Будешь моей - Екатерина Котлярова

в чёрную сумку, после чего шагает ко мне и перехватывает мою ладошку. Он уверенно выводит меня в коридор и тянет мимо ринга, где с упоением бьют друг друга двое парней. Я жмусь к Максиму и испуганно оглядываюсь по сторонам. Я вижу того самого черноглазого мужчину, который обещал меня продать. Я захлёбываюсь ужасом.

— Что такое, Эля? Что так тебя напугало?

— Там мужчина, который хотел продать мою невинность. Пойдём, пожалуйста. Пойдём. Скорее.

Макс на мгновение застывает и смотрит в том направлении, куда направлен мой взгляд. Я опускаю взгляд вниз и моргаю, потому что мне кажется, что на его руках выступила шерсть и появились когти. Кажется, мне всё же что-то вкололи и у меня начались галлюцинации.

— Максим, пойдём, прошу тебя.

— Хорошо, маленькая. Пойдём.

Парень больше не оборачивается, не смотрит по сторонам, а уверенным шагом движется на выход из здания. Он не выпускает моей руки ни на миг. Держит крепко и уверенно. И я чувствую себя под защитой. Я перестаю бояться. Успокаиваюсь и наслаждаюсь тем, что чувствую его запах. Его уверенность. Его силу.

Его машина стоит на парковке за зданием. Максим открывает для меня переднюю дверь. Его рука скользит под пальто, и пальцы нежно пробегаются по обнажённой коже. Я охаю и пальцами хватаюсь за его плечи, боясь, что я завалюсь на сырую от дождя землю. Внизу моего живота всё обжигает. Я чувствую, как моё нижнее бельё становится вмиг влажным. И от этого становится стыдно. Разве можно так реагировать на простые прикосновения? Разве бывает так? Чтобы мурашки бежали по коже? Чтобы дыхание перестало хватать?

— Что же ты творишь, птичка, — выдыхает хрипло Макс.

Я сажусь на переднее сиденье машины и кутаюсь в пальто. Парень засовывает голову в машину и склоняется к моим губам, но я голову отворачиваю. Максим устало выдыхает и целует меня в щёку, отстраняясь.

— Рассказывай, что произошло, — велит, когда опускается на переднее сиденье машины.

Я начала говорить, захлёбываясь эмоциями. Вновь переживая тот ужас, плача и всхлипывая.

— Я убью эту тварь, — рыкнул Максим, с силой ударяя ладонями по рулю. — Тварь. Я ведь её предупреждал…

— Что? — я даже плакать перестала. — В каком смысле?

Максим не отвечает, только губы поджимает и не отводит взгляда от дороги. Только тогда, когда мы подъезжаем к дому, меня вдруг осеняет:

— Откуда ты знаешь мой адрес, Максим?

— Знаю, — пожимает плечами парень, останавливая машину.

— Спасибо за то, что ты спас меня. И за то, что подвёз. За всё спасибо. Я пойду, — я тянусь, чтобы открыть дверь, но горячие пальцы резко сжимают мою ладонь.

Он разворачивает меня к себе лицом. Обхватывает пальцами властно подбородок и склоняется, явно намереваясь поцеловать, но я вновь отворачиваюсь и говорю тихо:

— Я не могу, Максим. Не могу! Я встречаюсь с Кириллом.

— С каких таких пор? — снова его глаза меняют оттенок. — Отвечай!

— Я не обязана отвечать! Кирилл мне нравится!

— Я тебе нравлюсь больше!

— Давай на этом закончим наш разговор.

Я смогла выскользнуть из его хватки и покинуть машину, громко хлопнув дверью.

— Ты будешь моей, Эля! Слышишь? Мне плевать, что ты выдумала! Ты будешь моей!

Я не оборачиваюсь и прячусь в подъезде, захлопнув за собой дверь и прижавшись к ней испуганно спиной. Мне нужно держаться от этого парня подальше, а иначе совсем скоро я сдамся.

Эля

Прошло ровно две недели. Две недели в течение которых днём я ходила на свидания с заботливым, внимательным и нежным парнем, а ночами… Ночами я видела голубой взгляд, полный жадности и страсти. Просыпалась всякий раз на влажных простынях и с его именем на губах. Я ненавидела себя. Считала предательницей. Ведь за эти две недели я больше ни разу не видела Максима, ведь эти две недели рядом со мной постоянно был Кирилл — с утра он вёз меня в университет, после мы ехали в больницу, а вечером он устраивал свидания. Невероятно романтичные и до слёз трогательные. Кир не пытался затащить меня в постель. Даже с поцелуями больше не лез. Парень всякий раз молча отступал, когда я чуть отворачивала голову. Я понятия не имею, что произошло… Хотя лгу. Я всё прекрасно знаю. После того, как жадные руки сминали мою кожу моя душа, моё тело, моё сердце окончательно стали принадлежать Максу. Парню с голубыми глазами, который исчез из моей жизни так же неожиданно, как и появился. Который столь же нахально вторгся в каждую мою мыслю, в мои сны, как и улыбался мне при первой встрече.

Провела руками по лицу, сбрасывая оковы сна. Телефон на тумбочке завибрировал, и я поспешила ответить.

— Эля, — счастливый визг сестры чуть меня не оглушил, — это настоящее чудо! Мне собрали деньги на операцию! — я распахнула широко глаза и потеряла дар речи, не смея поверить в это. — Да-да, я тоже была в шоке. Николай Михайлович сказал, что ему передал конверт с нужной суммой какой-то парень.

— Боже, — я вскочила с кровати и в волнении стала метаться по комнате, — я не могу в это поверить. Весна моя, — я счастливо рассмеялась, — что ведь значит, что ты совсем скоро сможешь вернуться к прежней жизни.

— Деньги собрали, Элечка, а подходящего донора пока не нашли, — тихо сказала Сеня.

— Обязательно найдут! — уверенно сказала я. — Нам две недели назад казалось, что такую сумму мы никогда не сможем собрать! А оно вон как оказалось! Как бы узнать, кто это был? Я этого человека готова расцеловать!

— Он не представился, — вздохнула Сеня. — Ох, снова на процедуры зовут. Я пойду, родная.

— Я скоро приеду, — успела крикнуть в трубку.

— Я жду.

Отбросила телефон на кровать и закружилась по комнате, радостно смеясь. Выскочила из комнаты и направилась на кухню на звук работающего телвизора.

— Бабулечка! Ты представляешь, Сенечке собрали деньги на лечение. Всю сумму!

Бабушкина реакция была такой же, как и моя. Она опустилась на стул и стала вытирать слёзы со щёк полотенцем. Я подбежала к ней и крепко обняла, утыкаясь лицом в седые волосы, пахнущие домом и уютом.

— Всё теперь будет хорошо, — шептала бабушка, шмыгая носом. — Теперь снова всё будет хорошо.