинает бить словами в ответ. Вот только сам синекрылый дракон получает от этого почти извращенное удовольствие. Ощущая как в бывшем любовнике закипает кровь, как оживают глаза, начиная швырять громы и молнии, как презрительно кривятся губы, он радуется, что еще может извлекать чувства из этой остывающей оболочки того потрясающего мужчины, что когда-то удалось разглядеть. Иногда у Стаса возникало ощущение, что он подбрасывает сырые дрова в камин с закрытой тягой, в огонь, которому не суждено разгореться. Но продолжал всё так же дергать, задевать, продолжал заглядывать в эти ледяные глаза, принимаясь то соблазнять, то жестоко насмехаться. Лишь бы видеть чувства, лишь бы хоть ненадолго увидеть, как Нирран улыбается для него. Ну ведь Алекс он может отвечать радостью, оберегать ее, бояться за жизнь и здоровье своей девочки. Неужели Стас не достоин той… любви? Да хоть чего-то, чего-то кроме равнодушия.