Полюбить ведьму и выжить (СИ) - Соколова Надежда Игоревна

— Госпожа ведьма, — обратился ко мне робевший конюх, — позвольте вам помочь.

Позволила. Стараясь не показать гостям свою неуклюжесть, я сама не поняла, как оказалась в импровизированном женском седле. Попыталась поерзать — конь подо мной заржал. Да, милый, я тоже не в восторге от этой задумки…

Рядом хмыкнул Кощей, уверенно чувствовавший себя в седле. Смешно ему, гаду. Посмотрела бы я, как он справился бы с современной мне техникой.

— Тебя и Нику будут страховать конюхи, — любезно сообщил мне жених, тронул за поводья и направился во главу нашей колонны.

Двое парнишек, лет по пятнадцать каждый, оба конопатые, как и Аглая, аккуратно забрали и у меня, и у дочери, поводья.

Страховать они будут, как же. Тот, что вел моего коня, то и дело посматривал на меня с напряжением, будто каждую секунду ожидал какой-то пакости.

Ехали медленно, видимо, из-за нас с Никой. Но народ не жаловался. Ванька находился рядом с дочерью, гости и Кощей о чем-то переговаривались. Я осматривалась.

Мощенная крупным природным камнем ровная дорога вела к широкому зеленому лугу, видневшемуся неподалеку. За ним высился лес, отсюда казавшийся тёмным и страшным. Впрочем, мне ли, ведьме, лесов бояться…

Ехать было неудобно, зад потихоньку начинал болеть. Мой счет к Юльке постепенно увеличивался. Подруга, называется. Хоть бы намекнула о всевозможных пакостях, что ждали меня в её «загородном доме». Зачем она вообще сбежала? Боялась Кощея? Юлька? Щаз, как говорит Ника. Моя дражайшая подруженька в пять лет не побоялась отбить испуганного котёнка у взрослых мальчишек, а в пятнадцать на спор прыгнула с парашютом. Так что безбашенность — её второе имя. Значит, не боялась? Или боялась, но не Кощея? Тогда кого? Кого-то из гостей? Кто тут такой страшный? Или, может, пыталась наладить свою личную жизнь, только не здесь, а в том, «нормальном» мире? Ну так могла завуалированно сообщить о необычных соседях и «подарках» судьбы? Или не могла?.. В общем, я всё больше и больше ощущала себя, как та муха в паутине. И зловредным пауком представляла я не Кощея, а именно Юльку.

Я настолько углубилась в свои мысли, что не сразу осознала — лошадь стоит. Причем довольно давно.

— Ты там приклеилась? — насмешливо поинтересовался Кощей. Он уже спешился и сейчас стоял рядом, с интересом поглядывая на меня. Видимо, хотел понаблюдать, как я собиралась слезать.

С трудом сдержав рвавшийся с языка русский народный, я посмотрела вниз. Земля не радовала — слишком далеко находилась. Сломать шею с такой высоты, конечно, довольно трудно, но вполне возможно — с моим-то везением…

— Прыгай, красна девица, — предложил появившийся рядом Змей. — Я поймаю.

Кощей поморщился, но сказать ничего не успел — рядом объявился Соловей.

— Тут не так высоко. Представь, что с лестницы спускаешься, — наставительно произнес он.

Умники. Стоят втроем, довольные, смех в кулак сцеживают. Нашли себе забаву.

Невдалеке послышался шум, а потом — детские голоса. Мое сердце замерло. Ника! Она ведь тоже на лошади ехала… Она…

Я так и не поняла, как в следующую секунду оказалась в крепких мужских объятиях.

— Ну и куда ты рвешься? — поинтересовался Кощей, без стеснения обнимая меня.

— Ника.

— И что с ней?

— Ника — этот та девчушка, что сейчас Лихо гоняет? — заинтересованно спросил Змей.

Если бы меня не держали, я бы села прямиком на землю. Гоняет. Лихо. Эту егозу ни на секунду без внимания оставить нельзя!

Оказалось, не гоняет. Ванька, неплохо знакомый с другом Кощея, затеял бежать с ним наперегонки. Ника, конечно же, вмешалась. Ну да, как же это — развлечения и без моей дочери! В общем, дети, как жеребята, гарцевали вокруг непонятного персонажа, он изредка для вида тоже активность проявлял, и все были довольны.

