Госпожа Чудо-Юдо (СИ) - Фаль Эя

— Какой самоотверженный, — наконец промолвила Фирэлея Танн, оправившись от неприятного сюрприза и вновь нацепив на губы мягкую улыбку. — Это ведь тот самый инициативный раб, который ради вас сунул пробку себе в зад?.. Такое рвение заслуживает подарка. Уверена, что это доставит ему такое же незабываемое удовольствие, как и отказ от полноценного доступа к телу жертвенного раба. Охрана! Всыпьте этому оригиналу… м-м… сто ударов плетью. В качестве поощрения, разумеется.

— Нет! — решительно сказала я, и советница с вежливым удивлением изогнула бровь над розовой полумаской. — Этот раб принадлежит мне, и никто не может принимать решение о его поощрении или наказании в обход меня самой.

— Это верно, госпожа Чудо-Юдо, ты абсолютно права, — неожиданно прорезался громкий голос Великой Госпожи Бирэлеи Танн. — А ещё за действия своих рабов несут ответственность их владетельницы… Вопрос в том, готова ли ты принять эту ответственность..?

Я раскрыла рот, чтобы ответить утвердительно, но кончик моего ботинка болезненно вдавило в землю острым каблуком Мары Танн.

— Нет… — донёсся еле слышный шепот.

К какому решению я бы пришла в конце концов, так и осталось неизвестным даже для меня самой, потому что в следующее мгновение всё вокруг изменилось.

Что-то глухо бухнуло, и под ногами мелко задрожала земля. Оставленные на скамеечках бокалы зазвенели, подпрыгивая от сильной вибрации, и попадали в траву. А затем на том месте, где стояло кресло Великой Госпожи, с глухим треском прорезалось несколько глубоких трещин. Они начали шириться, ветвясь на мелкие отростки и разбегаясь в разные стороны под ногами заголосивших космозонок.

Великая Госпожа с необыкновенной для ее комплекции резвостью вскочила с кресла, призывая своих рабов, но было поздно. Трещина под ней разинула края, словно чей-то огромный рот…

И все, кто находился рядом с креслом, с воплями провалились вниз.

Многие не устояли на ногах в первый момент мощного содрогания земли. Но когда куски газона вздыбились и начали крошиться, с воплями разбежались почти все, даже находясь на четвереньках.

Я сохранила равновесие только благодаря Тэймину, который крепко обхватил меня поперек тела одной рукой, а другой уцепился за скамейку.

— Скорее! — поторопила Мара Танн, морщась и потирая ступню, на которую кто-то в панике наступил каблуком, пробегая мимо. — Нужно убраться с внутреннего двора!

— Это землетрясение? — спросила я, закашлявшись от заполонившего воздух облака пыли, взметнувшегося из трещин.

— Да какое землетрясение! — махнула она рукой. — Ясно, что кто-то подорвал одно из помещений лабораторий. Они находятся прямо под нами… Если там взорвется ещё что-нибудь, нам не поздоровится! Нужно хотя бы до Зеркального зала добраться! Бежим!

Она ринулась вслед за убегающими космозонками и рабами. Я последовала было за ней, огибая холмистую насыпь… и резко остановилась. Сет вместе с алтарем съехал вниз и завалился набок. Ещё один взрыв — и каменный алтарь перевернется, придавив его… скорее всего, насмерть.

Никого из тех, кто мог бы освободить несчастного, рядом не было. Великая Госпожа провалилась в трещину, а ее советница вместе со жрицей куда-то исчезли почти сразу после взрыва.

Тэймин сжал мое плечо.

— Гайя, пожалуйста… — он с отвращением зашвырнул под скамейки сорванный с себя кляп. — Ты должна быть в безопасности. Пойдем в Зеркальный зал!

— Он прав, госпожа! — подхватил Грю, затерявшийся было в толпе и вновь появившийся возле Тэймина. — Оставаться здесь опасно.

— А ему кто поможет? — я ткнула пальцем в сторону Сета.

— Ему сейчас не помочь, госпожа, — пожал плечами социопат. — Оковы у него хоть и не иридиевые, и не титановые, а без хозяйского кода их не разомкнуть.

— А из какого они металла? — вдруг спросил Тэймин. — Я думал, у космозонгов все оковы титановые.

Грю смерил его непонятным взглядом, потом присмотрелся к алтарю.

