Лора Андерсен - Тина ван Лигалон

— Конечно! — ответил Линган, подумав, что, кроме Странницы, вряд ли бы нашлись другие желающие пожить в Десятимерности.

— Ну вот и замечательно, — она вдруг мягко улыбнулась, снова повернувшись к нему, и ее лицо при этом словно излучило свет. — Не обращай на меня внимание. Иди к гостям. И… не нужно им ничего говорить.

Линган отошел от Странницы, с неприятным ощущением, что ему так и не сказали правды. Все Советники, кроме Лао, стояли отдельной кампанией в глубине зала.

— Что там, Линган? — спросила Этель, как только он подошел.

— Не знаю. Но ни за что не поверю, что это увеселительная прогулка. С тремя-то сопровождающими кораблями?

— Лао? Ничего не сказал? — спросил Строггорн.

— Не было возможности поговорить. Мне нужно заниматься гостями, — извинился Линган и занялся медленным обходом гостей.

Бал продолжался по протоколу, точнее, как обычно, безо всякого протокола. Столы были накрыты в другом зале, поэтому все желающие поесть, могли сделать это в любое время. Большой зал предназначался для танцев. Обычно, после того, как большая часть гостей собиралась, свет приглушали до полумрака, раздавалась громкая музыка, и начинался «Бал у Лингана», с самыми настоящими церемониальными танцами под музыкальное исполнение мировых знаменитостей.

Бал продолжался до утра. В какой-то момент Линган обнаружил, что Странница исчезла, и вместе с ней Лао и Велиор, а ему так и не удалось переговорить с Лао и выяснить, зачем прилетела Векторат Времени.

Линган проснулся рано утром от просочившегося даже в сон телепатического шума. Он спал едва ли пару часов, солнце только что взошло, пробиваясь еще утренними красноватыми лучами через занавеску. Линган встал, набросил халат и вышел на веранду. С высоты второго этажа прекрасно просматривалось озеро, в котором с удовольствием плескались два дельфина. Линган вслушался, определив по телепатемам, что это должны были быть Аолла со Строггорном. На берегу сидела Этель, за невысоким плетеным столиком, и что-то пила из высокого стакана. Через минуту показался Диггиррен в одном халате, который он тут же сбросил, ныряя с разбега в озеро.

Линган вгляделся: теперь уже три дельфина выпрыгивали из воды. Он подождал еще несколько минут. На берегу появились Креил с Тиной. Она посмотрела по сторонам, и, найдя Лингана, помахала ему рукой, потом села в плетеное кресло рядом с Этель, негромко о чем-то разговаривая с ней и наблюдая уже за четырьмя дельфинами: Креил присоединился к купающимся.

Не прошло и минуты, как на берегу возник Лион, выразивший полный восторг от невероятно расплодившихся в озере дельфинов.

Линган видел, как мальчик подошел к Тине, а потом быстро сбросил одежду, и с разбега исчезнул в глубине. Он вынырнул через некоторое время на поверхность: странное создание, и не человек, и не рыба. Лион любил принимать самые необычные формы, при этом не забывая, что в воде неплохо бы иметь жабры. Линган видел, как Лион перевернулся на живот, одновременно превращаясь в ослепительно сияющую молнию, и снова исчез в глубине озера.

— Линган? — раздался голос у него за спиной, от которого он вздрогнул. Аолла стояла в его спальне обнаженная, с ее тела стекала вода. — Тебе не надоело за нами подглядывать? Строггорн послал за тобой, — она улыбнулась.

— Не боишься, что я могу тебя неправильно понять? — шутливо сказал Линган, намекая на ее наготу.

— Ха! Да я может хочу, чтобы ты меня неправильно понял! — она мысленно рассмеялась. — Пошли! Вода изумительная! Давно так не развлекались! — добавила она, исчезая.

Линган сбросил халат, шагнул через Многомерность, и оказался в прохладной прозрачной воде. Мгновенно рядом с ним появилась серебристая молния, Лион весело смеялся.

— Лион, противный мальчишка! — Линган попытался догнать Лиона, но тот быстро растворился в глубине, перемещаясь с невероятной скоростью. Дельфин, с телепатемой Креила, поплыл рядом.

— Креил, ты не боишься отпускать мальчика одного?

— Как я могу ему запретить? Его невозможно догнать, да и он прекрасно перемещается в Многомерности. Что с ним может случиться?

— Тебе виднее, ты отец, — Линган поднялся на поверхность, набрал воздуха, и несколько раз сделал сальто, подняв волны брызг.

Лион немедленно появился рядом, выразив бурный восторг: сияющая молния выпрыгнула из воды почти на пять метров в высоту и тут же исчезла в глубине. Линган слышал, как с берега Этель захлопала в ладоши, выражая свое восхищение.

Он снова опустился на глубину, вода мягко обволакивала кожу. В облике дельфина все ощущения становились другими. Странные звуки, обычно неслышимые человеку, окружали плывущего Лингана. Он увидел стайку рыбешек и весело погнался за ними, а они испуганно шарахнулись от его огромной тени. А потом он ощутил странное тянущее чувство, словно его зажало тисками, и мгновенно он очутился на берегу, в человеческом облике.

Странница, Велиор и Лао присоединились к Тине и Этель, и сидели в плетеных креслах, за столиком.

— Я думаю, Линган, ты пойдешь, оденешь что-нибудь, мы подождем, — спокойно сказала Странница, и только тут Линган сообразил, что стоит перед ними совершенно обнаженный.

Он растворился в воздухе, появляясь в своей спальне, вытерся большим махровым полотенцем, и оделся, подумав, что Странница могла бы быть и повежливее, выдергивая его из озера.

Когда он снова появился на берегу, Креил, Строггорн и Диггиррен стояли одетые рядом со Странницей. Линган подумал, не иначе, как она тоже выдернула их из воды.

— Ну что же. Строггорн, я хотела бы видеть свою дочь. Пошлите за ней, и еще привезите Марселу, да, Креил, твою дочь, — сказала Странница, и Строггорн немедленно растворился. — А пока у нас есть немного времени, я хотела бы задать несколько вопросов, — она сделала небольшую паузу. — Я хотела спросить, Креил, как тебе живется с двумя покойниками в твоем доме? — она повернулась к нему и посмотрела ему в глаза своим страшным пронизывающим душу взглядом, от которого всегда возникало чувство, словно ты стоишь перед этой женщиной совершенно обнаженный, безо всяких шансов что-либо скрыть от нее. Креил не ответил на ее вопрос, он чувствовал, как похолодели руки в предчувствии непреодолимой надвигающейся беды, и онемел от страха.

Линган подумал, как неправдоподобно все это выглядит на таком мирном, залитом солнцем берегу озера, где, казалось, само понятие смерти просто не могло существовать.