В лагере, разбитом расторопными слугами, уже стояли шатры, на земле были постелены ковры для желавших провести время на свежем воздухе, а на коврах — расставлена разнообразная снедь. Я повернулась к шедшему рядом жениху:

— Это точно охота, а не плотный завтрак на свежем воздухе?

Кощей пожал плечами.

— Те, кто отправится в лес, вернутся голодными. Те, кто останется в лагере, смогут утолять свой голод все время.

— И потом ни те, ни другие не пролезут в дверь, — буркнула я, представив себе эту обжираловку.

На меня неодобрительно посмотрели все трое мужчин.

— Нельзя быть такой прижимистой, Даша, — наставительно сообщил мне Соловей, приглядываясь к выставленным блюдам и, как мне показалось, размышляя: с чего начать, со стерляди, моченых яблок или запеченного поросенка.

— При чем тут прижимистость? — возмутилась я. — Вы ж объедитесь и потом на лошади не поместитесь.

— Хорошая жена из тебя получится, — послышался сзади негромкий одобрительный голос того самого Лиха, — правильная, о добре своем думать надо, беречь его.

Я покраснела, потом побледнела, наткнулась на насмешливый взгляд Кощея, обиженно фыркнула и сбежала в один из шатров. Чревоугодники. Пусть хоть обожрутся.

Шатер порадовал прохладой и полумраком. Усевшись на один из ковров, разложенных на земле, я подтащила к себе подушечку-думку, оперлась на нее спиной и замерла в позе «отстаньте все от меня, я отдохнуть от вас хочу». Сволочи. Притащили в непонятный мир, окружили неадекватными сказочными персонажами и еще требуют чего-то. Юля, я тебя лично, этими самыми руками, придушу!

Бухтела я долго, правда, только про себя. А потом полог шатра откинулся, и внутрь залезли Ника с Ванькой. Вот же неразлучная парочка. Ванька старше Ники на год, но такой же безбашенный, как и она.

— Мамочка, а почему ты здесь? — затрещал ребенок. — А Кощей сказал, что ты обиделась. Мамочка, а почему ты не ешь? А там, на том ковре, фрукты и сладкое. Мамочка…

Я мысленно сосчитала сначала до десяти, потом до двадцати. Помогло мало.

— Ника, Ваня, сказку хотите?

Беспроигрышный вариант. Конечно, они хотели. Моя болтушка сразу замолчала и уставилась на меня в ожидании.

— В сказочном царстве, в далеком государстве жил-был однажды злой-презлой принц, в высокой каменной башне все время сиднем сидел, никого из людей видеть не желал, — начала я импровизировать, вспоминая на ходу все прочитанные ранее сказки и фантастические истории, — и была у него жар-птица, красивая, с хвостом длинным, огненным, перья длинные золотом и серебром отливали. А уж когда петь начинала, все вокруг заслушивались…

Снаружи послышались удивленные возгласы, а затем — громкий петушиный крик.

Любопытная детвора выскочила из шатра первой, я заставила себя подняться и направилась за ними.

Охотники, видимо, только недавно оторвались от импровизированных столов, в лес пока и не думали углубляться, а потому чудо-юдо с золотыми крыльями и огненным хвостом кольцом обступили все гости. Ну и Кощей, естественно. Именно он на мою беду и вспомнил о сильной и безмозглой ведьме, считавшейся его невестой.

— Дашенька, — голосок медовый, а в глазах молнии блещут, того и гляди кого-то кондратий хватит. — Невестушка моя милая, кто это?

— Жар-птица! — Ника ответила за меня, переключив внимание с чудо-птицы на собственную персону. — Мама сказку нам рассказывала! О злом принце и его жар-птице!

Конское ржание принадлежало Змею. Через секунду он гоготал, как богатырский конь, хватаясь то и дело за плечо Соловья, чтобы не упасть. Хотя, судя по всему, Соловей тоже не прочь был найти опору: трясло его неслабо, из глаз слезы лились. Лихо с Марьей, самые адекватные на поляне, многозначительно переглянулись.

— Даша, ты жар-птиц когда-нибудь видела? — поинтересовался мягко Лихо. Птичка между тем прекратила орать и с интересом разглядывала нашу компанию.

Я качнула головой.

— Откуда? В моем мире их не водится.

— То есть… Ты… Придумала… — простонал Змей, красный от смеха, — просто… придумала… А она… появилась…

— Повезло тебе, Кощей, с невестой, — приторным тоном сообщила Марья.

Вот же… собака женского пола…