Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги

Любимые мои, я заканчиваю свое сумбурное письмо. Знаю, что прыгала с одной темы на другую, но надеюсь, вы разберетесь. Вы только знайте, у меня все хорошо, я счастлива здесь. Очень жду весточки от вас. Крепко целую и обнимаю, ваша Леська.

P. S. Родные мои, дописываю последнюю новость, которую сама только что узнала. У нас с Акиром будет ребенок, я беременна. Здесь строгий контроль за рождаемостью, в межрасовом браке партнерам делают специальную генную прививку, чтобы не допустить рождения метисов. Так что родится или человечек, как я, или ниоки, как Акир. Учитывая последнюю новость: мамуль, детские книжки тоже передай. Целую».

Дописав постскриптум, я аккуратно вложила пластиковый лист в конверт и убрала в коробку, в которой уже лежали подарки для моих родных и стопка голограмм. Я выбрала самые красивые снимки с нашей свадьбы, те, на которых хорошо были видны наши с Акиром счастливые лица. На них мы или стояли в обнимку или танцевали. И другие. Из загородного домика, где мы сидели вдвоем на диване и с улыбкой наблюдали за Яшкой. Из моей галереи, где я стояла у стены с развешенными картинами. На прогулке в парке, в городской квартире, с родителями Акира, с моими кошаками–адептами в храме, еще с добрым другом «синим птицем» и с Рокхадом… И, разумеется, обещанные деду снимки из мертвого храма ниокиров.

О том, чтобы я смогла передать эти вещи родным, позаботился Акир. Он нашел экспедицию, которая собиралась лететь на Землю, договорился о том, чтобы навестили мой родной город. Конечно, посылка попадет к ним нескоро, а я получу их ответ еще позднее. Но хоть как–то. Мне, увы, нельзя было туда лететь. Я просила, уговаривала, плакала, ругалась… Муж был непреклонен и не разрешал. Пришлось смириться с ситуацией и принять это как факт. Нельзя, если я не желаю потерять все, что у меня сейчас есть. Терять Акира я не хотела. Я безумно любила этого наглого кошака, и он отвечал мне тем же. Мы были счастливы вместе.

…Ответ от семьи я получила спустя полгода. Как и просила: фотографии, книги и музыку. Папа докупил мне еще художественных альбомов, зная, как я люблю их, а мама — целую кучу романов и детских книг с картинками. Еще разные мелочи и связанный бабушкой кружевной невесомый плед из козьего пуха. И, разумеется, взволнованные трогательные письма от всех моих родных. Каждый написал свое, отдельное. Мама и бабушка забросали вопросами о семейной жизни и муже, о том, как же я там? Что со мной было? Папа спрашивал про технику, быт, работу и транспорт, а дедушка помимо всего интересовался культурой тех народов, среди которых я теперь жила и просил еще снимки. От тех, которые я сделала на планете ниокиров, он был в диком восторге. Представляю, в каком шоке они были после получения моей посылки, но… Поверили, хотя подозреваю, что не сразу, и приняли свершившееся. Жаль, что я не могла забрать их сюда.

В своих письмах мои родные проставили даты, как я и просила. А я после долгих вычислений и сверки календарей, смогла разобраться, какой же срок провела у похитителей–рептилоидов. Получалось около четырех месяцев. Уж не знаю, на что этим тварям понадобилось столько времени.

Спустя четыре года

— Акир! — Я вошла в кабинет мужа с дочкой на руках. — А у меня новость!

— Да? — Он оторвался от планшета и взглянул на нас. — Что–то случилось?

— Можно и так сказать, — лукаво улыбнулась я. — Я от врача.

— Ты плохо себя чувствуешь? Или Василиса? — обеспокоенно уточнил он, глянув на мой живот

— Папа! — Лиска задергалась, пытаясь спрыгнуть с моих рук, чтобы добраться до отца.

Я отпустила ее на пол, и она, стуча пятками, подбежала к Акиру и забралась к нему на колени.

— Как дела, рыженок? — спросил он ее и легонько подергал за кошачье ушко.

А я в очередной раз мысленно хмыкнула. Да, у нас родилась девочка, ниоки. Но! Рыжая, как и я. Акир был в шоке, да и не только он. Меня потом долго мурыжили генетики, пытаясь разобраться, как же такое могло получиться. Выяснили…

Те гадские рептилоиды, похитившие меня с Земли что–то намудрили в моем генетическом коде, усилив «рыжий» ген. Их, кстати, искать не стали, Акир побоялся, что тогда всплывет мое происхождение, и меня отправят обратно на родную планету. В общем, нам с мужем пришлось принять как факт: все наши потомки (вне зависимости люди или ниоки), будут «оранжевыми солнышками». Стали понятны слова мерзкого ящера, спрашивавшего мое имя, о том, что пора добавить в Союз ярких красок, в частности — оранжевой.

Вот и Василиса, была рыжей, как лисичка. Потому и назвала я ее так, Акир не стал возражать, когда я все объяснила ему и произнесла на русском языке название зверька и сокращенное имя дочурки — Лиска. Малышка встряхивала копной огненно–рыжих кудряшек и подставляла отцу кошачье ушко, чтобы он почесал ее за ним.

— Так что случилось, Алеся? — поднял на меня взгляд муж. — Какие–то осложнения с малышом?

— Нет–нет, все нормально. Просто новость. У тебя будет наследник. На этот раз я жду мальчика. Родится рыжий ниоки с рыжим хвостиком.

— Мы ждем! — счастливо улыбаясь, сказал муж. — Спасибо, родная.

Он встал и, держа Ваську на руках, подошел и обнял меня.

— Но потом нужно будет сходить за девочкой–человеком, да? — шепнул мне на ушко.

Я только рассмеялась и неопределенно повела плечом. Может, и сходим… Посмотрим.