— Скорее всего обычная углеродистая сталь.

Хватка Тэймина на моем плече превратилась в ободряющее пожатие, после чего он легко взбежал на холм к опрокинутому алтарю. Я следила за ним, невольно залипая глазами на крепких светлых ягодицах, что сверкали в круглой прорези черных шорт. За то недолгое время, что он провел у меня на острове, впервые питаясь нормально и не подвергаясь насильственному стрессу, худоба уже не так сильно бросалась в глаза.

Оказавшись возле недавнего «жертвенного раба», Тэймин освободил его рот от кольца-кляпа, и Сет сразу же завертел головой в поисках возможного союзника.

— Эй, друг! Помоги, а..? — зачастил он хриплым от истерзанного состояния глотки голосом. — Эти суки бросили меня тут подыхать одного! Помоги…

Дыхание у него перехватило, спина затряслась. И тогда я с жалостливым ужасом поняла, что Сет плачет.

Не отвечая, Тэймин молча похлопал его по вздрагивающему плечу и принялся изучать звенья тонкой цепи, которая крепилась к наручникам. Какое-то время он тщательно ощупывал цепь пальцами, выбрал несколько заинтересовавших его слабых мест и начал постукивать по ним лёгкими щелчками. Затем ухватил обеими руками и напряг мышцы, с мощным усилием разводя звенья в разные стороны. Бицепсы вздулись, дыхание перешло в рваный стон, и вскоре медленно… мучительно медленно, но уверенно… одно стальное звено разомкнулось.

Сет немедленно принялся сгибать и разгибать освобожденные ноги в коленях, пытаясь размять застывшую плоть. Тэймин присел на алтарь отдохнуть перед тем, как вступить в противоборство с ручными кандалами.

И вдруг под землёй рядом с нами снова грохнуло.

Звук не был похож на первый, и такой сильной ударной волны от него не произошло, но там, в подземной лаборатории определенно обвалилось что-то массивное. Возможно, какое-то широкое перекрытие — стена, потолок или всё вместе.

Новая трещина зазмеилась под ногами. По одну сторону от нее почва резко просела, заставив ухнуть вниз всю нашу компанию в несколько этапов — сначала на высоту человеческого роста, затем ещё вдвое ниже… и, наконец, огромный пласт земли, на котором мы стояли, накренился и медленно заскользил в дыру, зияющую посреди внутреннего двора.

Потеряв равновесие, я с коротким воплем кубарем покатилась по неровной поверхности, которая с каждым движением всё больше разваливалась на куски помельче. Мимо пролетел тяжеловесный алтарь, волоча на цепях истошно орущего Сета с болтающимися в воздухе ногами, а я принялась лихорадочно шарить руками по выскальзывающему из пальцев крошеву газона, чтобы хоть немного притормозить падение.

Щиколотку обожгло рывком вверх, чуть не вывихнув колено.

Переведя дыхание, я посмотрела через плечо — Тэймин умудрился погрузить одну руку по локоть в плотный почвенный пласт, а другой крепко держал меня за ногу, не позволяя упасть. А когда откуда-то сверху молча сорвался Грю, он перехватил его в полете длинной ногой, давая возможность уцепиться за нее.

Подобного смертного ужаса в густой замеске с адреналином я никогда в жизни не испытывала. В зажмуренные глаза хлестал поток затхлого воздуха, пыль забила нос и рот, а по спине барабанили осыпающиеся комья земли. Падение длилось недолго — всего-то несколько долгих мгновений, — но казалось, что за все это время передо мной пролетела целая жизнь в ускоренной перемотке.

В самом низу с грохотом приземлился алтарь, а наш почвенный пласт, от которого остался жалкий пятачок, обрушился рядом с ним в полной темноте, тряхнув меня так, что лязгнули зубы. От последнего рывка место, куда Тэймин вонзил свою руку, раскололось надвое, и наша сплетенная конечностями троица скатилась на пол разрушенной лаборатории.

Некоторое время мы лежали в полной тьме, прислушиваясь к затихающему земляному граду. Подниматься я не спешила. Прислушалась к ощущениям своего тела, которое ныло так, будто побывало во внутреннем барабане работающей стиральной машины.

Вдруг сверху вспыхнули две сиреневые точки, будто надо мной склонился хищный зверь со светоотражающим слоем-тапетумом в глазах. Лицо овеяло тяжёлое теплое дыхание.